— Держи, — рыкнул нежно.
Светка, схватив все, бросилась в зимовку. А там, примостившись на небольшом столе рядом с ноутбуком Гаранина, аккуратно расписалась и, сунув пистолет в косметичку, поместила в заранее присмотренный тайник, потом вернулась обратно, по пути положив документы в глубокий карман Генкиной куртки.
И, войдя на кухню, наткнулась на встревоженный взгляд Арсения.
— Как она?
— Спит, — кивнула Света.
— Кто там у вас? — поинтересовался Гена, уминая блины, а Михеич бросился объяснять, как Света с мужем нашли в соседней деревне больную девочку и взяли ее к себе.
— А родственники? — проснулся в Кульбите юрист. — Вам потом никто обвинения не предъявит?
— Нет, — мотнул головой Михеич. — Эта история у всех на слуху. Не посмеет Надежда.
— Я тогда встречный иск выдвину, — резко заметила Света. — За плохое отношение к ребенку. Или как там правильно?
— Причинение вреда гражданину умышленно или по неосторожности, — пробурчал Гена. — Плюс моральный ущерб.
— А ты юрист, что ли? — хмуро уточнил Гаранин.
— Турист, — фыркнул Лурдин и пояснил: — Дочку в детском саду спросили, кем работают родители. И наша Рая выдала. Мама — финик, а папа — турист.
Все рассмеялись, а Арсения передернуло.
«Зачем этот юридически подкованный родственник притащился? Что затеяла лялька?»
— А вообще, Гена, — посерьезнела Света. — Можно лишить тетку-опекуна родительских прав? Я хочу удочерить Олесю.
На самый короткий миг в простецкой девахе промелькнула хватка Ланы де Анвиль, но деревенская красавица снова вошла в роль. Прижалась к «мужу», ласково глядя в глаза.
— Я ее никому не отдам, милый, — проворковала она.
Кульбит исподволь оглядел двух мужчин, ради которых, собственно, и давалось представление. Михеич ничего не заметил, а Гаранин довольно кивнул.
— Гена, ты сможешь помочь? — проворковала Светка.
— Естественно, — хмыкнул тот.
Арсений посмотрел на заговорщицки переглянувшихся родственников и понял, что, наверное, Света попросила приехать зятя, чтобы помочь с Олесей.
«А меня даже в известность не поставила, — раздраженно подумал он и тут же одернул себя. — Тебе-то что! Ты уж точно ни семью, ни детей заводить не собираешься. А оформлять опекунство на двоих полное безумие. Хочет Светочка играть в дочки-матери, пусть отправляет своего зятя-юриста в органы опеки. Главное, что у меня помощи не просит».
— Пойдем покурим, — предложил он Михеичу. — Я завтра к дальним озерам на тетерева идти собираюсь. Составишь компанию?
— Мне завтра товар принимать, — скривился тот. — Хочется, да не могу.
— А меня возьмите с собой, — неожиданно попросился Гена. — Я люблю охоту. Но у нас только зайцы да куропатки.
— Стрелять умеешь? — недоверчиво поинтересовался Арсений.
— Первый юношеский по стрельбе, — довольно хмыкнул Лурдин. — В тетерева точно попаду.
— Тогда у нас оставайся ночевать, — велел Гаранин. — Утром спозаранку выходим. Когда мои красавицы проснутся, мы уже обратно вернемся.
— И мы хотим, — тоненько заверещала Олеська, забегая в комнату.
— Куда тебе? — улыбнулась Света и попыталась отвлечь ребенка. — Вот к нам приехал дядя Гена. Помнишь, я тебе рассказывала, что он шпагат делать умеет.
Олеська недоверчиво воззрилась на гостя.
— А покажете? — прошептала с придыханием.
— Спасибо, родная, — пробормотал Кульбит Светке, в точности повторяя интонацию Пахомова. — Удружила. Смотри, малышенция, — обратился он к девочке.
Гена неохотно выбрался из-за стола и осторожно заскользил носками по деревянному полу. Уселся на шпагат и помахал Олеське.
— А вы в цирке работаете? — восхищенно поинтересовалась та.
— Точно! — невесело хмыкнул Гена и многозначительно посмотрел на племянницу.
«Пошептаться бы…»
Этот цепкий и осторожный взгляд перехватил Гаранин и, стукнув Михеича по плечу, бросил небрежно:
— Пойдем, провожу!
Михеич кивнул, будто что-то вспомнил, и отправился к выходу.
А Джин, проводив гостя, поплелся колоть дрова, а потом сбегал за водой. Когда он вернулся обратно в дом, турист-акробат тыкал в экран своего мобильника, а Света с Олеськой ушли спать.
— Бросили тебя одного, — усмехнулся Гаранин.
— У Олеси вроде температура поднялась, — осторожно заметил Кульбит, но Арсений, не слушая его, уже несся в зимовку.
«Интересное кино», — хмыкнул про себя Лурдин и принялся строчить сообщение в общем чате, созданном Золотой королевой.
Уложив больного ребенка, Света с Гараниным вернулись на кухню.
— Ты что-нибудь видела, когда с Митькой беда приключилась? — осторожно поинтересовался Лурдин у Светы.
— Нет, — мотнула она головой. — Он крикнул, чтобы я уходила. И все. Так страшно стало, Гена, — пробормотала она и горько осведомилась: — Убийц так и не нашли?
— Нет, — процедил Лурдин. — Я просто подумал, что ты могла что-то или кого-то заметить, поэтому сам приехал.
— Кто-то помер? — равнодушно полюбопытствовал Гаранин и, узнав, что какой-то рок-музыкант, отмахнулся. — Может, кто из поклонников или от неразделенной любви? Вон Леннона фанат застрелил. И никаких мотивов, кроме желания прославиться. Психопат хренов…
— Да-а, — глухо протянул Гена. — Но Азимуту нашему до славы Битлов далеко. И фанатов как таковых не имелось. Хороший человек был. Музыку писал, стихи…
Он замолчал, сморгнув слезу, и уставился на пламя, полыхающее в печи. — Хорошо тут у вас, — заметил мечтательно. — Сам бы так жил!
— А что? — хохотнул Арсений. — Вон домов сколько, в любой заселяйся!
Лурдин рассмеялся, как веселой шутке.
— Пора спать, — велел Гаранин. — Завтра рано выходим. И пока Света стелила в зале постель для дорогого гостя, принялся рассказывать, как следует охотиться на глухарей: — Эти птицы уникальные. Взлетают на деревья, а потом оттуда ныряют в снег. Греются! Вот и наша задача выбрать широкую полянку, но с деревьями по краям. Птицы хитрые. Они в снегу роют ходы, а сверху снег хвостом заметают. Но опытный охотник всегда догадается, где они прячутся. Но самое главное условие — не болтать. Услышат даже шепот, сразу взлетят. А так… мы подкрадемся тихонечко и подождем в засаде А потом уже хорошо целиться остается. Только первую врасплох застанем, тут уж успевай перезаряжать.
Оставшись один, Кульбит почувствовал сильное раздражение на самого себя. Не успел даже намекнуть Светке о грозящей опасности. Да и сама ситуация напоминала охоту на глухарей. Спит ничего не подозревающая птица, забившись глубоко в нору, а охотник уже подкрался и стоит на изготовке и ждет. Ждет.
