Между ними и фермой был еще один забор. Когда они по очереди преодолели его – дверь открылась, и наружу хлынул свет. Они едва успели посмотреть вниз, чтобы не засветить очки ночного видения.
– Мук ду обстановк?
– Обстановка дикду.
Они едва не пропустили чеченца – он скрывался за поленницей дров.
Тот чеченец, что вышел – пошел назад, прошел мимо них в двух шагах. Серж отпустил его на несколько шагов – послышалось едва заметное падение чего-то тяжелого.
Она целилась во второго. В последний момент решила пожалеть – хотя жалости он не заслуживал – и выстрелила из Тазера. Тазер – спецсредство, используемое в американских тюрьмах, не простой электрошокер. Чеченец упал, но так как возле фермы была трава – упал он негромко.
Серж скользнул мимо, схватил его за ноги и потащил от света во тьму.
Она скользнула к двери – порождение ночи, она двигалась легко, как банши.
Третий чеченец что-то заподозрил – но как действовать он не знал. Послышались шаги, дверь открылась…
– Ваха? Адам? Шу ма дадай!?
32
И осекся, увидев ствол.
– Тихо… Брось ствол.
Ствол упал на порог. Это был автомат, кажется югославский.
– Даже не дыши!
– Я… ничего не делал!.. Мы здесь за деньги! Не стреляй!
Парня затрясло от страха… она вдруг поняла, почему. Она с ним разговаривала по-русски – и он подумал, что русские пришли за ним.
Появившийся из темноты Серж – без лишних разговоров снес чеченца с ног, и она первой ворвалась в дом…
* * *
Камаль вернулся в город и направился к дяде Исе. Тот уже отошел и был в хорошем для него настроении.
– На ферме все хорошо, Иса эфенди, – сказал он, заходя в кабинет, где дядя Иса подсчитывал выручку и вел бухгалтерию.
– Сядь.
Иса послушно сел.
– Помнишь, того адвоката, да?
– За которым мы следили?
– Ну, да. Так вот, его надо покалечить. Ноги перебить… чтобы в больницу попал, месяца на два – на три. Но не убивать. Понял?
– Понял, дядя Иса, сделаю.
– Кого возьмешь?
– Да кого и обычно. Ахмада и Нуруддина.
– Сделаешь, получишь двадцать.
Это было много, больше чем обычно.
– Сколько им дать, решай сам. Но не убивать. Убьете – выпутываться сам будешь.
– Понял, дядя Иса.
Камаль поднялся, но дядя Иса остановил его.
– Камаль… Тот русский… Забудь, что видел его, а если встретишь на улице, перейди на другую сторону. А лучше беги без оглядки. У этого русского нет ни Аллаха, ни христианского Бога в душе, ничего, одна чернота. То, что он тебя запомнил – это очень плохо. Моли Аллаха, чтобы забыл. Иначе рано или поздно он придет и за тобой. Все, иди.
* * *
Найти своих корешей и подельников не было проблемой – они все тусовались в одном и том же месте, тренажерном зале на Принс-стрит. Погрузившись в купленный по дешевке, удобный фургон, где даже кровати были, они поехали на место.
– Короче, – Камаль припарковался, и взял из-под сидения загнутый кусок арматурины, удобный, чтобы и носить его под курткой, и использовать как кастет в драке и как короткую дубинку, – того адвоката надо помять, но не убивать. Ахмад, сломаешь его ноги. И еще попинаем. Но по голове не бить! Если убьем, старшие сами нас замочат. Ни в коем случае не убивать, поняли? Так старшие сказали.
– Да все мы поняли! – сказал Ахмад
– А тебя отдельно касается! – вспылил Камаль. – Помнишь, как того негра били!? Только попробуй еще так сделать.
– Я-то откуда знал, что он такой слабый…
– Ладно, я сказал, все услышали. Пошли.
Они вышли из фургона, и пошли по улице – молодые, наглые, опасные, как обрез охотничьего ружья, совершенно чужие на этих лондонских улицах. Но за все рано или поздно приходится платить, и Британия, приютив бандита Ахмеда Закаева, теперь расплачивалась за свою глупость и свое сочувствие к угнетаемым горцам.
Те, кто попадался навстречу, старался прикинуться ветошью и протиснуться мимо по стеночке. Таких агрессивных групп молодых людей в Лондоне было немало, чаще всего они представляли из себя шариатские патрули организации Shariat4UK и боролись против распития спиртного. Но нередко борьба с алкоголизмом прикрывала обычные разбои, изнасилования, избиения.
Заняв позицию – они хорошо знали, где живет адвокат – они стали ждать.
Адвокат появился примерно через час, на такси, немного подвыпивший, судя по тому, как он расплачивался с таксистом. Как только такси отъехало – трое чеченцев с разных сторон, но синхронно, как волки, направились к жертве.
– Эй, мужик! – спросил Камаль адвоката почему-то по-русски. – Деньги есть?
– Что? Простите, я не…
– А вот что!
Но Камаль успел ударить стряпчего только один раз. Рядом с ними на тротуаре резко остановился фургон – и из него посыпались бойцы полицейского спецназа в бронежилетах с большой надписью SO-19 на них. Легендарные the Sweeney, отдел по борьбе с организованной преступностью и особо опасными криминальными проявлениями Скотланд-Ярда.
– Вооруженная полиция! На колени! Руки за голову!
Ахмад замешкался, и ему так врезали по голове, что он упал на асфальт…
30 апреля 2023 года. Суиндон, Великобритания
– Не плачь…
…
– Я тебе говорю, не плачь… Сколько еще таких будет…
Было утро. Британское, сырое и туманное. Они с Сашей сидели в ее BMW на самой окраине Лондона. Серж деликатно вышел из машины, чтобы не мешать.
– Понимаешь… он…
– Он тебе много наговорил, да?
– Да, я думала… он хороший. Но он правду был хороший! Он так интересно рассказывал про свой народ. Говорил, что их веками угнетали русские. Рассказывал, что там, где была олимпиада – есть место под названием Красная поляна – так вот, она красная, потому что русские согнали туда пленных и всех убили. Трава была красной от крови. Получается, он всё врал?
Она обняла ее. Саша снова заплакала. Потом посмотрела на нее зареванными глазами.
– Кто ты? Ты из полиции, да?
– Нет, не из полиции.
Морена думала, что сказать этой девочке, судьба которой так сильно отличалась от ее страшной судьбы? Но она вывернулась – как всегда.
– Я… ну что-то вроде Джеймса Бонда. А это мой коллега.
Саша вытаращила на нее глаза
