Ни Пахом, ни Кораб не стали возражать ему. Так уж повелось с детства, что Иштван у них верховодил. Неформальный лидер, как сказали бы сейчас.
К дому из центра ходил только один автобус, что всегда раздражало. Но сегодня Иштван радовался этому. Главное, не пропустить Лильку. Она вышла из автобуса с букетиком осенних цветов. И Иштван почувствовал, как его накрывает гнев. Он злился уже две недели. С тех пор как увидел ее в парке с каким-то парнем. Они шли в обнимку, смеялись и целовались, никого не замечая вокруг. Значит, роман, да? Любовь? И с кем? С обычным серым и невзрачным придурком. А самому Иштвану отведена роль всего лишь друга. И то пока. Он предлагал ей встречаться с класса восьмого, что ли? Она отказалась, сославшись на то, что у нее нет свободного времени на мальчиков. Еще через пару лет объяснился в любви. А она призналась, что не воспринимает его, как мужчину, а только как друга. Ведь знает его с детства. Сначала он обиделся — она нанесла по его самолюбию сильный удар. Он, Иштван Цагерт — красив и умен, всегда при деньгах и душа компании, — вдруг оказался отвергнутым. Но потом, хорошенько поразмыслив, решил, хорошо, пусть друг. Пока…
Лиля подошла, улыбаясь.
— Кого-то ждешь, Иштван?
Он стоял в одиночестве. Витька с Сережкой очень внимательно рассматривали ежемесячные абонементные талоны в сиротливо стоявшем ларьке.
— Тебя, есть дело.
— Ой, я забыла отдать ключи от дачи. Извини. Пойдем, заберешь.
— Пойдем. Но ключи пусть пока побудут у тебя, — процедил Иштван и подумал, что так даже лучше. — Но я ждал не поэтому.
— А зачем?
— Нужно поговорить.
— Что-то случилось?
— Да, у меня большие неприятности, — нехотя пробормотал он. — И помочь можешь только ты.
Деревянная беседка, давно покрашенная в синий и красный цвета, была их штаб-квартирой в детстве. Здесь придумывали, во что играть, спорили, перебивали друг другом. Но решающее слово всегда оставалось за Иштваном.
— Я сегодня не хочу в лова, давайте в казаки-разбойники, — говорил он, ничего не объясняя.
И все как-то сразу соглашались. Лиля этого терпеть не могла. И спорила с ним. И только к ее мнению он прислушивался. И ей всегда казалось, что это потому, что у нее сильный характер, и она может переубедить даже Иштвана Цагерта. Повзрослев, в той беседке пели под гитару. И каждый солист изображал из себя Высоцкого.
Иштван подал ей руку, помог сесть на перила.
— Меня подставили. И довольно сильно, — поделился он, сев рядом. — Я прошу тебя помочь, иначе окажусь в тюрьме, а потом на зоне.
— Что ты наделал? — испугалась Лиля, настороженно вглядываясь в лицо собеседника. Иштван спокойно смотрел на нее, лишь глаза выдавали сильное беспокойство, хотя он изо всех сил старался скрыть это.
— Ничего. Я никого не убил, не ограбил. — он, поморщившись, провел ладонью по затылку.
И это была правда. Убивать, конечно, никого не убивал. А ограбить — просто не успел. И ни он, ни Пахом не считали это воровством. Так, приключение, авантюра. Где-то с год назад Иштван придумал, как открывать замки на товарных вагонах. И сначала они просто баловались, оставляя вагоны открытыми. А потом поняли, что, взяв из вагона немножко того, немножко другого, и уже можно не выкраивать гроши на пиво и сигареты. Большим спросом пользовались радиодетали, продажа которых стала основным источником дохода, открывшим двери в бары и рестораны, сделавшим доступными немало красивых женщин. Приключения, дававшие остроту всей размеренной жизни, действовали на Иштвана и Витьку, как наркотик. Со временем нашлись желающие промышлять на товарной станции за долю малую, и отпала необходимость самим вскрывать вагоны. Но временами, когда хотелось почувствовать кайф от адреналина в крови, Герт с Пахомом сами выходили в "поле". Особенно в те дни, когда приходил дорогой товар.
— Что же тогда? — разволновалась Лиля.
— Знаешь Бумеранга? — невесело ухмыльнулся Иштван.
— Вову Нестерова, которого посылаешь подальше, а он всегда возвращается? — откликнулась она. — Этого придурка все знают.
— Он вчера убил человека. Его ищут, — стараясь сохранять хладнокровие, отрезал Иштван. — И есть информация, что Бумеранг может подставить нас. Кто-то кому-то натрепался, и понеслись слухи. — Иштван усмехнулся невесело. — Сережка узнал, отделение, куда его стажером взяли, это дело ведет. Нас с Витькой уже включили в список подозреваемых.
— А как же свидетели? — наивно удивилась Лиля. Иштван смотрел на нее, и внутри поднималось необъятное отвращение к себе. Просто так втемную использовать доброго и чистого человека — редкая подлость. Но что делать? Нужно выбираться из этой передряги.
— Эти люди, Лилечка, подтвердят все, что им скажут менты. И мы с Пахомом поедем куда-нибудь лес валить. Никто не станет искать тех парней, что действительно были с Бумерангом.
— Где находились вы? У вас должно быть алиби, — строго осведомилась Лиля и внимательно посмотрела на Иштвана.
— Вот в том-то и дело. Пахом, дурень, с Ларкой разругался. Мы пили вчера у него весь день. Две бутылки водки. У него алиби — это я. А у меня, соответственно, он. Я домой не помню, как дошел, куртку всю в грязи измазал. Мать сегодня орала, знаешь, как? — усмехнулся Иштван, силясь скрыть тревогу. Сильно давить на Лилю не хотелось, но и выпускать из рук такую возможность оправдаться тоже.
— И ты хочешь, чтобы я обеспечила вам алиби? Так?
— Да, но тебе не придется ничего врать. Ты же ездила вчера к нам на дачу. А представь, что не со своим мальчиком, а со мной, с Пахомом, с Леной, Корабом. В общем, целой толпой. Как раньше.
— А если Иван узнает и сообщит, что на даче находились только мы вдвоем? — растерялась Лиля. В огромных зеленых глазах колыхалась тревога.
— Лилечка, ну откуда он узнает? — ласково заметил Иштван и даже всплеснул руками. — Сама подумай. Это же не открытый судебный процесс, а следствие. И его по телеку не транслируют. Показания записали, выводы сделали и все забыли. А еще имеется свидетельница. Софья Григорьевна, наша соседка по даче. Она запомнила тебя. А так как ей и в голову не пришло, что я дал тебе ключи для романтического свидания, то убеждена, что видела нас вместе. Она мельком заметила твоего…парня и решила, что это я. Мы что, так похожи, Лилечка? — участливо поинтересовался он, стараясь говорить спокойно. Только правый кулак с побелевшими костяшками мог выдать подавляемую ярость. Но кажется, Лиля ничего не заметила.
— Нет, просто у вас одинаковые куртки, — нехотя пробубнила она.
— Так ты поможешь? — осторожно уточнил Иштван.
— Придется, — обреченно согласилась Лиля. — Хотя мне это не нравится. Просто не хочу, чтобы ты очутился в тюрьме.
— Спасибо, я в долгу не останусь, — растрогался Иштван и легонько коснулся ладонью ее щеки. Теплые пальцы невесомо пробежались по холодной коже. От неожиданности Лиля вздрогнула, и от Иштвана не укрылось, что она неосознанно отреагировала на примитивную ласку. Он не подал виду и деловито добавил: — Я позову ребят, надо обсудить детали.
