В трудностях, которые испытывал Генрих IV, Григорий видел шанс освободить папство от диктата германских монархов. Сделки между короной и Церковью начиная с эпохи Каролингов зачастую превращали высших духовных лиц в высокопоставленных слуг императора. Григорий заявил, что лишь папа вправе избирать монархов и благословлять их восшествие на престол. Это привело к конфликту между Церковью и императорами – началась борьба за инвеституру, которая создавала серьезную угрозу для короны. Генрих парировал, что папа – это всего лишь папа и последнее слово всегда остается за германским королем/римским императором. Тогда Григорий пустил в ход главный козырь. Он отлучил Генриха от Церкви и освободил его вассалов от обязательств верности.
Не пользуясь особым влиянием среди аристократии, Генрих был слишком слаб, чтобы противостоять этой угрозе, и в отчаянии предпринял зимнее путешествие, нашедшее отражение в средневековой иконографии. В январе 1077 г. в сопровождении членов семьи и небольшой свиты он пересек заснеженные Альпы, чтобы попасть в Италию. Там германский король и римский император простоял три дня босой, облаченный во власяницу, перед вратами Каносского замка, пока Григорий VII не смягчился и не вернул его в лоно Церкви.
Генрих IV умоляет Матильду Каносскую заступиться за него перед папой Григорием VII
Однако это была лишь небольшая передышка. Когда знать взбунтовалась вновь, папа поддержал ее и вторично отлучил Генриха от Церкви. Генрих вторгся в Италию, где был втянут в войну с собственным сыном. При этом в стране то и дело провозглашали антипап и антикоролей. В конце концов обе стороны поняли, что так продолжаться не может. В 1122 г. римский папа и император заключили между собой соглашение – Вормсский конкордат. Пытаясь сгладить противоречия, они подробно регламентировали процесс инвеституры епископов, придав ему черты театрального действа. Выиграли от этого только вельможи и духовные лица Германии, которые воспользовались тупиковой ситуацией, чтобы укрепить свою независимость от короля и папы.
Крестовый поход против вендов
У короля/императора, знати и папы не было разногласий лишь по одному вопросу – о Крестовых походах. К тому же земли для завоевания находились прямо под боком.
К XII в. климат Европы сильно изменился по сравнению с X в. Началось нечто похожее на нынешнее глобальное потепление. Средневековый теплый период (950–1300) был безусловным благом для земледельцев Северной Европы, и численность населения в развитых регионах начала быстро расти. В то время пустынные земли Ост-Эльбии, покрытые лесами и топями, населяли славяне-язычники. Германцы называли эти племена вендами. Теперь, когда сезон выращивания сельскохозяйственных культур удлинился, эти территории стали более привлекательными, и германские землевладельцы были не прочь поживиться за счет соседей.
В 1147 г. папа и его идейный вдохновитель Бернар Клервоский призвали к Крестовому походу против вендов. Церковь намеревалась воевать до победного конца: язычники, объявленные «пособниками дьявола», должны быть крещены (вопреки официальной доктрине, которая предполагает, что обращение должно быть добровольным), и битва завершится лишь тогда, писал Бернар, «когда будут истреблены сами народы или их ритуалы».
Однако этим планам не суждено было сбыться. Славяне сопротивлялись так яростно, что через некоторое время германские крестоносцы были согласны на чисто символическую христианизацию, довольствуясь крестами, наспех установленными на осажденных крепостях и башнях. Наблюдатели, посланные папой, докладывали, что германские вельможи думают лишь о завоевании новых земель и сборе дани, не выполняя главных распоряжений Церкви. Вместо быстрой победы, которую ожидал Бернар, завоевание Ост-Эльбии обернулось чередой сделок с местными правителями.
Таким образом, победа Германии за Эльбой была лишь частичной, и это оказало огромное влияние на будущее региона. Хотя многие германцы, жаждущие обзавестись землей, обосновались в Ост-Эльбии, здесь по-прежнему жили славяне, сохраняя свой язык и культуру. Их присутствие напоминало, что это колониальные территории, силой отнятые у тех, кто находится рядом и способен однажды нанести ответный удар.
[8]
Заселение востока, ок. 1200 г.
Потомки вендов, лужицкие сербы, по сей день живут под Дрезденом.
Поселения славян имели весьма характерную планировку – дома вокруг круглой площади и дорога, которая ведет к центру деревни.
Такие деревни-рундлинги обладают столь своеобразным обликом, что любой немецкий археолог, увидев нечто похожее на аэрофотоснимке, сразу скажет, что это Ост-Эльбия. Подобным образом любой немецкий географ скажет, что, если название вашего родного города заканчивается на – ин (например, Берлин), вы, скорее всего, живете восточнее Эльбы, а если на – ов или – иц – в этом не остается никаких сомнений.
Эта новая колониальная Германия навсегда останется непохожей на ту, что тысячу лет назад стала частью Западной Европы.
Золотой век
Тем временем в стране начался невиданный подъем. Фридрих I Барбаросса, избранный королем в 1152 г., как и многие до и после него, хотел заполучить императорский престол. Но в итоге ему пришлось согласиться на то, что по сути представляло собой дуалистическую монархию. Во время походов Барбароссы в Испанию и на Сицилию, где он пытался утвердить свое господство, фактическим правителем Германии был его кузен Генрих Лев, который прославился во время Крестового похода против вендов.
Такое разделение полномочий работало неплохо. Следующим поколениям эта эпоха казалась столь прекрасной, что Барбаросса стал для германцев чем-то вроде короля Артура: могущественный правитель, который спит под горой Кифхойзер, чтобы восстать, когда придет година испытаний.
Семь курфюрстов и их гербы. Архиепископы изображены в головных уборах
Сын Барбароссы Генрих VI пошел по стопам отца, совершая новые подвиги. В 1193 г. он взял в плен Ричарда Львиное Сердце и заставил его признать Англию вассалом Священной Римской империи. Впрочем, после ранней смерти Генриха в 1197 г. чаша весов вновь склонилась в сторону германской знати, которая окончательно утвердила принцип выборности королей.
