Она отдала ему банку, – он ее допил и поставил.
– Я с этим не согласен. Я не хочу всю жизнь быть один,
но в то же время не хочу связывать свою жизнь с той, которая мне не подходит.
Наверное, сейчас я достиг этапа, когда предпочитаю быть один, чем с
неподходящей женщиной. Но я все еще верю, не могу не верить, что где-то есть
именно та, которая мне нужна и которая сделает меня счастливым. Я просто ее еще
не нашел.
Дафна подняла пустую банку:
– Желаю удачи!
– Ты думаешь, такую найти невозможно?
Он был удивлен. Ее книги убеждали в чем-то противоположном.
Казалось, что она верит в любовь и счастливые союзы, хотя хорошо понимает, что
такое несчастье и утраты.
– Я не считаю, что это невозможно, Джастин. Я находила
дважды.
– Ну? И что?
– Они оба погибли.
– Вот гадство. – Он сочувствовал.
– Да. И я не думаю, что такой шанс возможен еще раз.
– То есть ты сдалась?
Они настроились на честный разговор, и Дафна была
откровенна.
– Почти. У меня было все, чего я желала, теперь у меня
есть моя работа и мой сын. Этого достаточно.
– В самом деле?
– Для меня да. Сейчас. Так продолжается уже долгое
время, и у меня нет желания это менять.
Дафна слегка кривила душой. Были моменты, когда ей очень
хотелось, чтобы кто-нибудь ее обнял, но она слишком боялась возможной новой
потери.
– Я не верю. – Джастин изучал ее глаза, но не находил в
них желаемых ответов.
– Чему не веришь?
– Что ты счастлива.
– Я счастлива. Большую часть времени. Никто не может
быть счастлив всегда, даже если он безумно влюблен.
– Нельзя быть всегда счастливой, если ты одинока, Дафф,
ненормально. Теряется контакт с жизнью.
– А разве я его потеряла? Из моих книг это видно?
– В твоих книгах много печали, грусти, одиночества. Ты
проявляешь себя в этом.
Она тихо засмеялась:
– Ты, Джастин, рассуждаешь как мужчина, который не в
состоянии поверить, что женщина может выжить в одиночку. Ты говорил мне, что
счастлив один, почему же я не могу быть счастлива?
– Для меня это временно. – Он был честен.
– А для меня нет.
– Ты сумасшедшая.
Его раздражала сама эта идея. Дафна была красивой,
трепетной, умной женщиной. Какого черта она вздумала быть одна всю оставшуюся
жизнь?
– Все это сумасбродство.
Но в то же время это было вызовом. Он не мог перестать
думать о том, во что она превратила свою жизнь.
– Не расстраивайся из-за этого. Я совершенно счастлива.
– Меня просто зло берет, как подумаю, что ты губишь
свою жизнь. Дафна, ты же, черт подери, красивая, добрая, сердечная и очень
умная женщина. К чему же эта изоляция?
– Теперь я жалею, что сказала тебе.
Но видно было, что она не особенно огорчена. Дафна выбрала
себе такую жизнь и была относительно счастлива.
В этот момент Говард Стерн опять позвал их всех на площадку
на следующие шесть часов работы, а когда они расходились, Джастину надо было
встретиться с другом, Дафна же уходила с Барбарой и больше с ним не виделась.
Они вернулись домой, Дафна приняла душ и пошла поплавать в бассейне,
наслаждаясь ароматным вечерним воздухом.
Барбара пришла сказать ей, что она идет повидаться с Томом.
– Я могу вернуться поздно, а может, останусь у него.
– Счастливо. – Дафна улыбнулась ей из бассейна. –
Передай Тому от меня привет.
– Непременно. И не забудь поужинать, у тебя усталый
вид.
– Я в самом деле устала. Но я чего-нибудь поем перед
сном.
И еще она хотела в этот вечер позвонить Мэтью, пока не стало
слишком поздно. Из-за их странного графика работы на съемках и разницы во
времени между Калифорнией и Нью-Гемпширом звонить становилось все труднее и
труднее.
– До свидания, Барб!
– Пока! – бросила, уходя, Барбара.
Дафна еще немного поплавала, завернулась в полотенце и пошла
на кухню, чтобы достать что-нибудь из холодильника, а потом уже звонить. Она
кинула полотенце на табурет и осталась в красном миниатюрном бикини, вода с
которого капала на кухонный пол. В тот момент, когда Дафна сняла трубку, раздался
звонок в дверь, и она застыла в недоумении, кто бы это мог быть? Она подумала,
что, может, это Барбара за чем-то вернулась и забыла ключи.
Дафна вышла в прихожую и через боковое окно попыталась
разглядеть, кто пожаловал. Но гость стоял спиной и слишком близко к двери,
чтобы она могла его видеть. Она смогла разглядеть только часть плеча, поэтому
подошла к двери и спросила, кто там.
– Это я, Джастин. Можно войти?
Дафна, удивленная, открыла дверь и окинула его взглядом. На
нем были белые джинсы «левис», белая рубашка и сандалии, и его золотистый загар
казался ночью темнее. Джастина можно было принять за юношу. Он стоял и
улыбался.
– Привет. Как ты нашел меня?
– Мне на студии дали твой адрес, это ничего?
– Что случилось?
После работы он ей никогда не звонил, поэтому Дафна
удивилась. К тому же она была усталой, мокрой и голодной, и это было время ее
отдыха, когда ей хотелось немного побыть одной.
– Можно войти?
– Конечно. Выпьешь чего-нибудь? Подожди секундочку, я
пойду что-нибудь надену. – Дафна вдруг сообразила, что стоит перед ним в одном
красном бикини, и ей стало неудобно.
– Это не обязательно. Ты меня видела вообще без ничего.
Джастин улыбнулся ей по-мальчишески, и она засмеялась.
– То было другое. Там была работа. А тут нет.
– Да, у нас такая работа, на которую идешь голым.
– Зато другим это нравится. Ему нравилось ее чувство
юмора.
– Ты что, намекаешь, что актерская игра – это
разновидность проституции?
– Иногда. – Она сказала это через плечо, исчезая в
спальне, а он подавил в себе сильное желание последовать за ней.
– Наверное, ты права.
Когда Дафна вернулась, на ней был светло-голубой халат под
цвет ее глаз, еще она успела расчесать волосы и надеть сандалии. Джастин
посмотрел на нее одобрительно и кивнул:
– Ты выглядишь прелестно, Дафф.
– Спасибо. А теперь говори, что тебе нужно. Я едва
держусь на ногах. Я собиралась ужинать и ложиться спать.
– Это ужасно, я это подозревал. Я ехал на вечеринку и
подумал, что, может быть, ты захочешь составить мне компанию. К Тони Три. Тебе
должно понравиться.