– Сколько тебе лет?
Снова долгая пауза.
– Двадцать девять.
Дмитрий мысленно охнул. В окружавшем их сумраке он дал бы ей максимум пятнадцать. Плюс ко всему, еще этот явно большой для нее костюм химзащиты…
– Что ты делаешь здесь? – снова спросил он. – В группе?
Девочка опять промолчала, и Зорин понял, что этим вопросом нарушил некую границу. Ниточка, протянувшаяся было между ними, разорвалась. Дмитрий отступил на шаг.
– Ну ладно, я пойду. Тебе ничего не надо?
Оксана не ответила, все так же глядя на неровную стену помещения.
Отойдя, Зорин нашел глазами Пастора. Подошел к нему.
– Только не говори, что она пойдет с нами.
Тот поднял взгляд.
– Кто?
Дмитрий поморщился.
– Не валяй дурака. Оксана.
Пастор некоторое время, ухмыляясь, смотрел Зорину прямо в глаза.
– Пойдет, – просто ответил он и отвернулся.
Зорин протянул руку, чтобы схватить собеседника за рукав, но остановился. Перегибать палку все же не стоило.
– Но она же как ребенок! Чем она может помочь в походе?
Пастор без церемоний схватил его за грудки и с силой прижал к стене так, что Дима больно треснулся затылком.
– Не лезь не в свое дело! – прошипел он. – Твое дело козлячье – нас на реактор провести. Еще раз почувствуешь себя пупком – растопчу.
Он отпустил Зорина и несколько секунд смотрел ему в глаза.
– Для чего она нам нужна? – тихо спросил тот, изо всех сил стараясь сдержать нервную дрожь в коленях.
В ту же секунду указательный палец наемника уперся Дмитрию в нос.
– Последний раз предупреждаю.
Зорин решил, что лучше больше ни о чем не спрашивать. Лучше для него, для Лены, да и для Оксаны тоже. Ладно, потом само все откроется. По затянувшемуся молчанию Пастор понял, что до Дмитрия дошло. Он опустил руку. Дружеская улыбка опять засияла на лице, и только глаза остались холодными, как две острые льдинки.
– Вот и ладненько, – почти радостно сказал он, заботливо отряхивая Димину одежду. – Не дрейфь, сработаемся.
Пастор отошел к другим членам отряда и стал раздавать указания. Зорин некоторое время глядел ему вслед. Похоже, надо пересмотреть свое место среди этих людей. Сработаемся? Дмитрий в этом сильно сомневался. Еще никогда он не ощущал так отчетливо, что жизнь его ничего не стоит. Но, по крайней мере, пока он держит язык за зубами и выполняет приказы Пастора, он в относительной безопасности. Для чего-то он им нужен. Вот только для чего?
Зорин подошел к своему костюму. Не без отвращения развернул зеркально-черную, кажущуюся скользкой ткань. На вид костюм был ему слишком велик. Цельный комбинезон с безразмерными руками, ногами и капюшоном был пронизан мелкими трубочками, сходившимися к небольшим, вшитым в ткань коробочкам. В целом, костюм больше походил на скафандр из какого-то фантастического фильма.
– У Темных не такие были, – пробормотал Дима, однако Пастор его каким-то образом услышал.
– Не такие? Значит, у них предыдущая модель. Эти – с активной системой радиационной защиты.
Пастор подошел и встал рядом – запросто, как будто совсем недавно они не готовы были вцепиться друг другу в глотки.
– Вот по этим трубкам, – показал он пальцем, – течет жидкость. Она задерживает активные частицы и очищается в этих фильтрах, – он ткнул в коробочки. Неудобство в том, что фильтры все же приходится время от времени менять. Противогаз также присоединяется к этой системе.
– А если?…
– А если вдруг система выйдет из строя, то костюм начнет действовать по старинке, как обычный ОЗК. Основа-то та же – просвинцованная резина. А к противогазу прикручиваются обычные угольные сменяющиеся фильтры. Вот сюда, по бокам. Почти идеальная система, – с гордостью добавил он. – Давай, одевайся. Остальные почти готовы.
Зорин стал натягивать на себя необычный костюм. Несмотря на свою кажущуюся безразмерность, ОЗК лег почти идеально. Понадобилось подтянуть несколько завязок на коленях и локтях, и черная ткань обтянула тело Дмитрия, словно вторая кожа. Он пошевелил руками и ногами, поражаясь свободе движений. Несмотря на оставшееся предубеждение, костюм начинал ему нравиться. Видимо, все это отразилось на его лице.
– А? – воскликнул Пастор, все это время внимательно наблюдавший за Зориным. – Нравится? А ты говорил!
Хотя тот ничего и не говорил, но согласно кивнул. Костюм был действительно хорош.
Один из братьев подошел, протянул Диме противогаз с черными окулярами и молча показал, куда крепится гофрированный шланг.
– А оружие? – спросил Зорин.
Пастор кивнул другому брату. Тот вручил Диме нечто, доселе ему незнакомое – стальную трубу, присоединенную сверху к металлическому цилиндру с большой пружиной. Вся эта конструкция крепилась к пистолетной ручке с самодельным прикладом, а ниже цилиндра имелся рычаг.
– Что это? – удивился Зорин, вертя в руках это произведение бредовой инженерной мысли.
– Оружие, – ответил Пастор.
Дима посмотрел на него, надеясь увидеть хоть намек на улыбку, но тот был совершенно серьезен.
– Бери, бери, – сказал он, – на вид – жуть, но бьет нормально. Привыкнуть только надо. Местные придумали. Патронов все меньше, вот они и приспособились стрелять всем, чем только можно. Вот, кстати, пули к нему.
Дмитрий взял в руки увесистый мешочек. Заглянув внутрь, он увидел, что мешочек заполнен стальными шариками для подшипников.
– Замечательная штука, – продолжал тем временем Пастор, – стреляет всем, что более-менее подходит по калибру. Похоже, все идет к тому, что скоро все мы будем такими воевать.
– А может, вообще не будем воевать, – сказал Зорин, все еще разглядывая новое приобретение.
– Э, нет, – усмехнулся собеседник, – так не получится. Не в человеческой это природе. Сколько на моей памяти пацифистов полегло – и все потому, что отказывались брать в руки оружие и стрелять в ответ. А вот те, кто в ответ шмалял, и шмалял быстро и не раздумывая, выжили. А некоторые и потомство дали. Дарвинизм, мать его.
– Проще рогатку взять – Дима никак не мог разобраться в хитром механизме.
– Правильно! – просиял Пастор. – Молодец! Мыслишь рационально. Вот и займись. И нам экономия.
– Командир, а ему вообще можно оружие в руки давать? – внезапно подала голос Гюрза.
– Все же будет нормально? – спросил Пастор, пристально глядя Зорину в глаза. Тот кивнул.
– Вот и славненько. А теперь собирайтесь в кучу, устроим небольшой брифинг. Дима, не тушуйся, тоже подходи.
Все, включая и Оксану, приблизились к импровизированному столу, сделанному из небольшой кабельной катушки. На нем была разложена затертая, запаянная в помутневший полиэтилен карта Новосибирска и его окрестностей. Рядом лежала карта меньшего размера, вырванная, скорее всего, из атласа автомобильных дорог, где красным карандашом были выделены две точки – Новосибирск и Томск. Ломаная линия между ними, обозначающая федеральную трассу М-53, тоже была выделена красным цветом.
