– Что за дела творятся в городе! – Я сменил тему, и мистер Смит вздохнул с облегчением. – Я посылал слуг за газетами. Невероятно, правда?
– О да! – кивнул мистер Смит. – Совершенно невероятно. У вас есть какое-нибудь объяснение?
Я не знал, насколько он в курсе увлечений Бена, поэтому ответил, внимательно следя за лицом собеседника:
– Думаю, это все актеры, мистер Смит. Мертвые восстать не могут, это очевидно. Через денек окажется, что все это – масштабное представление какого-нибудь театра.
– О, такое мне в голову не приходило, – охотно согласился мистер Смит. – Какая проницательность!
– Благодарю вас. А теперь к делу. Мистер Смит, нам нужна значительная сумма на расходы. Дело в том, что мы с Беном отправляемся в путешествие. Я решил, что воспользуюсь вашим советом и осмотрю наши ирландские владения.
Выражение лица мистера Смита стало неописуемым. Похоже, он предлагал это исключительно ради того, чтобы я отказался. Я мысленно сделал пометку: когда вернем танамор его хранителям, надо бы и правда заехать в наши владения, если я буду чувствовать себя все так же (ха-ха) оживленно.
– Но зачем вам ехать? – пролепетал мистер Смит. – Времена такие опасные!
– Это верно. Но я обучался в лучшем пансионе Соединенного Королевства, и его девиз – это мой девиз: Aliis inserviendo consumor. Вы знаете, что это значит?
– Н-нет. Признаюсь, я не обучался наукам.
– «Ставлю служение выше собственных интересов». Я буду служить интересам поместья и всех, кто в нем работает. Я – граф Гленгалл, а быть графом – большая ответственность. В столь опасные времена я просто обязан выяснить, как живется моим ирландским подданным. Да и Бену после болезни необходим свежий воздух. Мы уезжаем прямо сейчас, – торжественно закончил я. – Чек, скажем, на триста фунтов был бы очень кстати.
– Триста фунтов?! Я не могу единовременно выделить такую сумму! Деньги все в обороте, а сбора налогов еще не было, и…
– Мистер Смит, – вкрадчиво сказал я. – Уверен: будь мой отец жив, он как-нибудь наскреб бы триста фунтов на восстановление здоровья своего дорогого, любимого старшего сына. А вы нам теперь вместо отца.
Крыть такую карту ему было нечем, и он проскрипел:
– Ваш отец был весьма бережлив, но, уверен, он выделил бы сто фунтов.
– Триста. Я, напротив, слышал, что он был весьма щедр.
– Сто пятьдесят. Все-таки он уже не с нами, а мне надо думать о делах поместья.
– Каждому по сто пятьдесят. Нас ведь двое.
– Каждому по сто, и это мое последнее слово.
– Ну хорошо. Двести восемьдесят на всех. Поглядите на Бена. Думаете, ему не нужен новый гардероб, чтобы прибыть в свои владения?
Мистер Смит тяжело вздохнул.
– Двести пятьдесят на двоих, и это финальное предложение.
– Хорошо, мистер Смит. Я уступлю вам, вы ведь мудрый управляющий, и я ценю ваш опыт и преданность.
Мистеру Смиту это понравилось – убеждало, что я ни в чем его не подозреваю. Он улыбнулся, вытащил чековую книжку и щедро выписал нам чек. Я взял его с таким видом, будто делаю большое одолжение, чтобы не выдать своего торжества. Вообще-то я больше чем на двести фунтов не рассчитывал, я ведь не сумасшедший, так что переговоры закончились в мою пользу.
– О. А это кто? – растерянно спросил мистер Смит, убирая перо и походную чернильницу. – Здравствуйте, юная леди.
Я обернулся. Ох, да что ж такое! Похоже, Молли было так интересно, что она выглянула из-за двери, – всего одним глазком, но даже его было отлично заметно. Молли пристыженно вышла, поняв, что сбежать будет еще подозрительнее, чем остаться. Одежда у нее и правда была как у леди, а тряпки или ведра в руке не было, так что простолюдинку в ней выдавало только диковатое, подозрительное выражение лица.
– Это… Это… – Я лихорадочно задумался. Как бы мистер Смит не решил, что мы неподобающим образом приглашаем дам к себе домой, и не использовал это против нас. – Это наш консультант по сельскому хозяйству. Леди оценит состояние почв в наших ирландских владениях. Она знает местный язык, и с ее помощью мы сможем общаться даже с теми, кто не говорит по-английски. Бен познакомился с ней в университете, где обучался на курсе медицины. Она… мм… дочь профессора. Тот охотно отпускает ее с нами на родину, зная строгость наших нравов и морали.
«Молчи, – подумал я, глядя на Молли. – Ни звука».
Стоит ей сказать хоть три слова, и никто не поверит, что она – дочь профессора. Молли, к счастью, молча кивнула, сделала неуклюжий реверанс и скрылась.
– Ну, мы пойдем собираться, – сказал я, пока еще что-нибудь не произошло.
– Вы уверены, что Бену не лучше остаться в городе под присмотром? Я готов выделить на это отдельную сумму, – с самым невинным видом произнес мистер Смит.
О, неплохое предложение. Последний соблазн, так сказать. Он намекал, что те двести пятьдесят фунтов я в таком случае могу оставить себе, а Бена заберут в лечебницу для душевнобольных.
– Нет, – твердо ответил я. – Я сам за ним присмотрю.
– А он не опасен для общества?
– Мистер Смит, как я понял из газет, по стране бродят ожившие мертвецы. И на фоне этого вам кажется, что опасность представляет мой бедный, пусть и чуть нездоровый брат?
Полная победа. Мистер Смит смиренно кивнул и поклонился.
– Вы правы, граф. Надеюсь, целебный воздух Ирландии пойдет на пользу и вам – вы выглядите очень… уставшим.
– Благодарю за вашу заботу. А теперь прошу извинить нас – пора заканчивать сборы. Дом постоит закрытым, можете не наведываться. – И тут меня осенило. – Закрытым… У вас есть ключи?
– Да, граф, но…
– Прошу, давайте их сюда. Кажется, свои мы потеряли. Я сделаю копию, когда мы вернемся, и верну ваши.
Он неохотно вытащил связку ключей, и я радостно схватился за них. Мистер Смит мельком глянул на мои синие ногти, и глаза у него расширились, но я уже забрал ключи, стараясь не коснуться его кожи своей холодной рукой, и спрятал ладони за спину.
– Доброго дня. Берегите себя и спасибо за службу! – сказал я, уже уяснив на истории с увольнением стариков и Эйданом-возницей, что с низшими слоями надо обращаться уважительно, если хочешь воспользоваться их услугами снова.
Мистер Смит кивнул нам обоим и удалился, кажется, вполне довольный, что его ни в чем не уличили. Игра закончилась к взаимному удовольствию.
Я торжествующе обернулся к Бену, но тот вынес из разговора совсем не то, на что я рассчитывал.
– Раз вы все признаете, что я здоров, получается, я снова главный, – заявил он. – Граф – это я.
– Мы разберемся с этим, когда вернемся, – примирительно сказал я. – Думаю, графом лучше остаться мне.
– Но…
