— Джин, ты невозможный, — усмехнулась Света, зарываясь лицом у него на груди. Потом резко вскинулась и поинтересовалась строго: — Ты делаешь мне предпожение?
— Здрасьте, приехали! — потянул недовольно Гаранин. — А что же еще? Выходи за меня замуж, девочка! Коли влезла под кожу и в сердце, достала до печенок своим уходом, то теперь мне никуда от тебя не деться. Я люблю тебя, Светка! И сдохну прямо здесь, если откажешься.
— Даже не надейся, — рассмеялась Света. — Хочу за тебя замуж.
— Так выходи, — рыкнул Арсений и полез целоваться. — Мне без тебя все равно жизни нет, — выдохнул он, когда поцелуй закончился. И лукаво глядя на будущую жену, пробормотал чуть слышно: — Как бы нам стащить с тебя эти дурацкие штаны, любовь моя. С самого утра об этом мечтаю…
— Даже не думай, — пробурчала она. — Мы еще с тобой на кладбище не трахались!
— У меня и в космосе на тебя встанет, — вздохнул Гаранин и радостно разулыбался. — А интересно, когда нас откопают, то в вашем общежитии поселят в разных комнатах или разрешат спать в одной? — осведомился он задумчиво. — У меня за два месяца уже яйца стали каменными. Вон как у того мужика, — кивнул Гаранин в сторону какой-то статуи.
— Тяжело хранить верность? — улыбнулась Света, с изумлением осознавая, что Джин, бабник и сердцеед, не спал ни с кем с момента их расставания.
— Ничего подобного, — сварливо заметил Арсений. — Когда любишь, это естественное состояние!
Глава 36
Следующий месяц Арсений провел как во сне. Он гулял со Светой по идеальным дорожкам в парке, примыкающем к замку, сидел с ней в обнимку на пляже и даже пару раз искупался в холодных океанских водах. Бегал вместе с детьми по белоснежному песку. Любовался с семьей низкими облаками, плывущими по ярко-синему небу, вполуха слушал рассказы любимой о местных достопримечательностях. И за все время не задал ни единого вопроса из той сотни, что мучили его со дня боя в усыпальнице де Анвилей. Что там взятие Ла-Рошели мушкетерами? Потыкали шпагами врагов, выпили вина — и уже герои. Нет, вино, знаменитое бордо Гаранин хлебал за обедом и ужином, но тревога, поселившаяся в груди, обручами спирала душу. Требовалось расследование или хотя бы зацепки, чтобы понять происходящее. Он даже потащился вместе со Светой и детьми в Париж на показ мод. Сначала предполагалось, что великая Лана де Анвиль пройдется по «языку», но в последний момент Светка раскапризничалась и отказалась выходить на подиум. Так и сидела рядом с Арсением, с интересом разглядывая гламурных див.
Гаранин почувствовал, как закипает.
«Тут, блин, смерть грозит на каждом углу, а она тряпками любуется», — в сердцах подумал он, а вслух пробормотал:
— Нам бы вдвоем остаться. Поговорить…
— Да, — кивнула она, прекрасно понимая, что за последний месяц им наедине удавалось оставаться только ночью. Но и тогда использовать время на разговоры казалось глупым. Света улыбнулась, вспомнив полночный жар, трепет и страсть. И дыхание Арсения совсем рядом. Они засыпали в объятиях и просыпались не разжимая их. И она ловила себя на мысли, что могла бы просто лежать, прижавшись к нему, чувствовать тепло его тела и, устав от бессонницы, приноравливаться к его размеренному дыханию, чтобы хоть на пару часов провалиться в сон. Он будил ее нежно и настойчиво. И она, томная от полудремы, ластилась к нему, не думая ни о чем, отдавая всю себя этому мужчине. Даря любовь и обретая ее.
— Мама обещала взять детей в Диснейленд, — прошептала Света, наблюдая, как ее подруги и просто знакомые дефилируют по «языку». А она испугалась в последний момент. Нет, не софитов или нарядной публики, а притаившегося убийцу, не желающего оставить ее в покое. Таракан или кто-то другой? Но Света больше не задавалась этим вопросом, осознавая, что чувствует себя в безопасности только рядом с Гараниным. Она видела, как он мучается от неизвестности, но и сама молчала, прекрасно понимая, что и сказать-то нечего.
А еще она точно знала, что Арсений переговорил с отчимом и крестным. Но трое умных и влиятельных мужчин так ничего и не решили. Арман нанял детективов, а Витька, вылечив ногу, отбыл в Россию, дабы по месту прописки выяснить, кто и зачем грохнул Митю-Азимута. Сама Света старалась не вспоминать о нападении. Но ей-богу, ощущение неминуемой смерти раскрасило жизнь яркими красками. Она замечала каждый цветок на клумбе, распускающиеся почки на ветках, солнечный зайчик на стене, детский смех, возню Эжена и Олеськи, улыбки и поцелуи Гаранина. Ей казалось, что все должно само собой разойтись, рассосаться. Исчезнуть, как круги на воде от брошенного камешка. С другой стороны, она понимала, что обязательно нужно найти заказчика, разобраться в причинах и их устранить. Хотя бы ради детей. Олеськи, Эжена и того маленького комочка, который рос сейчас внутри нее. А еще хотелось жить долго-долго. Вырастить всех троих детей, наблюдать, как они взрослеют и несутся на всех парусах во взрослую жизнь, стареть рядом с Гараниным благородно и стильно, без инъекций и пластики. Просто жить на полную катушку. Проводить лето на Русском Севере, а зиму в Бордо. Наслаждаться каждой минутой, подаренной мирозданием, и точно знать, что рядом с тобой любимый человек. Единственный на все времена. Но также она понимала, что все бесполезно. Нужно найти заказчика. Но, наверное, легче искать иголку в стоге сена или потерянную сережку на песчаном пляже. Кто виноват и что делать — два извечно русских вопроса.
Света обхватила руку Гаранина в светло-сером пиджаке и, глянув по-детски наивным взглядом, пробормотала чуть слышно:
— Увези меня отсюда, пожалуйста!
— Прямо сейчас? — изумился Арсений, оглядывая темный зал и ярко освещенный подиум.
— Нет, — мотнула она головой. — Завтра. Вернемся в Бордо.
Эта паника, поднимающаяся в любимой, не на шутку взволновала Гаранина.
— Может, показаться врачам? — прошептал он, нежно огладив кисть ее руки. — Все будет хорошо, Светка.
— Обещаешь? — подмигнула она, и он на долю секунды увидел свою прежнюю ляльку, веселую и беззаботную.
— Да, — серьезно заметил он. — Главное, сесть и подумать, кому могла помешать. Соблюдать меры предосторожности.
Человек из другого конца зала настороженно наблюдал, как знаменитая Лана де Анвиль жмется к своему спутнику. Он что-то шепчет ей на ухо, а она послушно кивает ему. Рядом чинно сидит наследник рода Гралье и еще какая-то незнакомая девчонка.
— Кто это рядом с вдовой Люсьена? — обратился Жерар к спутнику. — Впервые вижу этого господина.
— Не знаю, — поморщился Доменик. — Все планы коту под хвост. С таким и связываться опасно. Врежет, мало не покажется.
— У них прям любовь. Думаю, это и есть новый хозяин нашего замка, — прошептал Жерар. — Но я не потерплю…
— Твое мнение никого не интересует, — процедил сквозь зубы Доменик, — лучше уйти, пока нас не заметили, и забрать иск из суда. Заведомо проигрышный вариант. Потом еще издержки Лане плати.
