Наконец при де Голле Франция не состояла в НАТО, а сама обеспечивала свою безопасность, при том успешно. При де Голле – такого просто не могло бы произойти.
А сейчас… французские спецслужбы пережили три кардинальные реорганизации за тридцать лет. Только в шести из восьмидесяти девяти французских департаментов есть отделения французской контрразведки. Как достижение в свое время подавалось то, что на должность директора французской разведки назначили штатского – чтобы соблюсти европейские нормы о гражданском контроле. Сейчас, правда, был снова военный – отставной адмирал, но он понимал, насколько у него связаны руки. Хотя бы, потому что десять лет назад он был французским военным атташе в Москве и знал, как работает ФСБ. Мог сравнивать.
– Прошу садиться.
Охранники встали по углам комнаты.
Президент закурил свою сигару, но почти сразу же с проклятьем затушил ее. Все подавленно молчали
– Кто был за рулем, установили?
– Тип из дурного района. Судимостей нет, но это только потому, что не успел попасться. В списках особой опасности не состоял, но не потому, что он не опасен – считалось, что он не более опасен, чем другие. Местный полицейский комиссар сказал, что он собирал закят для мусульманских банд. И не более того. Исполнитель низкого уровня. Расходный материал в любой уличной войне. Пешка…
Президент поднял потушенную сигару, покрутил ее в пальцах
– Иногда, поднимаясь с постели, я задаю себе один вопрос – зачем я сегодня пойду на работу? Что я здесь буду делать? Что я буду сегодня делать для страны – если я ничего не могу сделать? Я должен исполнять указания Брюсселя. И Берлина в последнее время тоже. Я должен изыскивать деньги при том, что их нет. А вы, господа? Вы когда-нибудь задавали себе подобный вопрос? Зачем вы идете на работу? Что вы можете сделать для страны? Сделаете ли вы что-то для страны сегодня? Или мы все просто будем еще один день делать вид, что мы что-то можем? Хотя мы уже ничего не можем изменить? Что каждый из нас может сделать, чтобы произошедшее больше никогда не могло повториться?
Тяжелое молчание прервал офицер связи. Он вошел в кабинет, что допускалось только в крайних ситуациях, что-то зашептал на ухо президенту. Тот изменился в лице – и холодок пополз по спине у всех участников совещания. Все поняли, что произошло что-то страшное.
– Господа, – президент поднялся, – два взрыва только что произошло в Лондоне. Кто-то направил на город два небольших самолета, набитых взрывчаткой. Один из них атаковал штаб-квартиру MI5…
* * *
DSGE, французская служба внутренней безопасности – имела штаб-квартиру на бульваре Мортье, в двадцатом арродисмане Парижа. Возвращаясь туда, адмирал Бердье не мог отделаться от мысли, что во всех этих терактах что-то не так… что-то не сходится. Он попытался закрыть глаза и подумать, не слушая шум за окном и завывание сирен сопровождавших его машину мотоциклам «Жандарм Мобиль», но сосредоточиться не удавалось. Какая-то мысль крутилась в голове, но не могла оформиться во что-то конкретное.
Они попытались обезглавить британскую контрразведку. Зачем? Ведь до этого их действия были чистым террором. К чему это? В Европе две более-менее серьезных службы – британская и французская. Чего они пытались добиться, взорвав «стеклянный дом»?
Адмирал Николя Бердье пусть и мало понимал в делах разведки, но был опытным и осторожным, в то же время пронырливым политиком. Все его качества проявились тогда, когда он пробивал в Национальном собрании решение о строительстве второго авианосца для ВМФ Франции. Он прекрасно понимал, что такое интрига и чувствовал, что в этом во всем есть какой-то план. Какая-то интрига.
Но пока не понимал, какая именно.
Мотоциклы проехали дальше, а машина с адмиралом свернула во двор здания, охрану которого несли неприметные люди в штатском. Правда, сегодня они были не такими неприметными, так как вооружились автоматами.
– Месье адмирал…
– Установите связь, – велел адмирал на ходу своему помощнику, – стеклянный дом сильно пострадал?
– Он выведен из строя, месье адмирал. Функционирования нет. Его обязанности перешли к дворцовым казармам.
– Сообщите, как будет связь.
– Да месье адмирал.
В своем кабинете – адмирал нашел чашку кофе, оставленную секретаршей, рассеянно потряс над ней солонкой – он любил кофе по-морскому, с солью. Ему не давал покоя вопрос – зачем кому-то выводить из строя британскую контрразведку. И именно сейчас.
Британская контрразведка – самая опытная в Европе и самая старая. На ее кадрах строится создаваемое без лишнего шума ЕРА – Европейское разведывательное агентство, возглавляемое баронессой Конлин. Несмотря на Брекзит, сотрудничество по линии разведслужб сохранилось, по крайней мере, пока – в полном объеме. Почему Британия?
Зашел помощник, которого адмирал помнил еще по мостику своего корабля.
– Есть связь месье адмирал. Белфаст на связи
66.
* * *
В центре связи адмирал с удивлением увидел на экране баронессу Конлин. Хотя… удивляться было нечему: скорее всего, когда все это случилось, она была в Брюсселе.
– Бриджит… – адмирал хорошо знал ее, так как не менее двадцати раз встречался с ней по делам двусторонних связей и делам ЕРА.
– Не надо, Николя, – баронесса предупредительно подняла руку, – хватит на сегодня с меня соболезнований. Слова все равно ничего не решат. Что ты хотел?
– Если мы можем чем-то помочь…
– Спасибо, мы будем иметь в виду.
– Вы видите связь с тем, что произошло у нас в Марселе?
– Нет. На первый взгляд нет. Все это… полное безумие.
Бриджит наконец то сдала… Каменная маска лопнула.
– Господи… – надтреснутым голосом сказала она, – как мы живем? Знаешь, о чем я сейчас думаю? Он прошел над рекой и врезался в наше здание. Две тысячи фунтов взрывчатки. Какой придурок придумал строить дом контрразведки у реки, да при этом такой заметный? О чем они думали…
– Не надо так, Бриджит.
– Да, я знаю. Мы не должны сами себя запирать в клетку. Иначе они победят. Иначе – они победят…
И тут адмирал понял, что ему не давало покоя все это время.
* * *
– Принесите мне все данные по Марселю. Все что есть, – велел адмирал, когда сеанс связи закончился
Допив остывший соленый кофе, он достал блокнот и стал записывать свои мысли – это всегда помогало.
