Что такое эта лисма? И чем она может угрожать Кейну?
— Джер! Джер! — стараюсь дозваться до сопровождающего меня парня, который делает вид, что не слышит меня. — Да остановись же ты на минутку, Джер!
Упираюсь что есть мочи ногами и, наконец, обращаю на себя внимание на всех парах спешащего парня. — Тебя что не волнует безопасность Кейна! — с упреком выкрикиваю я.
— Меня сейчас гораздо больше волнует твоя безопасность. А Кейн взрослый мальчик и знает что делает, — рычит в ответ мой сопровождающий.
— Ты, правда, думаешь, что ему ничего не угрожает? — неверяще трясу головой. Откуда-то я знаю, чувствую, что этот человек может быть опасен, что с ним нельзя просто так идти. Может, во всем виноваты мои видения, или воспоминания? Я не знаю, но каждой клеточкой ощущаю надвигающуюся угрозу.
— Что ты хочешь от меня услышать, упрямое создание? — останавливается и складывает руки на груди блондин. — Я Кейну не нянька. Скорее я нянька тебе, и если ты не слышала, что сказал мой друг, то я могу повторить.
Обиженно соплю, копируя позу своего оппонента. Ну, вот как можно одним своим видом настолько выбешивать.
— Ты все сказала? — невозмутимо интересуется эта особь, а, не услышав ничего в ответ, снова хватает за руку и заставляет продолжить наш путь. — Но если тебя это успокоит, то я после того, как приведу тебя в общежитие, тоже отправлюсь в управление.
Это неожиданное заявление меня немного успокаивает, и я беспрекословно следую за своим конвоиром, приятно удивленная его вниманием к моим чувствам.
— Что, мелочь, я оказался не настолько чудовищем, как ты обо мне думала? — хмыкает он, видя мое изумление.
Щеки начинают гореть от справедливого упрека, и хоть я и мотаю головой, изо всех сил убеждая Джера, что я ничего такого и не думала, но парень, похоже ни капельки мне не верит. А мое рьяное отрицание только забавляет его.
Остаток дороги преодолеваем молча, а, доведя меня до заветной двери в мою комнату, блондин поспешно откланивается и делает то, что приводит меня в еще больший ступор — берет мою ладонь и целует. А пока я хлопаю глазами, он, довольный моей реакцией, весело насвистывая, уходит. И что это значит? К чему эти превращения из чудовища в галантного красавца? Ой, не нравится мне все это… Вытираю тыльную сторону руки об юбку и, открыв дверь ключом, захожу в комнату.
Натянув пижаму и юркнув под одеяло, верчусь на прохладных простынях, словно угорь. Сон не идет никак, а беспокойство за Кейна нарастает. Спустя час, слышу, как приходит соседка и, переодевшись, тоже ложится, решив, что я уже сплю. Я ее не разубеждаю, совсем сейчас нет настроенная на разговор. Зная Лали, уверена, будь я бодрствующей, она бы тут же кинулась делиться впечатлениями о вечере. Ну, его, мне и так есть о чем подумать.
Уже под утро проваливаюсь в серую липкую дрему, так и не объяснив себе столь сильную тревогу о малознакомых людях. А как только просыпаюсь, поспешно завтракаю, соседка, уставшая за вечер, еще отсыпается невинным сном младенца, и топаю в комнату к Кейну. Номер он сам мне назвал в прошлый раз, и в гости приглашал, так что самое время воспользоваться этим радушным предложением. Ибо я чувствую, что просто сойду с ума, если не узнаю что с ним… с ними. Впрочем, как я ни стучу, двери мне никто не открывает.
Все воскресенье, готовясь к парам, я то и дело бегаю к злополучной комнате под номером триста тринадцать, но хозяева так и не появляются, и следующая ночь проходит тоже в каком-то беспокойном бреде и отрывочных тревожных снах.
На пары с утра приходится идти разбитой и уставшей. Судя по моих ощущениях, после таких выходных нужны еще одни выходные.
Занятия тоже проходят, словно, мимо меня, и даже высший балл по докладу не выводит из состояния глубокой задумчивости.
— Есения, что-то случилось? — останавливает меня после семинара Юлалия.
У меня сейчас факультатив должен быть по алхимии, у соседки уже пары закончились, и она готова отправиться домой, но, видимо, мое состояние ее не на шутку пугает.
— Нет, все нормально, — качаю головой, не зная, позволено ли мне упоминать о подозрительных прохожих, больных загадочной лисмой.
— Точно? — недоверчиво хмурит брови Лали. — Ты сегодня сама на себя не похожа, да и вчера тоже.
— Точно, — уверенно киваю. Внезапно в голову приходит идея посмотреть в библиотеке, что такое эта лисма. И как я раньше об этом не подумала?!
Времени перед следующей парой у меня в обрез и я спешу распрощаться с обеспокоенной соседкой и пулей лечу в книгохранилище. Логичнее всего искать в Энциклопедии. Благо, тома рассортированы по алфавиту, и я довольно-таки быстро нахожу нужную информацию. Да чтоб ему пусто было! Эта лисма, та еще гадость. Болезнь, напоминающая проказу и передающаяся от животного, укушенного лыкасом, к человеку. Так, а лыкасы эти кто у нас будут?
Поспешно листаю страницы и быстро нахожу пару строчек и о них. А лыкасы, оказывается, — искусственно модифицированы путем скрещивания твари, распространенные в основном на территории соседней Алигии. Охотятся в большинстве случаев на людей и превращают их в бездушных, то бишь зомби — отмечаю для себя. Но за неимением человеческих объектов, не брезгуют и животными, заражая через ядовитую слюну и превращая в бешеных опасных тварей.
Вот ведь ухольники бородатые! Час от часу не легче…
Глава 20
На факультатив успеваю в последнюю минуту, но из-за мыслей обо всех этих лыкасах и лисмах, становлюсь совершенно невнимательной и едва не повторяю подвиг Стюарта. Скучающего одногруппника пока не допустили до лабораторной и он, подперев ладонью подбородок, сидит на высоком табурете за столом и печально взирает на работающих нас. Только какое-то шестое чутье заставляет помедлить меня над пробиркой, перед тем, как добавить в раствор реактив, и еще раз глянуть рецепт, а там черным по белому написано не девять миллиграммов, а шесть.
— Да чтоб тебя марусисы покусали, — тихо ругаюсь себе под нос, и быстренько взвешиваю правильное количество порошка. Еще одна секунда, и у Стю появилась бы очаровательная компания в моем лице.
В дальнейшем уже стараюсь быть более осмотрительной, остаток пары действую четко по инструкции и получаю хорошую отметку в журнал. А под конец занятия к нам приходит наш суровый куратор и объявляет весьма интересную новость.
— Ну как, шалопаи, стараетесь? — обводит он гордо стоящие на столах штативы с разноцветными жидкостями в пробирках и нас, возле оных. — Похвально, похвально.
Мы все моментально надуваемся от гордости, сраженные внезапной похвалой, а профессор Куинкей продолжает.
— Сегодня у вас будет еще один факультатив. Ночью. Ваша группа в качестве наблюдателей отправляется с группой боевых старшекурсников, чтобы проследить в полевых условиях действие артефактов, которые мы сегодня проходили на лекции.
— Это опасно? — где-то сдавленно пищит насмерть перепуганная Лавон.
