«Когда я работал в клубе “Спёрс”, то одним из первых игроков, чью игру мы самым тщательным образом проанализировали, стал Гарет Бейл. Как только мы получили его статистику, сразу поняли, что он очень хороший игрок, хотя в то время ему и было всего 17 лет. Вопрос состоял только в том, чтобы обеспечить ему хорошую спортивную форму и воспитывать у Гарета психологическую устойчивость. С тех пор применение статистических методов сильно продвинулось. В Ливерпуле мы используем трех специалистов, которые профессионально анализируют статистику игроков».
Это на два специалиста больше, чем имеется в «Окленд Атлетикс». «У нас есть только один специалист, который учится в аспирантуре, – рассказывает Бин. – Он талантливый математик, к тому же веселый и очень изобретательный. Мы бы хотели видеть у себя больше специалистов и привлекаем экспертов-статистиков со стороны, но это все вопрос денег. У нас просто не такой большой бюджет. В команде “Нью-Йорк Янкиз” (самый богатый бейсбольный клуб) работает 21 профессиональный статистик».
Разумеется, принятие в команде решений, обоснованных статистическими выкладками, возможно и действенно только в том случае, если соперничающие команды не «раскусили» методику тренера. Когда конкретные идеи начинают работать, они получают свою цену на рынке. Иными словами, чтобы обеспечить команде преимущество, статистическая информация должна быть частной и конфиденциальной. Именно поэтому многие так благожелательно встретили приход Бина в бейсбольный менеджмент: это было не только время начала развития статистических методов, но и время, когда старый бейсбольный истеблишмент еще был настроен к ним негативно.
Одной из самых серьезных проблем, с которыми Бин столкнулся после выхода книги «Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную игру в мире» (помимо того, что его команда «Окленд Атлетикс» стала хуже выступать с 2003 года), стало то, что другие команды начали применять его аналитические методы в наборе и избавлении от игроков. Конкурентное преимущество Бина исчезло так же, как кончается срок действия патента на изобретение. Или, если использовать терминологию финансовых рынков, «метод статистического анализа был многократно перепродан».
«Мы пытались выявить другие взаимосвязи между результативностью и навыками спортсмена для того, чтобы восстановить имевшееся преимущество, – говорит Бин. – Стали уделять больше внимания анализу способности игроков играть в защите. Я также заинтересован в поиске путей улучшения ситуации с медицинскими аспектами, потому что если вы можете обеспечить более быструю реабилитацию спортсмена после травмы или научитесь подбирать игроков, которые менее склонны к травматизму, то можете существенно повысить результаты. В настоящее время это ключевые области применения наших аналитических методов».
Я спросил Комолли, выявили ли статистические методы что-либо контрпродуктивное в футболе. «Я не хотел бы слишком углубляться в детали, – ответил он, кивнув на судейскую коллегию, – но мы обнаружили пару вещей. Прежде всего, оказалось, что между продолжительностью владения командой мячом и успехом в игре имеется менее прямая зависимость, чем мы предполагали. Например, в этом сезоне мы проиграли клубу «Стоук» 1:0, хотя владели мячом более 70 % времени. Это, разумеется, не означает, что владение мячом не важно, – взгляните хотя бы на “Барселону”. Просто говорит о том, что данный показатель некоторыми клубами явно переоценивается».
«Мы также поняли, что победа тоже иногда становится вызовом. Что борьба на дальних флангах не так важна, как нам представлялось. Мы нашли и еще кое-что – вещи, которые прямо соответствуют тому, о чем мы раньше говорили, но сейчас рассказывать об этом я бы не хотел».
«Мы продолжим наши поиски, наши исследования, потому что статистика должна быть полезной. Возможно, нам потребуется определенное время, чтобы воздействовать на результаты команд, потому что роль выявленных взаимодействий может быть относительно невелика, но в перспективе мы добьемся положительных результатов».
Бин энергично кивает. Человек, который произвел революцию в бейсболе, остается зачарованным магией чисел.
Все дело в деталях
28 июля 2015 года
Напряжение и изнеможение. Эти два ощущения доминировали в автобусе профессиональной команды велогонщиков «Скай», когда он въехал во французский городок Модан, из которого должен был стартовать все определяющий предпоследний этап гонки «Тур де Франс». Гонщики, которые за предыдущий 21 день проехали более 3000 километров и в общей сложности поднялись в горы на высоту Эвереста, распластались на сиденьях, полураздетые, с ногами в ссадинах и синяках. Их тела неясно проступали белыми пятнами в полумраке салона.
На окнах были задернуты шторки, а свет приглушен, когда начался последний решающий инструктаж команды. В передней части автобуса уважаемый спортивный директор «Скай» Николя Порталь неторопливо и обстоятельно описывал план предстоящей гонки. «Это было длительное состязание, но вот настал последний день войны, – сказал он. – Старт и финиш разделяют 110 километров. Это немного, но на этих километрах многое может случиться».
На экране рядом с ним высвечивалась трасса гонки, на которой были выделены ключевые участки. Когда директор называл числовые характеристики трассы, гонщики еле слышно вздыхали. После старта на спуске последует 31-километровый подъем, оканчивающийся на высокогорном перевале Коль-де-ля-Круа-де-Фер, за которым гонщиков ждет еще один спуск в долину. Наконец, повернув налево и переехав по мосту через реку, они окажутся лицом к лицу с одним из самых известных подъемов во всем велосипедном спорте – на Альп-д’Юэз.
Лица спортсменов оставались непроницаемыми, но овладевшие ими эмоции были очевидны. Три недели их тела испытывали боль, они буквально кричали о необходимости хоть какого-то отдыха, сна и времени на восстановление сил. И вот им предстояли новые и непостижимые нагрузки на ноги и легкие. Ричи Порт, сидевший в передней части автобуса, обвел взглядом своих товарищей по команде и угрюмо кивнул. «Тело больше не хочет работать, – сказал Порталь. – Вас поведет вперед только разум».
От предстоящих трех часов зависел итог почти годовой подготовки. Крис Фрум сидел сзади и внимательно сканировал глазами карту гонки. Он лидировал в общем зачете с отрывом на две с половиной минуты. Это преимущество было значительным, но совсем не таким уж недостижимым для главного соперника Фрума – колумбийца Наиро Кинтаны. Накануне команда «Скай» впервые дала слабину. Герайнт Томас серьезно уступил на этапе и откатился с общего четвертого на пятнадцатое место. Даже Фрум, который казался «пуленепробиваемым», ехал с явным трудом.
«Ничего еще не кончилось, – сказал за несколько минут до инструктажа сэр Дэйв Брейлсфорд, руководитель команды. – Гонщики были великолепны, они отдали борьбе все, но их силы подошли к абсолютному пределу. Бензобаки у них почти пусты. Важно, чтобы вокруг нашего Фрума были его друзья по команде. Если его изолируют соперники, мы проиграем гонку. Я нервничаю… я очень нервничаю».
И тогда Фрум задал вопрос, который висел в воздухе с того самого момента, когда на экране монитора появился первый слайд. «Я почти уверен, что Кинтана попытается атаковать меня на подъеме в Альп-д’Юэз. Следует ли мне навязать ему свою скорость или попытаться оторваться от него? То есть уйти от команды – остаться наедине с ним и другими претендентами на первые места в общем зачете. Короче, мне отрываться от команды или ждать ее?»
