Девушка замялась.
– Я понял, – сказал Дмитрий, прерывая ее терзания.
– Я им мозги спекла со страху. Так, что командиру пришлось их потом пристрелить. С тех пор они меня и опасаются.
Правильно опасаются, подумал Дима. Образ Пастора заиграл для него новыми красками.
– Значит, радиация на тебя не действует? – уточнил он.
– Похоже, что нет.
– А зачем же тогда в костюме ходишь?
– Ну, чтоб не выделяться.
– А что это за бункер такой? Что-то командир про него мне ничего не рассказывал.
Оксана вздрогнула и испуганно взглянула на Зорина.
– Не важно. Забудь. Я и так много лишнего сказала.
Сверху на них посыпалась земля. Дмитрий вскочил, приготовившись к драке.
– Нет, – пробормотал он. – Только не снова.
– Не волнуйся, – сказала девушка, не вставая с пола. – Это свои. За нами.
Рядом с Димой упал большой ком земли, и чья-то тень загородила хлынувший из образовавшейся дыры свет.
– Ну, вы долго там сидеть собираетесь? – спросил Пастор.
Глава 9
Туман
Второй мост через Обь группа прошла без проблем. Он действительно оказался целым. Теперь они шли по дороге, которая когда-то именовалась «Федеральная трасса М-53». Сейчас о том, что раньше здесь проходила оживленная магистраль, напоминали лишь отдельные островки растрескавшегося асфальта, просвечивающие сквозь грязь и жухлую растительность, да погнутые, ржавые дорожные знаки, определяющие край шоссе. Местность вокруг была пустынной, и только редкие головешки сгнивших деревянных домиков свидетельствовали о том, что здесь когда-то жили люди. В небе стали появляться летящие в разных направлениях ящеры. Но то ли они были сытые, то ли небольшой отряд двуногих не представлял для них интереса – крылатые твари пока просто парили в вышине, изредка скрываясь в серых хлопьях осенних туч.
Было очевидно, что, несмотря на несомненную крутизну и огромный боевой опыт членов группы, битва в муравейнике произвела на них неизгладимое впечатление. Эмоции хлестали через край, и каждый старался рассказать историю своей маленькой войны другим.
– Меня как Димон освободил, – вещал Князь, – я думаю – ну, понеслось. Хана вам, ребята. Смотрю налево, смотрю направо – куча-мала. Э, нет, думаю, не выберемся. Ну да ничего. Продам жизнь свою подороже. Хорошо, что этих тварей вокруг – не протолкнуться. В смысле, целиться особо не надо. Нажал я спусковой крючок и давай стволом туда-сюда водить. Как оно полетело! В смысле, куски, ну, и все остальное. Никогда так не веселился. Прям не знаю, с чем сравнить. Вжик туда, вжик обратно, весь в слизи какой-то, а душа поет. Не сразу заметил, что патроны кончились. Смотрю, палец-то крючок сжимает, а былого веселья нет. Оказывается, я уже с минуту просто так, как дебил какой-то, на месте стою и верчусь из стороны в сторону. Эх, думаю, жаль. Тут мне кто-то автомат подогнал. Не та веселуха пошла, но тоже ничего. Здесь и целиться пришлось, и бегать. Ну, ваще! А потом до ножа дело дошло. Тут, конечно, попотеть пришлось. Не с моей комплекцией руками махать. И ведь что странно – патронов нет, оружия нет, весь в мыле, а на душе радостно. Аж петь захотелось. Жаль, ни одной песни не знаю. Так я просто орать начал. Тоже неплохо получилось. Все равно никто не слышит. А как бахнуло, да на голову посыпалось – думаю, баста, пора концерт прекращать. Ноги в руки – и понесся, куда глаза глядят. Слава богу, там ход какой-то оказался. Забежал туда, и сзади все осыпалось. Даже по спине камень какой-то прилетел.
