Осторожно замираю около дверного проема, за которым начинается холл. Всматриваюсь в лица людей, размахивающих пистолетами.
Замечаю стоящих на коленях Антипова и Семена.
Мать вашу, совсем народ охренел! Боевиков насмотрелись, что ли?
— Детка, ты вызвала подкрепление? — спрашиваю шепотом Таисию, как только мне удается дозвониться.
— Да, — рапортует она. — К нам уже едут.
— Объяви по радиосвязи. Предложи сдаться до приезда группы захвата.
— Зачем?
— Делай, как я говорю, — приказываю малявке. И тут же слышу ее голос.
«Граждане преступники, сдавайтесь!»
Тайкин голос эхом бьет по ушам. Слышится в динамике телефона и льется по каждому закоулку отеля.
— Позови Пастухова по имени и скажи, что поговоришь с ним лично. Пусть идет к ресторану, — поворачиваюсь, чтобы прочесть название. — «Саксофон». Пообещай сесть за стол переговоров и решить проблему миром. Главное, пусть отпустит заложников…
— Но он не отпустит же, — блеет Тайка.
— Нет, но мне нужно выиграть время. Начинай, Таечка. Прошу тебя, милая!
— Хорошо, — вздыхает она. И уже через минуту взывает из динамиков к совести Пастухова.
— Я, как владелица отеля, — заявляет она торжественно, — готова поменяться с заложниками местами. Вы отпускаете ни в чем не повинных людей, и мы с вами садимся за стол переговоров. Я выполню все ваши требования! Слышите?
— Не переигрывай, детка, — шепчу в трубку, наблюдая, как гребаный Пастух на всех парах несется ко мне. У меня остается пара секунд, чтобы выключить сотовый, сунуть его в карман и резко выступить навстречу.
От неожиданности он сбивается с шага. Мне хватает той секунды промедления, чтобы врезать ему по подбородку. Отточенное годами движение дает нужный эффект. Сбивает противника с ног.
Притягиваю к себе Риткиного мужа за горло. Приставляю к виску пистолет и ору дурниной.
— Всех отпустить! Иначе грохну этого козла, к ядреной фене!
— Ребята, пожалуйста, — скулит Пастух, придя в себя. — Делайте, как он говорит. А тебе, Рембо хренов, не жить, — шипит он. — Твоей подружке тоже. Ее большие люди ищут. Пошла бы на контакт по доброй воле…
— Заткнись, дебил, — рычу я, наблюдая, как Антипов помогает подняться с колен Семену и спешит ко мне. Поднимаются с дивана и дознаватели. Наперебой щелкают наручники на запястьях бандитов.
— Один еще на четвертом этаже и еще один на лестнице, — бросаю небрежно. — Их тоже примите.
— Благодарим за содействие, — солидно бубнит один из полицейских. — Действовали профессионально.
Это он меня сейчас похвалил, что ли? Молодой еще, чтоб хвалить. От силы капитан, судя по возрасту.
— Спасибо, капитан, — киваю, не скрывая усмешки.
Он смотрит на меня внимательно.
— Майор Гаранин. Спецподразделение «Секира». Сейчас в отставке, — сообщаю спокойно.
— Здравия желаю, товарищ майор! — прикладывает руку к пустой голове и еле сдерживается, чтобы не броситься мне на шею.
Обойдемся без поцелуев, малец!
— Принимайте цирк уродцев, — киваю на повергнутых бандитов. — А я пока проверю, в безопасности ли Таисия Пахомова…
— А где она? — насупленно спрашивает Антипов.
— В надежном месте, — бурчу я, направляясь к лифтам.
И ввалившись в номер, попадаю в объятия двух красоток.
— Ты — наш герой, Сева, — поют они, кружась вокруг меня.
— Сейчас здание проверят, спустимся, — улыбаюсь я им.
А вернувшись поздно вечером в номер вместе с Тайкой, падаю на кровать без сил.
— Ступай в душ, — командую, развалившись на покрывале. — Тяжелый был день.
Закрываю глаза и под шум воды снова и снова вижу, как выводят из отеля всю Пастуховскую банду. Вот только мотив остался неизвестным. Наверняка хотели украсть Тайку. Но я так и не понял, зачем? Что она должна и кому?
Ладно, разберемся. Порешаем. Но пока сам не догадаюсь, глаз с нее не спущу. Поэтому мы и остались ночевать в отеле. Благо в трехкомнатном люксе есть, где разместиться. В доме оставаться, пусть и с охраной, я не рискнул. Менты, конечно, землю роют. Дело возбудили. А Бессараб, Лилькин отец, еще и все областное начальство вызвал. Крутой мужик.
Пастухов облажался по полной. Теперь бы сопоставить факты. Переговорить с братом…
Но это завтра… завтра…
Проваливаюсь в сон, словно в глубокую шахту. И просыпаюсь, когда ловкие пальчики расстегивают молнию на брюках.
Тайка, зараза!
Но не двигаюсь, не желая расставаться со сном и давая карт-бланш своей девочке.
Прояви инициативу, куколка!
Чувствую, как она осторожно достает из боксеров готовый к бою член и ласково проводит по нему рукой. Ощущаю легкую прохладу ветерка. Видимо, где-то приоткрыто окно. И жаркое дыхание прям рядом с головкой.
За-ра-за!
Стискиваю зубы, чтобы не застонать. Кажется, ее пальчики везде. И еще язык скользит по стояку? А затем Тайкин ротик принимает моего удава без остатка.
«Твою мать!» — подскакиваю я и обалдело смотрю на наглую девицу. Это не любительница, а самая настоящая профессионалка.
— С ума сошла! — рычу, не сдерживаясь. Машу руками, пытаясь отогнать маленькую фурию.
Сюрприз удался, мать вашу!
Подскакиваю с кровати и несусь в ванную.
— Маленькая стерва! — сжимая член, становлюсь под холодный душ, пытаясь прийти в себя. — Ишь, удумала! Тайка, выпорю тебя! Где ж ты такой премудрости нахваталась?
Немножко геля в руке помогает скольжению. Намываю себя тщательно. Очень тщательно. Словно пытаюсь смыть каждое бесстыдное прикосновение. Помогает, но ненадолго.
Накинув халат, выхожу из ванной. Смотрю ошарашенно по сторонам. В номере полумрак. И Тайка, постелив себе на диване, смиренно лежит, свернувшись калачиком.
— Чтобы больше этого не было! — предупреждаю недовольно. — Я терпеть не могу эти дурацкие игры.
— Какие? — распахивает невинные глазки. — Тебе что-то приснилось, Севочка?
— Да так… ничего, — пожимаю плечами. И на минуту задумавшись, ясно отдаю себе отчет в происходящем. Мой маленький поросеночек вырос, набрался опыта… Принцесса семьи де Анвилей освоила технику глубокой глотки. Оксюморон какой-то!
— Что-то приснилось? — участливо интересуется она. — Страшный сон, Севочка? — вздыхает участливо.
— Ага, — киваю скупо. Не желаю обсуждать происходящее. Да и как тут расскажешь? Отругать? Сказать, что не понравилось? Ну, не дурак же я, в самом деле?
— Ты так подорвался с кровати, — замечает между прочим Таисия. — Я даже испугалась…
