Он схватил со стола телефон и быстро нашел номер Вадьки, благодаря бога, что сегодня суббота. И если парочка любителей турпоходов не поперлась куда-нибудь на природу, значит сидят дома в тепле. Арсений сам от себя не ожидал, что во время разговора собьется с мысли и начнет мычать. Удивился этому и Пряшников. Сжалился и предложил понуро:
— Ладно, приезжай. Только от нас с Леной информации о Свете не жди. Она звонила и попросила ничего о себе не рассказывать.
— Я и так все знаю, — взревел Гаранин. — Водили меня за нос! Хотя если бы предупредили, ни за что не стал бы с ней спать, да и остаться не разрешил бы!
— Крутой, да? — хмыкнул Вадим и заметил миролюбиво: — Приезжай, Сеня, просто чаю попьем, молодость вспомним.
Арсений, пробурчав что-то невразумительное, отключился. А потом позвонил брату.
— Сева, — пророкотал грозно. — Теперь я понимаю, что тебя ко мне на Север погнало. И тут есть парочка вариантов. Я через час заеду, обсудим.
— Но мы уходить собирались, — попробовал возразить младший брат и тут же оторопел.
— Тогда я полицию вызову, взломаем замки и выкинем ваши вещи. Надеюсь, ты понимаешь, что вы с женой находитесь в моей квартире незаконно? Или мы поговорим, или я устрою скандал, — пригрозил Арсений.
— Хорошо, — тяжело вздохнув, процедил Сева. — Мы тебя ждем. Часов в шесть вечера, устраивает?
— Вполне, — рыкнул Сеня.
Разговор с Пряшниковыми много времени не занял. Лена просто развела руками и заявила, что достать приглашения на Бал Лилий она может только через саму Свету. Но согласится ли та, вот в чем вопрос. Да и эффекта неожиданности не получится. Света узнает заранее и подготовится к встрече, а то и вовсе не приедет на мероприятие маменьки.
— Она и так узнает, — недовольно хмыкнул Арсений. — Ты небось сразу после моего ухода снимешь трубку и все доложишь, не упустив ни одной детали.
Лена глянула на него высокомерно, и этот взгляд, независимый и враждебный, многое объяснил Гаранину.
— Зря я обратился к вам за помощью, — пробормотал он, тяжело вставая. — И сама идея с балом дурацкая, — махнул он рукой и направился к выходу.
— Джин, — позвал Вадим. — Лена не станет звонить Светлане, и твой визит сохраним в тайне.
— Да нет никаких секретов, — словно от боли, поморщился Арсений. — Каждый сам решает, под чьими знаменами он сражается.
— Мы занимаем нейтралитет, — тихо заметил Пряшников и сурово зыркнул на жену. — Стоим вместе с Ленкой под белым флагом. Ты — мой друг, а Лена со Светой дружат со школы. Мы не хотим терять никого из друзей. — Он снова уставился немигающим взглядом на жену, будто прося кивнуть или хотя бы смолчать.
— Да, — пробормотала Лена. — Я не стану звонить Свете. Она слишком расстроена вашим разрывом, и любое упоминание о тебе, Джин, доводит ее до слез. А ей волноваться не следует… — Она словно осеклась, переводя дух, и храбро заявила: — Ты — редкая скотина, Гаранин, и не достоин такой женщины, как Света. Мне плевать на ее деньги и славу, она просто классная девчонка. Добрая и отзывчивая. А ты все профукал и еще умудрился ей в душу плюнуть.
— Лена… — предупредил Пряшников, — остановись!
— Я молчу, — фыркнула Ленка и отошла к окну, скрывая слезы. А потом резко повернулась и выдала:- Знаешь, я бы тебе помогла. Честное слово, и приглашения бы на бал достала, и, может, посоветовала что-нибудь, но ты же не любишь ее! Понимаешь? Не лю-бишь! Для тебя сейчас началась охота, и это прикольно — загнать такую крупную добычу! Наплести сорок бочек арестантов, а потом, когда тебе поверят, бросить. Это твой стиль, Гаранин! По большому счету тебе никто не нужен! Ты баб использовал, используешь и, хоть женишься на принцессе королевских кровей, гулять не перестанешь! Понимаешь?
