– У меня вопрос, – тут же выдал Вадик, – мне, значит, никого в этом офисе клеить нельзя, а ему, получается, можно? – и выразительно так на меня глянул, неприлично тыча пальцем в Стаса.
– Меньше танцуй на барной стойке, тогда, может, от галлюцинаций избавишься, – посоветовал ему Стас. – Я никого не клеил.
– Я так и понял, – не стал спорить Вадик. – Одна с Суворовым по лесам гуляет, второй с Полиной по коридорам. Кто в этом офисе свободен?
– Весь операторский отдел, – любезно подсказал Стас.
– О, нет, это без меня, – тут же открестился Вадик, возвращаясь к своему столу.
– А что так? – иронично подняв бровь, поинтересовался Стас. – Все красивые, незамужние.
– Стервы, – бескомпромиссно отрезал Вадик.
– Просто ты им не нравишься, – хохотнул Стас.
Я искренне наслаждалась их беседой, наблюдая, как Стас понемногу снимает с себя броню «кудрявого геморроя» и превращается в нормального человека со здоровым чувством юмора. Хотелось верить, что причиной тому в немалой степени послужили мы с Вадиком.
– Я всем нравлюсь, – задрал нос Вадик. – Майя, подтверди.
– Подтверждаю, – серьезно кивнула я. – Что там с тендером? – перевела тему на насущные проблемы.
– Пока тишина, – тут же нахмурился Стас, – но мы будем оптимистично верить в лучшее.
– Так, этот директор сломался, несите другого, – резюмировал Вадик, обалдело глядя на Стаса. Раньше подобного оптимизма за ним не числилось. – И все-таки я бы продумал варианты, что мы будем делать, если не победим в тендере, – лучший друг озвучил то, что каждый из нас сказать боялся.
– Наш маркетинговый план рассчитан на год, – Стас уселся в свое кресло, задумчиво барабаня пальцами по столешнице. – Я учел возможные риски, но нам нужен дополнительный капитал. В том году мы получили лицензию на обучение рекламщиков, но учебный план так и не смогли составить.
– В принципе, для того, чтобы запустить онлайн-обучение, большие деньги не нужны, –заметила я. – Ты высчитал возможную прибыль?
– Да. Если бы все пошло гладко, то мы вполне могли бы погасить долг за семь месяцев, – отчитался Стас, – но сейчас у нас нет денег на старт и раскрутку.
– Что-нибудь придумаем, – кивнула я.
– Как всегда, – согласился Вадик, внимательно глядя на меня.
Я поняла, о чем друг хочет поговорить. У нас с ним была отложена внушительная сумма для открытия собственного бизнеса, и мы могли бы часть этих денег вложить в бизнес дяди. Было слишком много «но», поэтому я отвела глаза, показывая, что это будет самым крайним вариантом развития событий.
К нам заглянул Толик, который принес отчет о работе таргетологов за прошлый месяц. Молча положил его на стол Стасу и хотел было уже уйти, но я остановила:
– Толь, как тебе Полина?
– Честно? – Толик спрятал руки в карманы и довольно закатил глаза к потолку. – Я от нее в восторге! Вы даже не знаете, какой бриллиант отхватили.
– Спасибо, – кивнула я, улыбаясь краешком губ. А когда за Толей закрылась дверь, повернулась к Стасу: – Ты узнал, зачем ей нужна была именно официальная должность?
– Да. Чтобы оформить опекунство над племянником. Наши бюрократы требуют справку с работы, подтвержденный доход от фриланса не считается, – ответил Стас. – Мать ребенка – ее двоюродная сестра. Погибла полгода назад.
Стас не стал делиться подробностями гибели девушки, а я решила не интересоваться. Наверняка для Полины это была больная тема, и не стоило обсуждать ее за спиной.
Мы снова уткнулись каждый в свой монитор, и тут у меня зазвонил мобильный. Звонили из курьерской службы с просьбой забрать посылку на первом этаже. Гадая, что же там может быть, я спустилась в фойе и получила от приятного молодого человека довольно увесистую коробку. Денег с меня не потребовали и мило попрощались.
А когда отошла в сторону, чтобы перехватить свою ношу поудобнее, то повернула голову и не поверила своим глазам! По лестнице спускались Богдан и Николь! Я даже моргнула несколько раз в надежде, что эта парочка мне просто чудится, но нет. Отошла в сторону и спряталась за раскидистую пальму в углу.
Богдан расслабленно шагал, лениво глядя по сторонам и внимательно слушая, что щебечет ему Николь. К слову, дамочка приоделась и выглядела действительно очень эффектно! Да еще и нагло флиртовала, то невзначай касаясь локтя Богдана, то поправляя прядь волос и томно глядя на него из-под ресниц.
Мне стало до невозможности обидно, ведь предательство было налицо! Мне он утверждал, что знать не знает, кто она такая, а сейчас беседует так, словно они давно знакомы и идут как минимум на свидание!
Первым порывом было подойти к предателю и опустить на его голову коробку с посылкой. Остановило чувство собственного достоинства. И гордость. Выглядеть глупо в глазах Николь я была не готова. Меня колотило от бешенства и жгучей обиды. Я сама не заметила, как на глаза навернулись слезы, когда сладкая парочка вышла на улицу. Постояла еще немного, смахнула злую непрошеную влагу и пошла наверх.
Фурией влетела в кабинет, кипя негодованием. С силой опустила коробку на стол, громко выругавшись. Все внутри кипело и пузырилось, я сопела и наворачивала круги вокруг стола, силясь взять себя в руки. Головой понимала, что идти скандалить бессмысленно, ибо открывать карты и сообщать, что я видела неожиданный тандем, по меньшей мере глупо. Нужно спокойно сесть и обсудить ситуацию со Стасом и Вадиком, а уж потом действовать.
Со стороны шкафа донесся подозрительный скрип, и я напрягла слух. Крохотный одежный шкаф сиротливо стоял пустой все время моей работы. В летнюю жару мужчины пользовались обычной вешалкой, оставляя на ней пиджаки.
Подошла ближе, чутко прислушиваясь. Из шкафа доносилось натужное сопение. Я резко дернула дверцу и крайне удивилась, увидев там Стаса в обнимку с Полиной. Оба красные как маки, они стояли вплотную друг к другу и смущенно смотрели на меня.
– Плюшками балуетесь? – осведомилась я.
Те синхронно кивнули, не торопясь, впрочем, покидать шкаф! А когда за дверью раздался Суворовский бас, вежливо уточняющий у кого-то, в своем ли я кабинете, округлила глаза и не придумала ничего умнее, как втиснуться между Полиной и Стасом, таки да – в шкаф. Чувствуя себя килькой в банке, закрыла створки изнутри, стараясь дышать через раз.
Раздался стук в дверь кабинета и тут же шаги. Суворов не стал ждать, пока ему ответят. По-хозяйски вошел в кабинет и тихонько позвал:
– Майя...
Я зажмурилась, молясь, чтобы Богдан побыстрее отчалил. Не готова была спокойно с ним разговаривать. И неспокойно – тоже. Суворов чертыхнулся, никого в помещении не найдя, и уже собирался выйти, когда Полина не сдержалась и несколько раз кашлянула в кулак. В кабинете возникла звенящая тишина, а потом дверь шкафа распахнулась, являя нам обалдевшего до глубины души Богдана. Он смотрел на нас так, будто на его глазах у нас троих отросли хвосты.
