– Бывает, конечно, – неохотно согласилась Римма, – но у Иры не тот случай, она всегда как-то не очень хорошо расставалась со своими парнями.
– А вы их знали?
– Да, конечно, мы же с Ирой близкие подруги.
– И она всем своим парням машины разбивала?
– Да нет, конечно, просто ссорилась и больше с ними не встречалась.
Через полчаса Римма собралась уходить. Видя, каким тоскливым взглядом она смотрит на коробку, опустошённую на треть, Мирослава отдала её Малиновской с собой. Та поначалу отнекивалась для приличия, но быстро дала себя уговорить.
Шура, удобно расположившись в гостиной, потягивал чай и уминал пирожки с зелёным луком и яйцами. Морис и Мирослава давно уже закончили вечерний чай.
– С Маргошиной пусто, – вздохнул Шура.
– С Римашевской, скорее всего, тоже, – задумчиво проговорила Мирослава, – её даже в городе не было, когда произошло убийство.
– Я вообще не очень понимаю, чего ты уцепилась за версию с девчонками.
– Я сама не понимаю… – нехотя призналась Мирослава.
– Ага. И что?
– Хочу сходить на квартиру к Четверткову. Ключи дашь?
– Не дам.
– Шура, ты шутишь?
– Это ты шутишь, как ты себе это представляешь?!
– Чётко представляю. Мне надо туда попасть.
– Подъезжай завтра к дому Геликанова. Вася оперативника с ключами пришлёт, и он будет вместе с тобой, пока ты там находишься.
– Хорошо, – согласилась Мирослава.
Начальник убойного отдела Василиса Никитична Воеводина была молодой цветущей женщиной, ей совсем недавно исполнилось двадцать девять лет. Она прекрасно чувствовала себя во главе отдела, но невольно старалась выглядеть старше, чем была. Правда, до поры до времени…
Сейчас Василиса переживала бурный роман, и ей, как всякой влюблённой, хотелось быть молодой и прекрасной. Но любовь любовью, а работа работой.
Василиса оторвала задумчивый взгляд от яблоневой ветки на своём столе и набрала номер следователя.
– Шура! Привет! Тут в ходе расследований у нас обнаружился некий господин Сыромятин…
– Кто таков? – сразу заинтересовался Наполеонов.
– Конкурент, не поделили землю под строительство. Вернее, Геликанов выиграл тендер, но Сыромятин не согласился и усомнился в честности устроителей торгов. С Геликановым он рассорился у всех на виду. А затем при встрече в клубе дошло и до драки. Их разняли, но Сыромятин обещал, что дело так не оставит. Грозился чуть ли не убить Геликанова. Сам Геликанов сказал, что это ерунда.
– Вася, вы там дальше копайте. А мне продиктуй данные на Сыромятина. Думаю, поговорить с ним не помешает.
– Записывай, – сказала Василиса.
– Ты там не забыла на квартиру к Четверткову сегодня утром опера послать с ключами?
– Обижаешь, Шура, давно уже Аветик там.
– Спасибо, Вась. Пока.
– Пока.
Глава 10
Аветик подъехал раньше на пятнадцать минут и терпеливо ждал Мирославу у подъезда. Стайка воробьёв уселась на дерево и стала яростно спорить о чём-то между собой. Григорян поднял голову и тихонечко присвистнул. Птицы примолкли на одно мгновение, но потом решили, что человек им не опасен, и принялись снова выяснять отношения.
Волгина приехала за минуту до назначенного срока. Она поздоровалась с опером, и они вошли в подъезд. С черноволосым темноглазым Аветиком Мирослава была знакома, и её вполне устраивало, что с ключами приехал именно он. Они вошли в квартиру Четверткова и чуть ли ни с порога почувствовали напряжённую и холодную атмосферу жилища, в котором больше никто не жил.
Мирослава надела тонкие перчатки и стала быстро осматривать всё, что казалось ей заслуживающим внимания. Аветик молча наблюдал за её действиями, невольно отмечая про себя, что работает она профессионально. Однако ничего существенного обнаружить ей не удалось, в чём Мирослава и призналась Григоряну, стягивая перчатки за порогом квартиры.
Он кивнул:
– Наши здесь всё тщательно осмотрели. Что обнаружили, то у следователя.
Про найденные визитки Геликанова, портрет Оксаны и флешку, где она запечатлена с женихом, Мирослава знала от Шуры и Василия Геликанова. Она сама не понимала, что именно надеялась найти в квартире Четверткова…
И всё-таки, несмотря на то что ничего вещественного не обнаружилось, Мирослава была уверена, что впечатление от жилища поможет ей лучше понять характер жертвы, а значит, и приблизиться к причине его гибели. И ещё что-то засело в её подсознании… Она не могла понять, что именно, и молча спускалась по лестнице. Аветик не решался заговорить, видя её сосредоточенность. Он вовремя заметил, что она замедлила шаг, и это дало ему возможность не налететь на неё, когда она остановилась.
– Аветик, – Мирослава посмотрела в глаза опера, – тебе ничего не показалось странным в прихожей?
– В прихожей?
– Да, ты заметил на вешалке клетчатую куртку?
Он кивнул.
– Она как-то не вяжется с остальной одеждой Четверткова.
– Вы думаете?
– Вроде бы не его стиль…
– Не знаю, что сказать…
– Послушай, давай вернёмся и посмотрим, его ли это размер.
Аветик не стал спорить, и они почти бегом вернулись в квартиру. Куртка оказалась больше на один размер. Это, собственно, ничего не давало. Оба понимали, что так бывает, время от времени почти каждый покупает одежду больше или меньше на один размер.
– И всё-таки она мне не нравится, – вздохнула Мирослава, более тщательно осматривая куртку.
– Я проинформирую следователя, куртку можно изъять для более тщательного обследования. Но вы же не думаете, что её носил убийца? – спросил Аветик.
– Вряд ли, – согласилась с его сомнениями Мирослава.
– А поквартирный обход делать будем? – спросил Аветик, закрывая квартиру Четверткова.
– Не сейчас, – покачала она головой, – тем более что его уже делали оперативники. Хотя не исключено, что я вернусь к этому, но позднее.
Вдруг дверь одной из квартир распахнулась, и из неё почти выпал, мягко говоря, сильно нетрезвый мужчина.
– Боже, – проговорил он, широко улыбаясь Мирославе, – какие девушки постоянно спускаются с верхнего этажа, у меня нет слов, чтобы выразить свой восторг.
– Вы Петрович? – улыбнулась Мирослава.
– О! Так мы знакомы?! – искренне обрадовался мужчина. – Какая приятная неожиданность. – Он покачнулся и упал бы на Мирославу, если бы Григорян вовремя не подхватил его.
– Ты, парень, не мешайся, – проговорил Петрович, отстраняясь от Аветика, – не видишь, я с дамой общаюсь.
