Он махнул рукой, словно подчинял своим магическим жестом
весь павильон. А потом встал, поклонился, весело взглянул ей в глаза и отошел
поговорить с оператором. Дафна довольно сильно робела перед ним и всей
обстановкой и сидела, молча наблюдая, как монтировщики, статисты, костюмеры,
звукооператоры, осветители ходили взад и вперед, выполняя какие-то таинственные
задания, пока наконец в семь тридцать не наступила внезапная суматоха, высшая
степень напряжения, и она правильно поняла, что они сейчас начнут.
Почти в тот самый момент, когда суматоха была наибольшей,
она заметила мужчину, выходящего из костюмерной в футболке, «аляске» и
теннисных туфлях на босу ногу. Жесткие светлые волосы по-мальчишески падали ему
на лоб. Он медленно шел к ней с неуверенным и застенчивым видом, а потом сел в
кресло, на котором до него сидел Говард Стерн. Он взглянул на Дафну, на
съемочную площадку и опять на Дафну, с напряженным и нервным видом, а она ему
улыбнулась, понимая его состояние и задаваясь вопросом, кто он такой.
– Волнующий момент, да? – Это было единственное, что ей
пришло в голову сказать, а ему, похоже, стало веселее.
Дафна смотрела в его зелено-голубые глаза; в его внешности
было что-то знакомое, но она не могла сообразить что.
– Да, конечно. У меня всегда вначале сосет под
ложечкой. Наверное, это профессиональная болезнь. – Он пожал плечами и достал
из кармана конфету, сунул ее в рот, а потом, смутившись своей невоспитанности,
опять порылся в кармане и протянул вторую для нее.
– Спасибо. – Их глаза снова встретились, и Дафна
почувствовала, как ее щеки заливает румянец под его оценивающим взглядом.
– Вы статистка?
– Нет. – Дафна покачала головой, не зная что сказать.
Она не хотела говорить, что она сценарист, это звучало бы слишком напыщенно, к
тому же он и не проявлял особого любопытства. Он, казалось, был слишком
поглощен наблюдением за подготовкой площадки, а потом нервозно встал и отошел.
Когда он снова появился, то взглянул на нее сверху вниз с
юношеской улыбкой:
– Может, принести вам что-нибудь попить?
Дафна была тронута. Барбара исчезла двадцать минут назад в
поисках двух чашек кофе и до сих пор не вернулась.
– Конечно. Спасибо. Я отдам полцарства за чашку кофе.
В павильоне было прохладно, сквозило, и Дафна устала.
– Я вам принесу. Сливки, сахар?
Дафна кивнула, и через мгновение он снова появился с двумя
дымящимися кружками. Это была просто мечта. Она взяла свою и медленно
отхлебнула, задаваясь вопросом, скоро ли они начнут, и когда взглянула на
своего доброжелателя, тот снова смотрел на нее своими удивительными зелеными
глазами.
– Вы красивы, вам это известно?
Дафна снова покраснела, и он улыбнулся:
– И застенчивы. Мне нравятся такие женщины.
Потом он закатил глаза и засмеялся сам над собой:
– Глупо так говорить, можно подумать, что каждый день я
имею дело с сотней женщин.
– А разве это не так?
На этот раз они оба рассмеялись, и казалось, что Дафна его
заинтересовала. По ее взгляду он мог определить, что она была умной и
сообразительной, не такой, каких можно дурачить. Дафна ему нравилась, и он
опять задался вопросом, кто она.
– Нет, не все здесь так поступают. В этом городе все
еще есть порядочные люди. И даже в этом бизнесе... может быть. – Он улыбнулся,
отхлебнул кофе и поставил чашку. – Можно задать вам вопрос, мисс? Что вы
делаете в этом павильоне?
Пора было сказать ему правду.
– Я автор сценария, но это моя первая такая работа.
Поэтому здесь все для меня ново.
Это его еще больше заинтересовало.
– Стало быть, вы Дафна Филдс? – На него это, судя по
всему, произвело впечатление. – Я прочел все ваши книги, и эта мне нравится
больше всех.
– Спасибо. – Дафна казалась обрадованной. – А теперь я
задам тот же вопрос: а что вы здесь делаете?
Тут он закинул голову и рассмеялся удивительно звонко, а
потом опять на нее посмотрел и рукой сгреб свою светлую шевелюру с лица назад,
и вдруг она узнала и была ошеломлена. Он был точно так же красив, как и во всех
своих фильмах, но здесь он выглядел совершенно по-другому, так не к месту, так
непритязательно в своей старой «аляске» и потертых джинсах.
– Ах, Боже мой...
– Ну, что вы, зовите меня проще.
Они оба рассмеялись. Он понял, что Дафна его узнала. Это был
Джастин Уэйкфилд. Он протянул ей руку, и когда их руки встретились, встретились
и их глаза – в этом мужчине была какая-то магия, детская веселость, чарующий
магнетизм.
– Я играю в вашем фильме, сударыня. И очень надеюсь,
что вам понравится моя игра.
– Не сомневаюсь. – Дафна улыбнулась ему. – Я так
обрадовалась, когда узнала о вашем участии.
– Я тоже, – честно признался он. – Это лучшая из ролей,
предложенных мне за последние годы.
Дафна сияла.
– Вы пишете как демон.
– По-моему, и вам есть чем гордиться.
Ее взгляд был озорным, а тихий голосок внутри нее шептал,
что она заигрывает с американским киноидолом. Необычно было ощущать, что сидишь
здесь рядом с ним. И по какой-то непонятной причине впервые за долгое время
Дафна почувствовала себя женщиной, а не рабочей лошадью, или просто
писательницей, или даже матерью Эндрю. Женщиной. Она привлекла его внимание,
она поняла это по тому, как он с ней говорил. Но Дафна так давно не общалась с
мужчинами, кроме разговоров о сыне с Мэтью, что не знала, что сказать. Чувствуя
нервозность, Дафна снова вернулась к теме своей работы. Тут она «была на коне».
С этим же мужчиной Дафна не чувствовала себя вполне безопасно. Он слишком
пристально смотрел на нее. И она боялась, что скажет слишком много. Как бы он
не заметил ее одиночества, которое она всегда так тщательно скрывала, или
болезненную пустоту, оставшуюся в ее душе после смерти Джона.
– Что вы думаете о сценарии?
– Он мне очень нравится, правда. Мы с Говардом вчера
его обсуждали. Там есть только одна, по-моему, не совсем удачная сцена.
– Какая же? – Дафна сразу стала озабоченной, но его
глаза были добрыми. Он протянул руку и взял копию сценария, оставленную
Барбарой.
– Не беспокойтесь. Это маленькая сцена.
Он перелистал страницы, явно с хорошим знанием сценария, и
указал на часть, которая ему не нравилась. Дафна взглянула на нее, кивнула и,
нахмурившись, снова посмотрела на него.
– Вы, наверное, правы. Я сама не была до конца в этом
уверена.
– Знаете, давайте подождем и посмотрим, что скажет
Говард. Мы будем еще по ходу многое менять. Вы когда-нибудь видели, как он
работает?
