Неверов отказался, хотя после пережитого его мучила жажда. Он потребовал к осмотру чемоданы и все бумаги, включая записные книжки, в которых могли оказаться изобличающие факты. Бредли не возражал, чтобы его вещи тщательно осмотрели. И даже указал, где стоят дорожные сундуки.
• 45 •
Ивлев был одним из немногих, кого Аполлон Григорьевич мог слушать из чистого удовольствия. У старика хватало историй о прошлом столичной полиции. Особенно ему удавались рассказы о подвигах легендарного Путилина, первого начальника столичного сыска. По здравом размышлении криминалист понял, что Ивлев любит приврать. Половины побед Путилина не было и в помине, потому что дел таких вовсе не было, но отказать себе в соблазне послушать очередную байку не мог. Ивлев рассказывал просто и вроде бы честно, но выходило куда лучше криминальных книжонок в мягкой обложке по пять копеек. Вот кому писать бы! Так ведь извел талант на протоколы.
Ванзаров заехал в управление, чтобы проверить одну деталь, мелкую, но чрезвычайно важную. А наткнулся на сюрприз. Лебедев распахнул ему свои объятия.
– Ну, наконец-то! Наш загадочный и неуловимый гений! – заявил он. – Иван Андреевич, после закончим, надо мне с юношей потолковать…
Ивлев не возражал и, как всегда, спрятал глаза в бумаги. Уши его были на посту.
Лебедев незаметными, но больноватыми тычками загнал Ванзарова в угол между стеной и рабочим столом.
– Друг называется! – пробормотал он, чтобы Ивлев не разобрал. – Я чуть не лопнул от нетерпения. Отвечайте немедленно…
– Да что же вам надо? – невиннейшим образом спросил Ванзаров.
Аполлон Григорьевич от восхищения такой наглостью даже свистнул.
– Нет, ну каков! Жулик – и больше ничего. Не выпущу, пока не ответите: что было лишнее и что недостающее в уликах по убийству князя…
– Да вы сами все знаете… – попытался отпереться Ванзаров, которому лень было встревать в долгие дебаты. Но Лебедев был непреклонен.
– Все, назад дороги нет, – заявил он.
– Как прикажете… Только один вопрос: что это? – Ванзаров держал на ладони сверкающий самородок.
Лебедеву достаточно было одного взгляда.
– Смальта без красителя, – сказал он. – Не заговаривайте мне зубы. Ближе к делу!
– А дело вот в чем… Леший выторговал у князя Вачнадзе алмазные самородки.
– Леший… – Лебедев в голове держал копию картотеки. – Это Автандил… как его там, ростовщик с Обводного?
– Только его убили вчера. Но это пустяки. Пристав возьмет убийцу.
– Позвольте… – Аполлон Григорьевич уже запутался. – Какой пристав? Какие самородки?
– Те самые, что пропали из сейфа. Для чего затирали пол рогожкой. Вы же сами на это указали… Все кристально ясно!
Такими же кристально ясными глазами Ванзаров смотрел на гениального криминалиста.
Лебедев понял одно: водят его на поводке и спускать не собираются. Как видно, не созрело еще блюдо психологики в талантливой голове его друга. Или не хочет при Ивлеве распространяться. Обижаться смешно и бесполезно.
– Ладно, раскройте только два слова… Больше ничего сегодня знать не хочу.
– Предлагаю сделку… – начал Ванзаров.
Но Лебедев и так был на все согласен. С него потребовали не так уж и много: вспомнить, что точно изображено на картине Каспара Фридриха про луну и ее созерцателей. Вопрос оказался тупиковым. Криминалист помнил составы десятка ядов, но в картинах разбирался не лучше извозчика.
– Там двое в лесу стоят, на луну смотрят, – подал голос Ивлев. – Картина странная: лиц персонажей не видно, одни затылки. Так не рисуют. Но вещь привлекательная, однако.
– Иван Андреевич, во что они одеты?
– Так ведь как полагается путникам: плащи черные до пят и треуголки. Дело-то, видать, в давние года происходит. И кто они такие, чтобы на луну таращиться? Вот загадка…
Лебедев незаметно подмигнул: вот она, старая школа, ухо востро держит. Ничего не пропустит, настоящий полицейский. Ванзаров молча согласился.
– Теперь уж точно не томите! – потребовали от него. – Что лишнее и что недостающее?
– Призрак и убийца… – просто ответил Ванзаров. Чем поверг Аполлона Григорьевича в глухие раздумья.
• 46 •
День выдался нелегким. Доктор Чечотт устал по-настоящему. Быть может, кровавая луна, вопреки законам науки, действует на тонкий человеческий мозг. Сегодня ему пришлось иметь дело сразу с несколькими острыми приступами. Спокойные больные устроили буйство, так что не обошлось без смирительных ремней и грубой силы. Зато среди мрака мелькнул светлый лучик. Он долго, часа два, беседовал с Янеком и сделал вывод, что состояние юноши заметно улучшилось. Кажется, он поверил, что ночной кошмар всего лишь привиделся. Под конец сеанса Янек соглашался со всеми доводами и только попросил не отсылать его на четвертый этаж. Там тесно и плохо. Ему хотелось вернуться в свою палату. Риск рецидива еще оставался, но Чечотт разрешил. Это была маленькая, но все-таки победа его метода.
На часах было около девяти. Пора перебираться в квартиру, выпить чаю, или посидеть в тишине, или закончить статью для научного журнала. Доктор по давней привычке запер в сейф главное сокровище – дневник наблюдений, который тщательно вел после бесед с больными. В нем по крупицам собирались знания, которые должны были лечь в основу стройной системы исцеления. Он еще привел в порядок бумаги по больничному хозяйству, когда на стол легла тень. Чечотт не заметил, как к нему вошли.
– Что вам угодно? – спросил он, строго глядя на нежеланного гостя.
– Обстоятельства заставили меня вернуться, – сказал Ванзаров.
– Разве вам недостаточно? Вы получили, что хотели.
Чечотт всем видом показывал, как ему неприятен полицейский чиновник. В конце концов, услуга, оказанная им, давно в прошлом и так незначительна, что не стоила того, чтобы терпеть его присутствие. Однако гость был другого мнения. Отодвинув стул, он сел без приглашения и вульгарно закинул ногу на ногу.
– Знаю, что вы испытываете к моей персоне чувство брезгливости, – сказал он. – Причина проста: подумали, что я покусился на редкий фрукт. Обворовал несчастного больного. Так ведь?
Чечотт старательно собирал бумаги в стопку.
– Это меня не касается. У вас есть разрешение делать что вздумается… Что это?
Перед ним на краю стола оказался чистый лист, в котором лежал новенький револьвер.
– Фрукт, что я позаимствовал в корзине, – ответил Ванзаров. – Обворожительный грузинский князь пытался передать Апсу оружие. Цель ясна: устроить вооруженный побег. Я не готов сказать, чем бы это кончилось. Апс боевой офицер и применять оружие умеет. Сначала заставил бы надзирателя открыть отделение, а потом прорывался бы к свободе. Если бы у него встали на пути, он бы начал стрелять. Вы как главный врач могли бы получить не только побег, но и несколько случайных жертв. К счастью, ничего этого не случилось. Заводить дело и доставлять вам лишние хлопоты я не стал…
