С детьми тянуть не стали. Сначала, через год после свадьбы, на свет появилась Соня, еще через три — Сеня. О следующем пока разговоров нет, но, кто знает, может, и будет у них когда-нибудь еще один родной брат или сестра.
Ника, первая выскочившая замуж за «бывшего женатого», одна растила своего сына.
Наташа не представляла, во-первых, насколько тяжело это финансово. Да и морально. Но, самое главное, как мальчишке расти без отца? Какую модель семьи он впитывает, если папу почти не помнит (они не общаются), каждый год или два появляется «новый папа», а затем так же неожиданно исчезает из их с мамой жизни. Куда? Почему? Ответов нет, но опыт уже накапливается. И, увы, не самый хороший опыт.
Не миновала Нику чаша многих женщин, которые уводят мужей из семей и думают, что та жена была дура, а уж она-то — умница, красавица — сумеет создать настоящий уют и полное счастье. Но не выходит…
С мужем они расстались через два года после рождения сына. Долго трещал брак по швам, были и суды за ребенка, и за имущество, пока бывший муж наконец благоразумно не отступил, и теперь (до сих пор) не общается с сыном.
Надя достигла цели — у нее свой бизнес, весьма успешный, филиалы в разных городах, большая команда, стабильный заработок, отдых за границей три раза в год и роскошная квартира со множеством комнат. Только одного нет — личного счастья. С парнем встречалась со студенческих времен, потом стали жить вместе («На свадьбу ведь еще накопить надо, а деньги сейчас нужно вкладывать в бизнес»), Надя забеременела, но, в отличие от Ники, рожать не думала. Хотя ее «гражданский муж» и был против аборта.
От ребенка избавилась, с парнем рассталась, уверенно зашагала дальше. А два года назад сошлась с мужчиной постарше. Официальный брак для нее был не больше, чем штамп в паспорте, поэтому вопросов о свадьбе не поднимали. А вот ребенка хотелось, тридцатилетие уже осталось за спиной.
Но, увы, все попытки стать родителями оказались безуспешны. Лечение тоже не принесло результатов. Проверились — оба здоровы, а детей нет.
— Молиться тебе надо, прощения попросить. Грех ведь это большой — аборт. Ребенка своего убивать нельзя, — попробовала однажды вставить Наташа.
Но Надя лишь отмахнулась:
— Какого ребенка? Это всего лишь эмбрион. Ребенок — это когда родится. Или хотя бы начнет шевелиться.
Больше эту тему Наташа не поднимала.
Вот и сегодня, выпив по паре бокалов вина, подруги завели любимую песню:
— Повезло тебе, Наташка…
Повезло? В глазах окружающих она «серая мышка», среднестатистическая женщина, которая считает, хватит ли денег до зарплаты, потому что нужно еще купить детям сапожки и конфет к чаю, да и Новый год не за горами, пора о подарках думать: Соня просит велосипед, Сеня — железную дорогу и набор Lego…
Это они — ее подруги — вызывают зависть в глазах общества: успешные, красивые… но глубоко несчастные в душе женщины.
И как получилось, что из них троих она оказалась самой счастливой?
— А про Марка ничего не слышно? — вдруг вспомнила Ника.
Наташа, не отдавая себе отчет, нервно закусила пересохшие губы. Так как взгляды подруг были устремлены на нее — отрицательно качнула головой.
О Марке в последний раз она слышала еще перед свадьбой. Что он уехал в Москву, нашел себе должность. Со здоровьем всё было в порядке. Тогда он был неженатый, а сейчас… Бог его знает. И хорошо, если нашел наконец кого-то, милого сердцу. Она давно успокоилось. И даже в его день рождения не вспоминает о том, что было. Да и было ли что-то, кроме иллюзий? Так, кольнет иногда по старой памяти. И тут же забудется.
— Интересно жизнь складывается… — протянула Надя и залпом осушила бокал вина.
У нее еще есть полчаса, чтобы посидеть с подружками. А потом натянет вновь маску счастливой, успешной, и вперед — покорять новые карьерные вершины, договариваться с поставщиками, ругаться с подчиненными (совсем распустились)… Она привыкла. Так даже удобней, чем с оголенной душой. Но перед подругами — два раза в год — можно.
— Сеня, давай скорее, нам еще Соню из музыкалки забирать.
Мальчишка тяжело вздохнул и с видом самого большого мученика на свете принялся натягивать колготки. Мама всегда ему помогает, а папа строгий — говорит, он мужчина, всё должен сам. Тем более когда тебе уже целых четыре года.
Наконец вышли из сада. И Сеня, подумав, решил вновь попытать удачу и жалобно выдал:
— Пап, меня Ваня обижает.
— А ты помолись за него, — спокойно ответил папа.
Удивленные детские глазки взметнулись ввысь, туда, где было чуть-чуть небритое лицо папы.
— Но он же меня обижает!
— А ты помнишь, что мы с тобой читали? За тех, кто нас обижает, тоже надо молиться, чтобы их сердце стало мягче, и они осознали свою ошибку.
— Как у мамы?
— Что как у мамы?
— Сердце стало мягче.
Сеня помнил, как папа под грифом секретности раскрыл ему эту тайну. Сеня пообещал хранить ее и жутко гордился, что никто — даже Соня — об этом не знает.
— Расскажи еще раз, как ты за маму молился, и она стала твоей женой…
Когда вся семья наконец собралась за столом, весело зазвенели вилки и ложки, дети то ссорились, то мирились, Наташа вновь поймала себя на мысли, что очень счастлива. От таких простых моментов, которые случаются почти каждый вечер, сердце наполнялось щемящей нежностью.
Вырастут дети — не успеешь оглянуться. Соня уже школьница, скоро и Сеня подтянется…
Но пока — ужин, уборка, мытье посуды, сказка на ночь, и лишь тогда, в одиннадцатом часу ночи — блаженные спокойствие и тишина.
Задумавшись, она не сразу заметила направленный в ее сторону взгляд мужа. Внимательный и с улыбкой. Тот теплый взгляд, о котором она мечтала и который долго искала не там. Тот особенный взгляд, который может быть только у любящих людей, которые уже прошли через многое и знают цену настоящему счастью.
— Мам, пап, а спорим, я опять поем быстрее всех, — раздался звонкий детский голос справа.
— Нет, я! — не пожелала остаться в долгу и Соня.
— Спорим! На три конфеты.
Соня задумалась на секунду: не слишком ли маленькая ставка? А потом разумно решила, что дело не в конфетах, а в самом споре, и пожала руку брата. Папа выступил рефери и тут же разбил спор.
Наташа с улыбкой наблюдала за всем этим и лишь качнула головой. И он туда же, как маленький!
— Мам, давай ты сосчитаешь, — скомандовал Сеня.
Эта игра была ей знакома, поэтому она с готовностью дала старт соревнованиям, предупредив:
— Только осторожно, не подавитесь.
— Ну мам! — поторопил сын, не выносивший нотаций.
И Наташа сдалась:
