— Вот, знакомьтесь, — радостно пролаял Пахомов. — Мой старший спиногрыз…
— Папа! — возмутилась девочка, ровесница его сестер или чуть помладше.
— Прошу прощения, — довольно хмыкнул Витька, будто бы специально дразня девчонку. — Моя старшая дочь Таисия. Есть еще трое мелких. Но их пока на балы не пускают.
— Очень приятно, — ответили Гаранины чуть ли не хором. А Катя с Машей во все глаза рассматривали новую знакомую.
— Пойдемте со мной, — предложила Таечка. — Молодежь веселится отдельно от стариков, — проворковала она, хитро косясь на отца.
Сестер просить дважды не пришлось.
— Прям союз рыжих, — усмехнулся вслед Пахомов и деловито обратился к гостям: — Пойдем, с хозяевами познакомлю. — И махнул рукой в сторону дубовой двери, откуда появился сам.
— Я смотрю, вы не восстановились после травмы? — заботливо поинтересовался Арсений у Пахомова.
— Хожу потихоньку, — поморщился Виктор Николаевич. — Но на балу хромать не хочу. А так везде подъехать можно и наливают без очереди.
— А Света уже здесь? — замирая в душе, поинтересовался Арсений. — Нам бы с ней поговорить.
— Да, — скривился Пахомов. — Где-то в зале. Сейчас аукцион начнется.
Оказавшись внутри, Арсений обомлел лишь на минуту от деревянных сводов, уходящих ввысь, старинных гобеленов и похожей на райский сад люстры.
— У нас на Рублевке есть дома побогаче, — пробурчал чуть слышно Космонавт в поддержку сына. — Не дрейфь, Сеня. Не смотри на всю эту мишуру. Ищи свою девочку.
— Я только за этим сюда и явился, — рыкнул Сеня. — Сейчас пойду, осмотрюсь.
Но сразу не получилось. Пришлось раскланиваться с де Анвилями, холодными и напыщенными. И если сам хозяин дома источал аристократическое высокомерие и надменность, то его жена держалась холодно и отстраненно. Даже слова по-русски не произнесла.
Арсению с тоской подумалось, что это и есть родители его любимой женщины.
«Армен, твою мать! Света так звала этого чванливого аристократа. А мне показалось, что ее мать выскочила замуж за удачливого торговца фруктами, прибывшего в Кемерово с югов. Армен, твою мать! Стоят обакак неживые и губы в улыбке слегка растягивают. А мамаша, как рыба замороженная! Трудно поверить, что именно эта женщина родила и воспитала такого доброго и светлого человека, как моя лялька. Что же я ее отпустил? С другой стороны, и так понятно, что, не поссорься мы в Гречишкино, все равно пришлось бы расстаться», — мысленно хмыкнул Арсений, одним движением снимая с подноса бокал с красным вином.
«Настоящее бордо, мать вашу!» — снова ругнулся он, делая глоток, и даже забыл проглотить. Так и замер с бокалом, заметив Свету. Она стояла около пестрого стенда и позировала нескольким фотографам. Если верить бейджам на их куртках, то из самых известных мировых агентств. Гаранин стал за фотокорами и довольно наблюдал, как она профессионально позирует. Повернулась боком, потом стала прямо, отставив ножку чуть в сторону. Чуть наклонила голову, так что заполыхали всеми цветами радуги камни в короне. И платье, белое в пол, шло Светке удивительным образом. А еще дурацкая мантия на одно плечо. Улыбаясь, он рассматривал ее. И это зрелище, увлекательное и неповторимое, казалось самым волшебным и завораживающим. Он бы мог так всю жизнь простоять. И ничего не имел против, чтобы любоваться этой женщиной каждый следующий день своей никчемной жизни. Наконец она заметила его и, повернув голову к фотографам, улыбнувшись предупредила:
— На сегодня достаточно!
Потом как ни в чем не бывало подошла к нему и протянула весело:
— Джи-и-и-н! В костюме и в бабочке, с ума сойти!
— А ты как королева, любовь моя, — радостно хмыкнул он, не ожидая такого радушного приема. И уже собрался ее поцеловать. Так незатейливо клюнуть в щеку, но она, поняв о его намерениях, предупредительно мотнула головой.
— Нам нужно поговорить, — заявил он. — Я все понял.
— Да, — улыбнулась она и, глянув куда-то за Гаранина, позвала:
— Стелла!
Тотчас же подлетела какая-то женщина с планшетом и с наушником в ухе. Запричитала на французском.
Завтра утром у меня когда свободное время? — осведомилась Света, или уже Лана.
Нет, мадам, — будто извиняясь, пробормотала секретарь. — Все занято.
Хорошо, — сдержанно кивнула Лана де Анвиль. — Завтра в девять я иду на прогулку перед завтраком. Не опаздывай.
Где мы увидимся? — вскинулся он.
Около входа, где тебя крестный встречал.
Я буду, — кивнул Арсений и добавил довольно: — Тут танцуют? Я бы пригласил тебя…
Только вальс, — улыбнулась Лана. — Умеешь?
Попробую, — пробурчал он. — Позови секретаря, пусть запишет.
Танцы, как правило, начинаются после ужина и заканчиваются вальсом. Не уйди раньше времени.
Не надейся, сладенькая, — хмыкнул Гаранин и хотел брякнуть еще что-то едкое, но Лана светски улыбнулась и отошла к ждавшему ее в сторонке мужчине.
Ги, — заявила она смеясь. — Мы открываем бал, — предупредила она и, взяв кавалера под ручку, отправилась гулять по залу, приветствуя гостей и попивая шампанское. Арсений почувствовал, как закипает злость. Но оставалось надеяться, что в бокале у Светки безалкогольное пойло.
Во время ужина она оказалась на другом конце зала. Он снова занял пост наблюдателя и как бы ему ни хотелось, но пришлось развлекаться беседой с отцом и Анечкой.
— Ты поговорил с ней? — полушепотом осведомился отец. — Не поругались?
— Все отлично, — кивнул Арсений, отправляя в рот замысловатую тарталетку.
— Вам тут нравится?
— Чудесный прием, — проворковала Анечка. — И аукцион отличный. Папочка купил мне брошку Фаберже.
— Лучше б он купил тебе мороженку, — усмехнулся Сеня и краем глаза заметил, как к Лане де Анвиль спешит ее секретарь.
— Странно, что она ее вызвала посреди ужина, — пробормотала Анечка и даже подалась вперед, чтобы посмотреть, что же происходит за столом известной модели.
Но вот Стелла подошла к своей начальнице. Та что-то прошептала, и секретарь на секунду замерла за креслом Ланы, слегка касаясь ее спины, а потом удалилась прочь.
— Хитрый маневр, — пробормотала восхищенная мачеха.
— Что произошло? — не понял Сеня.
— У Ланы де Анвиль расстегнулась пуговичка на платье, и она призвала на помощь секретаря. Поразительная девушка.
— А самой застегнуть не получилось бы? — с сомнением пробормотал отец.
— Да нет же, Юра, — отмахнулась мачеха. — На нее направлены все объективы. И как-то поправлять себя не комильфо. Вот она и нашла выход…
— Находчивая, — неодобрительно крякнул отец.