— Я тебя услышал, Лена, — тихо заметил Арсений, вглядываясь в зареванное круглое личико. — Мне все понятно. Не надрывай горло и легкие.
Он спокойно вышел в коридор, натянул куртку и вышел за дверь. На улице остановился, вдохнул воздуха и задумался, что делать дальше. Из подъезда следом выскочил Вадим.
— Не слушай ее, глупая баба, — поморщился он, хотя Арсений точно знал, что Пряшников гордится женой и дурой не считает.
— Ничего страшного, — отмахнулся он и зашагал прочь.
— Джин, — догнал его Вадька, пошел рядом. — Ну хочешь, я Светкин номер найду в телефоне жены, тебе сообщу. Позвонишь, поговорите…
— Пустая затея, — скривился Гаранин. — Можно только один раз позвонить, потом она в черный список внесет.
— Ну да, — пожал плечами Вадим и поежился от холода.
— Возвращайся, Вадик, — примирительно заметил Арсений. — Вон Ленка в окне торчит, тебя ждет.
Пряшников обернулся и, махнув жене, продолжил идти рядом.
— Если бы знать, что ты серьезно настроен…
— Ты за себя точно не знаешь, — пробурчал Гаранин. — Вот завтра встретишь другую и уйдешь о Лены. Что тогда?
— Я не ищу развлечений на стороне и не собираюсь…
— Я тоже не собирался, тем более после Полины, — хмыкнул Арсений. — Но появилась Света и все пошло кувырком. Мне без нее жить не хочется, а ты говоришь: «Бабы!».
Гаранин хлопнул бывшего друга по плечу, пробурчал что-то в знак прощания и ринулся прочь. Лишь пройдя почти весь Арбат, он осмотрелся по сторонам. Возвращаться к метро не стал: дойти до своего бывшего дома выйдет быстрее. Он прошел мимо памятника Окуджаве. Помедлил лишь на секунду около поэта, щуплого и ссутулившегося. Рядом кто-то из молодежи читал стихи. Что-то о любви. Арсений поморщившись, будто от зубной боли, свернул в какой-то переулок и медленно побрел к брату и его жене. Он шел тихой улицей, вглядываясь в огороженные дворы, окруженные сталинками. Замечал, как с деревьев валятся последние комья талого снега, и старался обойти глубокие лужи, дабы не прийти в гости с мокрыми ногами. Пару раз улыбнулся мелким собачонкам, вышедшим погулять и
поджимавшим лапки на мокром тротуаре. А потом в соседнем дворе скользнул взглядом по пустой детской площадке и замер, заприметив на лавке фигуру, показавшуюся знакомой. Пока Арсений
колебался, подойти или нет, воротца двора распахнулись перед белоснежным Порш Кайеном. Гаранин посторонился, пропуская машину, а потом сделал шаг. И пока ворота не закрылись, решительно прошел внутрь. Спокойно уселся на лавку рядом и осведомился как ни в чем не бывало:
— Не помешаю?
— Сиди, раз пришел, — хмыкнул Виктор Николаевич Пахомов, высматривая что-то в доме напротив.
— Мы с вами не знакомы, — попробовал объясниться Гаранин, но Пахом его перебил.
— Да я знаю, кто ты, — отмахнулся он. — Досье читал на тебя. Скоро сниться начнешь…
— Я наломал дров, — пробурчал Арсений. — Мне без нее плохо, а как подступиться, не знаю.
— Поезжай, объяснись, — нехотя заметил Пахомов, не отводя взгляда от объекта созерцания. — Может, простит тебя…