– А меня, а меня, – перебила его Гюрза, дергая Князя за рукав, как первоклашка – учительницу, – как братья из кокона вынули, я сразу свою восьмерочку схватила. Схватить схватила, а прицелиться не могу. Только подниму ее – какая-нибудь сволочь пробегает мимо и сносит ствол в сторону. Отбежала чуть назад, опять прицелилась, так меня в плечо толкнули и на землю бросили. Надо мной целое стадо пробежало – как не затоптали, в голову не возьму. Тут увидела – камень большой в стороне стоит. Вот оно, думаю. Побежала к нему. Пока бежала, несколько раз чуть с жизнью не попрощалась. То муравей откуда-то сбоку наскочит, то гусеница эта схватить пытается. Пришлось вээску – на плечо, а самой пистолет в руки взять. Как раз обоймы до камушка хватило. А как на камушек залезла, так и начала. Обзор полный, сижу выше сражения – просто красота. Устроилась поудобнее – и бац, бац. Выстрел – муравей, выстрел – гусеница. Давно такой тренировки не было. Вот бы еще так. Хотя нет, не надо. Не знаю, короче. Но тут восьмерочку мою у меня из рук выбили – и все. Я ее потом на земле увидела, так с первого взгляда все поняла. Аж плакать захотелось. Самая моя лучшая подруга была. Как будто близкого кого потеряла.
Может, Дмитрию показалось, но за стеклами окуляров противогаза Гюрзы действительно блеснула влага. Впрочем, это ему могло и померещиться, так как снайперша быстро отвернулась и принялась смотреть в другую сторону.
Даже немногословных близнецов недавняя битва проняла до глубины души и подвигла на крайне продолжительный для них рассказ. Перебивая друг друга, толкая в бока и дергая за рукава, они говорили:
– Это, я бегу, а этот – бац. Ну, я в сторону, а он за мной.
– Я хоп, а он туда. Ну, я и хлоп его с ноги.
– Тут эти понабежали. Я мачете взял.
– Ага, ага, я тоже.
– Ну, я спиной к нему и пошел.
– Этот машет, а я блокирую.
– Я, значит, вжик, а этот – аааа, я по глазу, он – фрыхх.
– А я вау, дыщ, дыщ, бдыц…
Повествование сопровождалось наглядной демонстрацией того, что они делали с несчастными насекомыми. В связи с тем, что братьев было двое, их воспоминания о драке оказались самыми продолжительными. Их никто не перебивал, внимательно выслушивая все мельчайшие подробности рукопашного боя. Помимо каким-то чудом сохранившихся в битве «волшебных» чемоданов, братья перли за собой сетчатую тележку, доверху набитую различным огнестрельным оружием. Зорин смог опознать несколько охотничьих двустволок и автоматов Калашникова.
– Нашли в одной из пещер, когда от обвала драпали, – пояснил подошедший Князь, проследив направление взгляда Дмитрия, – «Сайги», «Кречеты», помповики и обычные ружья. И, главное – патроны к ним. Я думаю, это все пригодится.
Кое-что из найденного оружия уже красовалось на плечах членов отряда. Только сейчас Зорин заметил, что наемники потеряли все имевшееся у них до того вооружение. В огромных руках Князя помповое ружье казалось зубочисткой. Гюрза шла, брезгливо держа в руках охотничий карабин.
– Позорище, а не оружие. Надо поскорее заменить на что-нибудь приличное.
Невероятно, но в той кровавой мясорубке, что произошла в муравейнике, уцелели все члены группы. Кроме многочисленных ссадин, царапин и синяков, ни у одного наемника не было мало-мальски серьезной травмы. Это, конечно, можно было отнести к невероятной удаче, сопутствовавшей им, но Дмитрий полагал, что здесь основную роль сыграли, скорее, боевые навыки бойцов Пастора. Кстати, сам командир группы пострадал меньше всех, и если бы Зорин не видел воочию, как Пастор бился в гуще гигантских насекомых, то у него закралась бы мысль, что тот отсиживался где-нибудь в укромном месте. Естественно, озвучить вслух подобную идею Дмитрий не решился бы ни в коем случае. Надо сказать, что пережитые приключения никак не повлияли на их жизнерадостного лидера, и сейчас Пастор шел рядом с Зориным и тоже болтал, не умолкая ни на секунду.
