Я не смог промолчать:
— Зато ты не паришься. Арина на тебя зуб точит уже сколько лет, а ведь она займет место верховного мага скоро. И тогда вообще нас к ногтю прижмет. Что у вас там произошло?
— Ничего серьезного. Просто она очень впечатлительная особа.
— Серый, а врать нехорошо. Ты со мной так разговариваешь, будто я ее вообще никогда не видел. Да она даже не пикнула, когда нас чуть магическим взрывом не пришибло...
— Что? — рыкнул Серый. — Что ты сказал? Ральф, когда?
— Вчера... Извини, вырвалось. Не хотел тебе говорить...
— С чего это?
— Да Ворон просил не распространяться. И не сильно нас приложило. Убивать точно не хотели.
— А что хотели? — зло спросил Серый. — На чай к английской королеве позвать? Ты же вожак! Меня что ли было не выцепить и не отправить?
— Так получилось, Серый. Уж я думаю Арина с удовольствием твои косточки бы погрызла вместо моих. Совпадение и ничего большего.
— Ты мне зубы не заговаривай. И на просьбы Ворона мне насрать. Я отвечаю за твою башку и за нашу стаю. Говори, что забирали и где?
— Ладно, не кипятись. Скажу. В Новгороде встреча была по одному артефакту. И прошла неудачно. Ворон возьмется за расследование. Это не наше дело.
— А если метили в тебя, а не в нее? И как она? Все в порядке?
Сколько лет уже длиться, а я все поражаюсь их общей заинтересованности друг в друге. Вот вроде и грызутся, а как что, так сразу переживают. Черный уже даже шутить на эту тему перестал.
— Все в порядке. Растяжение связок и пара синяков. У меня все зажило через час. Спасибо, что поинтересовался, — хмыкнул я.
Серафим сразу сменил тему:
— Так лучше про девочку свою расскажи. Почему считаешь, что ей Кузнец может заинтересоваться?
— Потому что я ее встретил сегодня в ресторане Юрки, и с ними почему-то был Андрей, который проявил просто-таки дар красноречия. Его угрозу только глухой бы не понял.
— Шевцов? Та гниль подзаборная?
— Ну вот не надо, Серый, Андрюша совсем не подзаборный, а наоборот, очень даже зазаборный. Кузнец за ним хорошо присматривает, так что ты ножи там не точи. Рано и опасно. Поэтому и прошу тебя присмотреть.
— А что сам не присмотришь... у себя дома?
Я мечтал об этом. Так и представлял, что Дарья возьмет, да и бросит все ради меня. Оставит питомник. Дедушку. Свою прошлую жизнь. И останется со мной в стае. Короче, розовый понос, а не мечты. Я бы в жизни не смог даже просить о таком — взять и перечеркнуть свою прошлую жизнь. А стая — это стая. Обратной дороги из нее нет.
— Молчишь, — грустно ответил за меня Серый. — Ладно, понял, не лезу к тебе в душу в своих берцах. Шли данные. Послежу за твоей девочкой. И на днях заеду домой. Там мне все и дорасскажешь, что не рассказал.
Серафим отключился, а я не успел ему ответить, что больше рассказывать и нечего.
06
Дарья
Лето пролетело в заботах: ремонты, новые клиенты, дрессировки, помощь старым клиентам с передержками на отпуска. Огромная куча дел, которую делать не переделать. Поэтому, когда Ральф позвонил снова, я с ужасом поняла, что уже прошло целое лето. Голос у мужчины был... пьяный. Или слишком веселый и урчащий, а не под градусом алкоголя? Но уж слишком непривычно ласковый. А еще Ральф как-то по-особому выговаривал мое имя, перейдя на уменьшительное «Дашша». «Ш» так возбуждающе удлинялась, что я прикрывала глаза и представляла, как мужчина с опасными звериными глазами шепчет его в полумраке спальни. Раньше меня никогда не посещали сексуальные фантазии, а страстные эпизоды в кино не трогали, не щелкали внутри переключателем, заставляя меня представлять себя на месте героини.
А сейчас только от того, как Ральф произносил мое имя, меня бросало в дрожь.
Он что-то говорил про свадьбу друга, про его «дорогую пару», шутил, что в поселке почти ни одного холостяка не осталось, поэтому он очень ждет фестиваля и меня саму, чтобы не чувствовать себя таким одиноким. Я даже что-то отвечала, смеялась над шутками и теряла связь с реальностью, забыв о том, что за окном ночь, что мы с Ральфом никто друг другу.
Что не надо ничего надумывать.
Я и не надумала, я практически создала в своей голове самый сахарно-романтичный сценарий нашей встречи, в котором Ральф мягко улыбается мне, целует руку и предлагает встречаться. На большее в своей фантазии я просто не решилась. Но кто мне запретит фантазировать?!
«Вот-вот, кто? Когда у тебя вата вместо мозгов, то какие запреты», — вздохнула тяжело и положила мобильный на тумбу у кровати. На потолке ничего нового я не обнаружила и где-то через полчаса все-таки заснула.
А утром начались организационные сборы для фестиваля.
***
Фестиваль мне безумно понравился. Я рассказывала про породы всем заинтересованным, и оказалось, что таких людей в поселке очень много. Наши визитки и буклеты разлетелись с инфостойки сразу же. Ральф позаботился и о маленьких участниках праздника, организовав для них батут, карусель и фотоуголок. На круглой площади около въезда в закрытый поселок разбили и небольшую ярмарку с разными вкусностями для людей и животных. И хотя посетители были только из поселка, но все веселились от души. Поэтому ближе к вечеру я и сама уже вовсю бегала с детворой и играла с собаками, как маленький ребенок. Между лопатками постоянно зудело, и я оборачивалась, безошибочно вылавливая нацеленный на меня взгляд Ральфа, замирала под ним испуганным зверьком, увидевшим хищника, но детишки быстро меня одергивали и возвращали в игру.
К концу мероприятия я валилась с ног, поэтому предложение остаться и переночевать в поселке приняла с огромной благодарностью.
— Будете ночевать у меня, — сказал худой пацан, подойдя к Даромиру — помощнику Ральфа. — Мои в отъезде, чтоб им никто не мешал затяжной медовый месяц проводить, и дом почти пустой. — Он протянул руку для знакомства со мной и уверенно произнес: — Степан, а вы Дарья — боль нашего вожака? Ай, да что вы все меня по голове бьете!
Степа насупился и зло уставился на Дара, который отвесил ребенку подзатыльник.
— У тебя вообще слова фильтруются? Что ты мелишь? — вдруг зло рыкнул на него Дар, и я опешила — у него образ Даромира сложился спокойным и вежливым.
— Почему боль? — растерявшись, переспросила я, глядя уже на Дара, но тот отвел взгляд и буркнул:
— Не обращайте внимания. Степан — ребенок с буйной фантазией.
Слабое пояснение, но расспрашивать я не стала.
В доме, где жил Степа, было очень уютно. В дверях их встретил золотистый ретривер, радушно облаял и обнюхал меня, а потом улегся в ногах у Степана, когда мы решили вдвоем выпить чай в гостиной. Дар ушел, но успел утащить Степу куда-то за угол и что-то шепотом ему долго говорил, после чего Степан вернулся погрустневший. Я не стала лезть к пацану с расспросами, но за чаем мимоходом смогла его разговорить.
