— Сомневаюсь, что у них нашлись общие дела, — слабо возразила Лиля.
— Давай удерем, mоn реtit сhаtоn.* — заговорщицки прошептал Арман. — Мой дом пустует без тебя. А там такая удобная кровать.
Лиля задохнулась от возбуждения. На лице показался румянец. Она провела ладонью по щеке любимого мужчины, о существовании которого даже не подозревала пару месяцев назад. А теперь жизнь останавливается в его отсутствие.
С самого начала болезни де Анвиль не отходил от нее ни на шаг. Даже ночевал в ее комнате, подскакивая при первом шорохе. Он заботливо поправлял одеяло, поил лекарством из ложечки и даже дал точные указания сиделкам, как купать больную. Он веселил ее разными рассказами и байками. Обтирал уксусом, когда у нее поднималась температура, и начинался бред. Хорошо, что он не понимал по-русски, когда в беспамятстве она звала мужа, бежала за ним, не в силах догнать. Иштван уходил прочь, а она кубарем летела с горы. И, очнувшись, падала в заботливые руки Армана. День ото дня он вел непримиримую борьбу со свалившейся напастью. Целебные эликсиры и пилюльки. В какой-то момент Лиля поняла, что все снадобья, которыми пичкал ее Арман, изготовлены лично им по средневековым рецептам.
— И составляющие те же? — испугалась она.
— Не бойся, mоn реtit сhаtоn, — успокоил ее Арман. — Только некоторые. Ну где сейчас можно достать порошок из рога единорога?
— И перепонки летучей мыши есть в твоих снадобьях? — изумилась она.
— Да, конечно, — подтвердил он. — Заменители так не работают, как ингредиенты, описанные в рецепте.
— Ты давал мне настойку с летучей мышью? — возмутилась она.
— Нет, милая, то лекарство от других напастей, — заверил ее Арман, соврав на ходу. — Тебе даю только растительные препараты.
— Сушеные мухоморы? — смеясь, предположила Лиля.
— Ты же не берсерк, mоn реtit сhаtоn, — нежно улыбнулся Арман. Он не стал ей объяснять, что со времен яростной борьбы с ведьмами остались не только рецепты, но и целый комитет в Ватикане. И пусть Фомы неверующие даже не догадываются, что любители черной магии встречаются не только в книжках, и до сих пор люди кладут жизни, чтобы истребить эту нечисть. Костров, конечно, сейчас никто не использует, но работа многих ученых и священнослужителей направлена на уничтожение черной магии. Даже инквизиция существует, не делась никуда за прошедшие века. Только Лиле это знать не полагалось, как и о его роли в этой битве. Он просто граф и бизнесмен. Всего лишь.
Арман наклонился над любимой и начал ласково перебирать короткие пряди волос.
— Я люблю тебя, — признался он. — Не представляю, как раньше жил.
Лилия слабо улыбнулась.
— Я умру, и ты забудешь обо мне со временем, — возразила она тогда.
— Я не позволю, — проревел он и обжег ее поцелуем. Неистовым и страстным. Она помнила, как обхватила его за шею, позволила себе зарыться руками в отросшие волосы. Затем ее пальцы прошлись по его плечам, потянули с плеч рубашку.
Арман остановил ее.
— Еще рано, ты не окрепла, — процедил он, но улегся рядом, положив ее голову себе на плечо. Они так и не уснули. Возились, словно подростки. На ощупь изучая друг друга, наслаждаясь каждым поцелуем. Лиля бережно хранила в памяти каждое мгновенье той ночи, оказавшейся на удивление короткой. Помнила каждое прикосновение Армана и каждую клеточку его кожи. Каждый из тысячи поцелуев. Ей казалось, что этому безумству не будет конца, но, услышав звук первых проехавших машин, Арман откатился в сторону и быстро поднялся с кровати.
— Тебе нужно поспать, mоn реtit сhаtоn, я слишком утомил тебя.
Лиля уснула под барабанную дробь бьющихся струй воды. Похоже, кому-то срочно потребовался холодный душ.
Раиса Петровна собралась быстро. Надела красивое платье, уложила волосы.
— Может, в оперу попадем, Витюша? — попросила она.
— Я завтра пошлю кого-нибудь за билетами, — подумав, согласился Пахомов. — А сегодня прошвырнемся по Мариенплац и в ресторан какой заглянем. Как вам программа?
— Может, без ресторана? — испугалась учительница.
— А чего там, посидим по-стариковски, — хмыкнул Витька.
— Пахомов, — предупредила Раиса. — Не знаю, как ты, а я себя старухой не считаю.
— Вот и найдем вам приличного бюргера, — ухмыльнувшись, сразу нашелся Витька. А про себя подумал, что и самому пора выйти на люди. С момента того злополучного Октоберфеста никуда не ходил без особой надобности. Как черт упертый, искал этого поганого таксиста, что подвозил их с Лилей. Как в воду канул. Несколько раз ездил в полицию, все без толку. И ночи, "полные огня". Бессонные и тревожные. А после Лилькиной болезни совсем невмоготу стало. Он спохватывался, срывался с постели и бежал проверять, закрыта ли входная дверь. Как невменяемый, находил все новые поводы для беспокойства. Так и до паранойи рукой подать. Какая тварь объявила им с Лилей вендетту? Зачем убили Тамару? И на их ли совести все остальные убийства? Ленка, твою ж мать. Родители Иштвана. Он старался не вспоминать, как больше десяти лет назад ездил с Гертом на опознание. Как пили потом, словно не в себя. И думали, всегда думали, что произошел несчастный случай. И первый раз за этот проклятый год Витьке пришла в голову крамольная ужасающая мысль: хорошо, что Иштвану не довелось узнать об убийстве родителей. Из-за него. Из-за нас. Кто следующий на очереди? Мать? Дети? Раиса?
Пахомов, услышав сзади движение, резко повернулся. Из детской выходила Хлоя де Анвиль, проводившая все дни с Таисьей. Витька всмотрелся в напряженное личико француженки, скользнул взглядом по черным гладким волосам, собраннымв хвост, и неожиданно для себя предложил:
— Приглашаем вас прогуляться по Мариенплац. Я и Раиса Петровна.
Рая радостно закивала.
— Отказа мы не примем, — быстро вставила она.
— Я не настроена, — пожаловалась Хлоя, но потом словно решилась: — Хорошо, я с вами.
Неожиданно в доме наступила тишина. Малыши заснули, а Света сидела в своей комнате в наушниках.
"Самое время, — подумал Арман. — Никто не помешает".
— Я хочу сегодня провести обряд, — заявил он Лиле. — Тебе стало легче, нужно обязательно избавиться от порчи. Иначе все может повториться сначала.
— Больно не будет? — улыбнулась Лилия.
— Я не способен причинить тебе боль, — объяснил он. — Мне проще отрезать себе руку, чем уколоть тебе палец.
— Арман, — позвала она.
— Молчи, — велел он и принялся целовать ее ладони. Потом серьезно добавил: — Лили. Выходи за меня замуж.
Она смотрела на него удивленно. Замуж? Так быстро? Память услужливо подсказала ей подробности первого замужества.
"А что, Цагерт, тогда прошли одни сутки, сейчас около месяца. Ты прям успехи делаешь" — подначила она саму себя.
