– Так вы помните или нет?! – Элла топнула ногой.
– Понятия не имею. – Шура не стал сдерживаться и захохотал.
Элла бросила на него уничтожающий взгляд, сделала «кругом» и, бросив на ходу:
– Узнаю у Фёдора Поликарповича, – выскочила из кабинета.
– Вот и надо было с опроса начальства начинать, – бросил ей вслед Наполеонов.
Следователь посидел минуту в задумчивости, потом набрал номер сотового Мирославы.
И, о чудо, она отозвалась:
– Да, Шурочка.
– В этом году листья распустила первой берёза или ольха? – спросил он, стараясь не заржать в трубку.
– Шура, ты здоров? – вместо ответа поинтересовалась Мирослава.
– Я-то здоров. А ты подумала о своём гардеробе на лето? – Наполеонов продолжал испытывать терпение подруги.
– Шура, выпей валерьянки, – сказала она и отключилась.
– Что я, кот, валерьянку лакать, – пробормотал Шура.
В это время в кабинет постучали.
– Да.
Дверь распахнулась, и на пороге нарисовался широкоплечий шатен лет тридцати.
– Меня вызывали к следователю, – сказал он, переступая с ноги на ногу.
«Прямо как жеребец стреноженный», – вздохнул про себя Наполеонов, а вслух спросил:
– Сыромятин Георгий Константинович?
– Он самый, – буркнул шатен.
– Проходите, садитесь.
– Будьте как дома, – усмехнулся Сыромятин.
– Вот-вот, – одобрил Шура, – но лучше всё-таки не забывайте, что в гостях.
– Забудешь тут вас, блин. И зачем звали?
– Зовёт тёща на блины. А следователь вызывает.
– Чего вам надо-то от меня? Я никаких законов не нарушал.
– Знакомы ли вы с Прокофием Афанасьевичем Геликановым?
– Знакомы. Глаза бы мои его не видели!
– Что так?
– Ничего.
– Значит, как я понимаю, вы с Геликановым находитесь в ссоре?
– Ни в чём я с ним не нахожусь! – рявкнул, поднимаясь, Сыромятин. – Прокошка жалобу на меня накатал?!
– Вы сядьте, Георгий Константинович. Прокофий Афанасьевич на вас не жаловался.
– Так тогда какого хрена! В смысле, – проговорил он, опускаясь и сбавляя тон, – зачем меня вызвали?
– В квартире Геликанова обнаружен труп.
– Чего?! – Сыромятин уронил челюсть.
– Убитый человек, вот, может быть, он вам знаком? – Следователь положил перед посетителем фотографии убитого Четверткова.
– В первый раз вижу, – сказал Сыромятин, отодвигая фотографии.
– А вы внимательно вглядитесь, – попросил следователь вкрадчивым голосом.
– Я маразмом не страдаю, на память не жалуюсь.
– Ну, что ж, – проговорил Наполеонов, убирая со стола фотографии.
– Кто это? – спросил Сыромятин.
– Где?
– На фотографиях?
– А, – делано легко отозвался следователь, – бывший парень невесты Геликанова.
– Я одного не могу взять в толк, гражданин начальник, – сказал пришедший в себя Сыромятин, – Прокошка кого-то пришил, а вызывают меня?
– Вы же поссорились, большой куш не поделили.
– Что с того?!
– Обещали убить Геликанова.
– Мало ли что в горячке не скажешь! Но он же жив!
– Жив, – согласился следователь.
– Так я интересуюсь знать, при чём тут я?
– Предположим, что вы решили отомстить более удачливому конкуренту таким вот изощрённым способом.
– Бред сивой кобылы! – рявкнул Сыромятин, снова вскакивая со стула. – Вы мне дело не шейте!
– Не забывайте, что вы разговариваете с полицейским, а не со своими дружками в подворотне.
Сыромятин вытер пот со лба и сел на стул.
– Нечестную игру вы ведёте, господин следователь, – проговорил он.
– Ни в какие игры я с вами не играю. Моя задача выяснить истину.
– Ладно, если так. Тогда сами подумайте, если бы я решил избавиться от Геликанова, то нанял бы киллера, и всё! Во всяком случае, не стал бы заманивать в его квартиру бывшего любовника его невесты.
– Резонно. Но ведь киллер – это не слишком надёжно…
– В смысле? – искренне удивился Сыромятин.
– Слухи могут пойти…
– Бросьте, не смешите меня, – махнул рукой мужчина.
– Не до смеха мне, Георгий Константинович. Мне бы убийцу сыскать.
– А почему вы не думаете, что его Прокофий и убил?
– Концы с концами не сходятся.
– Ну, так ведь на поверхности всё лежит!
– Вот поэтому и не верю в вину Геликанова, что на поверхности лежит. Точно кто на блюдечке с голубой каёмочкой нам его преподносит.
– Вам видней, конечно, но клянусь, – Сыромятин приложил широченную ладонь к груди, – я ни сном ни духом.
– Ладно, можете пока быть свободны.
Наполеонов и сам не верил, что Сыромятин может быть причастен к этому делу, поэтому так легко отпустил его.
Глава 12
Мирослава без особого труда отыскала фирму, в которой до недавнего времени трудился Четвертков Людовик Сергеевич. Располагалась она в старинном доме с лепниной и занимала весь второй этаж из четырёх имеющихся. В приёмной руководителя и владельца фирмы Роберта Васильевича Дубовского сидела не юная длинноногая и большегрудая красавица, а дама солидного возраста в строгом синем костюме и с тщательно, волосок к волоску, уложенной причёской.
Мирославе она напоминала не секретаря, а классную даму дореволюционной гимназии. И на эту даму удостоверение частного детектива не произвело никакого впечатления, она заявила, что Роберт Васильевич занят и никого не принимает.
– Ну, что ж, тогда господину Дубовскому придётся прогуляться до отделения полиции, там он и побеседует с оперативниками, а потом со следователем.
– Вы, собственно, по какому делу?! – возмутилась дама.
– По делу Четверткова Людовика Сергеевича.
– Но он убит.
– А вы думаете, что я пришла бы в вашу фирму, если бы он здравствовал? – усмехнулась Мирослава.
– Но этим делом занимается полиция!
– Естественно.
– А при чём здесь вы?!
– С нашим агентством заключил договор брат подозреваемого, и я веду расследование с ведома полиции. Впрочем, вы можете поговорить со следователем.
Мирослава набрала номер телефона Шуры и, когда он отозвался, проговорила:
