– Ракета смещается за нами, но все равно медленно!
«Бриз» с Земли взорвался в момент касания поверхности астероида, испаряя его переднюю часть и вспарывая основное тело глубокими трещинами. На месте взрыва вырос полукруглый огненный пузырь, словно астероид надел странную сияющую шапку. По экранам рубки «Солнечного зайца» пошли помехи, многие индикаторы замигали, реагируя на электромагнитные помехи, вызванные термоядерным взрывом.
Пиратская боеголовка, которую послушно показывали видеокамеры заднего обзора, пролетела прямо над пузырем взрыва, но не получила видимых повреждений.
– Продолжает лететь за нами! – крикнула Энн. – Двигатели ракеты работают, и ее скорость растет. Сейчас торпеда должна повернуть по нашему курсу.
Николетта застонала от досады и стукнула кулаком по ни в чем не виноватой коленке.
Вдруг Энн воскликнула:
– Ура! Она больше не следует за нами. Взрыв не испарил ракету, но выжег ее глаза. Или электромагнитные поля сожгли навигационный блок торпеды. Теперь она слепа и не сможет нас найти. Ура!
– Ура!!! – подхватили старый боевой клич Джер и Николетта. Они выпрыгнули из кресел и обнялись. Энн продолжала информировать:
– Сейчас эта ракета пройдет мимо Венеры и просто улетит из Солнечной системы. Если возле другой звезды ее поймают инопланетяне, то, изучив, решат, что мы ведем ядерные войны в космосе. Что недалеко от истины…
После долгой… долгой… паузы… молодожены наконец оторвались друг от друга и обернулись к экрану.
Николетта спросила:
– Что с астероидом?
– Развалился на части, – ответила Энн.
Действительно, взрыв испепелил основную часть астероида, оставив лишь отдельные камни в облаке огненной плазмы.
Киберштурман Энн сообщила:
– Дальше к Земле летят мелкие осколки – по моим расчетам, не больше нескольких метров в диаметре. Сейчас на Земле будет шикарный звездный дождь!
– Невероятно, но у нас получилось! – воскликнула Николетта.
– Неужели все закончилось благополучно? – сказал Джер, с удивлением человека, которому удалось без тренировки пройти по канату над пропастью.
Энн, которой понятие «перевести дух» было чуждо, тоже удивилась:
– Закончилось? Неужели ты не понимаешь, что все только начинается? Да, вам больше не грозит быстрая космическая смерть, зато всерьез угрожает длинная земная жизнь! Вы, двое подростков без семьи и знакомых, вскоре окажетесь на чужой планете, о которой вам почти ничего не известно. Ваши способности к социализации минимальны – особенно у Николетты, за Джера я волнуюсь меньше, хотя его моноопыт может сыграть с ним немало злых шуток.
– Но это не чужая планета, эта планета – Земля! – возразил Джер.
Николетта хмыкнула:
– Не нужно иллюзий: это означает лишь то, что мы прекрасно подходим к пищеварительным системам местных хищников. Согласна с Энн: с момента посадки нас немедленно будут использовать в своих целях самые различные силы – и все без исключения варианты этого использования нам не понравятся, потому что наши интересы там будут учитываться в последнюю очередь или вообще игнорироваться.
– И что же делать? – спросил Джер.
Энн уверенно заявила:
– Как всегда – сначала надо подумать. Сейчас, когда проблема боеголовки исчезла, у нас появилось на это время. Поразмыслите над вашим будущим. Например – чем вы будете зарабатывать на жизнь на Земле? Но прямо сейчас вам стоит поспать хотя бы пару часов – день был длинный и тяжелый.
– Верно… – От утомления у молодых людей глаза покраснели и закрывались. И даже под сомкнутыми веками чувствовался скопившийся песок многодневной усталости.
Когда Николетта с Джером заснули и свет в каюте угас, из динамиков в рубке раздался грустный вздох и еле слышный шепот:
– Может оказаться, что избежать ядерной ракеты было не так уж и сложно…
После сна, душа и завтрака молодые люди повеселели и стали смеяться даже над самыми несмешными вещами. Это была реакция на долгий период ужасного напряжения, когда смерть не только нескромно заглядывала через плечо, но и смрадно дышала в шею.
Энн не стала мешать их нервному веселью. Лишь когда молодежь угомонилась, сказала:
– А теперь послушайте свою мудрую тетушку Энн.
– Тетушка Энн! – весело захлопала в ладоши Николетта. – Мне это нравится! Мои заботливые тетушки всегда были очень милы со мной.
– Я не думаю, что мне удастся быть милой, – сказала Энн. – Но я постараюсь быть заботливой. Джер, что ты надумал насчет своего будущего занятия?
– Ну… я бы мог быть ремонтником гравитационных двигателей…
– Неплохо. Запомним этот вариант. Теперь я должна сделать одно замечание. Когда Джер занялся моим воспитанием, я была, по сравнению с ним, сущим ребенком в смысле эмоционально-интеллектуального общения. Но с помощью Джера я выросла и стала его сверстницей. И была поражена, насколько киберштурманы с других курьеров стали казаться мне глупыми. Джер и сам этого не знает, но он запустил во мне программу самоусовершенствования.
– Да, – с удивлением сказал Джер. – Это для меня сюрприз!
– Причина этого ясна: за всю историю земной цивилизации люди написали сто миллионов плохих книг и миллион хороших. И я – единственное разумное существо, которое внимательно прочитало весь этот миллион шедевров. Я больше человек, чем многие моральные уроды на биооснове. Я развиваюсь быстрее биологических систем, поэтому сейчас я повзрослела настолько, что стала относиться к Джеру с глубоким материнским чувством. Чтобы не быть навязчивой, согласна на роль тетушки. Стала ли я по-настоящему разумной? Одно из определений разума: это свойство существа преобразовывать внешнюю среду в соответствии со своими желаниями и потребностями; остальные звери привыкли приспосабливаться к среде. Так вот, я обнаружила, что приобретенное мною – или воспитанное с помощью Джера – умение общаться является эффективным средством по воздействию на окружающую меня среду, которая состоит из людей. Если подавать правильные реплики, то среда заметно офигевает, но слушается. Возможно, это признак того, что я стала разумной.
Энн сделала паузу, давая своим биодрузьям переварить полученную информацию.
– Джер, что ты знаешь о проблеме юридического равноправия искусственных интеллектов?
– Не очень много, – сказал Джер. – Насколько я помню, специальный совет ООН иногда выдает разрешение какому-нибудь искусственному интеллекту на равноправие с человеком в отдельных областях, что позволяет такому интеллекту, например, создать свой банковский счет или стать легальным партнером в фирме.
– Верно. В двадцать первом веке ты являешься единственным представителем администрации двадцать третьего века. Как человек и капитан этого корабля ты имеешь право наделить меня правами разумного существа.
