– Прошу извинить моего друга, – посчитал нужным вмешаться Тесла, – но для Стэна начало строительства – это сегодня единственный способ получить оплату, которую я ему задолжал за полгода…
– Все расчёты с вашими кредиторами будут закрыты в случае вашего согласия, о чём есть специальная оговорка в контракте. Мой поручитель предлагает заключить его между вами без посредников, что резко ограничит возможность третьих лиц вмешиваться в ход ваших работ…
Тесла опять углубился в бумаги, изучая параграфы и пункты договора, решительно отодвинув заглядывающего через плечо архитектора.
– Я никогда не думал, что мои исследования в области высокочастотного тока у кого-то могут вызвать такой интерес, – пробормотал учёный, водя пальцами по бумаге. – Трёхфазный ток… асинхронный двигатель… Передача сигнала на дальние расстояния… Вы хотите сказать, что ваш суверен обладает такими знаниями в электротехнике, мистер Нарышкин?
Флигель-адъютант пожал плечами. Лично для него всё написанное в техническом разделе контракта представлялось набором непонятных слов и абракадаброй…
[43]
Тесла понимающе хмыкнул и опять погрузился в чтение.
– Однако… – произнёс он, отложив в сторону очередную страницу. Что-то посчитал про себя, шевеля губами, опять взял в руки отложенный листок и ещё раз изучил ряды цифр. – Знаете, мистер Нарышкин, меня тут все зовут фантазёром, но прочитав о том, какое количество электроэнергии собирается добывать и на какие расстояния перемещать ваш заказчик, я думаю, мне придётся расстаться с этим титулом…
– Мистер Тесла, – сухо ответил офицер, которого начало утомлять это постоянное жонглирование непонятными для него словами, – лично мне непонятно, что такого можете сделать вы, чего не могут сделать российские или французские инженеры. Но приказы не обсуждают, а выполняют, и только поэтому я здесь, а не где-нибудь в другом, более интересном для меня месте…
– Простите, мистер Нарышкин, – с сожалением проговорил учёный, откладывая бумаги, – но этот контракт недействителен, так как не содержит существенных условий, а именно, суммы моего вознаграждения в случае выполнения…
– Для этого в документе оставлено место, мистер Тесла. Его императорское величество сказал, что вы сами можете заполнить его, вписав любую устраивающую вас цифру…
[44]
Декабрь 1900-го. Дом Манташева
в тифлисском районе Сололаки
– Отец! Для человека, удостоенного высочайшей аудиенции, вы выглядите чересчур озабоченно и напряжённо, – Левон, старший сын нефтепромышленника Александра Манташева, вольготно разместился за обеденным столом, остальные гости расселись по креслам, расставленным вдоль стен гостиной.
Глава семейства в полной тишине облокотился о высокую спинку стула и с прищуром упёрся в глаза старшего сына, как будто хотел там найти ответ на какой-то свой вопрос.
– Наши планы поменялись, Левон-джан. Мы не поедем в Париж на Рождество, – тихо произнёс Манташев. – Я вообще не знаю, когда мы с тобой туда теперь поедем.
– Мы едем в Петербург? Ты приглашён ко двору? – продолжал веселиться наследник.
– Левон, мальчик мой, – проигнорировал последние слова сына глава семейства, – не мог бы ты представить меня своим друзьям из окружения Микаэляна
[45]?
Младший Манташев мгновенно стал серьёзным. Его ровесники из окружения Христофора Микаеляна, ныне обретающегося в Швейцарии, хотя и были заводными малыми, с которыми можно было весело и беззаботно кутить на папины деньги, в делах участвовали предельно серьёзных, о чём ненавязчиво указывали их шрамы от холодного и огнестрельного оружия.
– Папа, – уже совсем другим тоном произнёс Левон, – ты не нуждаешься в представлении, а мои друзья не хотели бы, чтобы я их представлял… Ты же прекрасно понимаешь, что мне никогда не простят, если хоть у кого-то из них по нашей вине возникнут проблемы с полицией…
– Левон, я не собираюсь доносить или просить это делать других. К тому же, – Манташев нехорошо ухмыльнулся, – государю прекрасно известно практически всё о дашнаках, начиная с имен-фамилий и заканчивая явками и кличками.
– Так уж и всё? – усмехнулся эффектный крепыш с непокорным казацким чубом и гусарскими усами, кончики которых уже начинали седеть.
– Ну, вас-то, уважаемый Андраник Торосович, после того, как вы возглавили все гайдуцкие силы Западной Армении, знает вообще каждая собака
[46].
Крепыш покачал головой, а Манташев тем временем продолжал:
– Вам, господин Озанян, вам, Грайр Джохк, он же Арменак Казарян
[47], вам, Вардан Ханасори, он же Саркис Меграбян
[48], и всем остальным воинам, в меру своих сил и средств защищающим от насилия армянское население, я хочу предложить… Вернее, я хочу озвучить предложение императора и поделиться информацией, которую он мне передал. Надеюсь на ваше внимание, понимание, а также на то, что вы передадите эту информацию Ростому, Христофору и Симону
[49], а они, в свою очередь, смогут сделать правильные выводы.
