— Так из-за чего ты смеялась? — Он размашисто подписал послание и сложил лист пополам. — Письма для Марлина и Йерка.
Ева смотрела, как он встает из-за стола и потягивается, как играют и перекатываются мышцы под бронзовой кожей, и думала, что прежняя Ева была странной девушкой. Как можно было соблазниться простоватым здоровяком триптоном и не обратить внимания на такое поджарое симпатичное тело?
— Не хочешь рассказывать? — Вейн качнул головой и скрылся за дверью уборной.
У Евы заныло внизу живота от страха и предвкушения. Кровать одна, командору некуда будет деваться, не станет же он отбиваться от настырной невинной девицы. Она нервно хихикнула и прислушалась — плеск воды, звон стеклянных бутылочек с мылом и… стук в стену.
— Эй! — раздался едва слышный голос адмирала. — Командор, вы справились, помощь не нужна?
Ева не выдержала и громко расхохоталась. Это не адмирал, это тролль сотого левела!
— Нет, я все же убью его!
Ева подняла взгляд и поперхнулась смехом, ощущая, как краска заливает лицо, и решительность куда-то испаряется по мере приближения мужа. Вейн не стал заморачиваться одеждой, он даже полотенце на бедра не накинул, шел к кровати во всей первозданной красоте, совершенно не стесняясь наготы.
Мамочки…
— Я передумала! — выпалила Ева и попыталась натянуть на себя покрывало.
— Ну уж нет! — Голос Вейна прозвучал совсем не сексуально, а зловеще. — Я хочу сделать это с того момента, как ты переступила дверь этой каюты. И не намерен лишать нас этого удовольствия.
— А по тебе не скажешь, — пробормотала Ева, опуская взгляд.
— Откуда такие познания, жена моя? — Вейн навис над ней, и опытная, взрослая тридцатишестилетняя женщина, пискнув, в панике сбежала, выпихивая вперед восемнадцатилетнюю невинную девушку. — Я не намерен лишаться такой жены, как ты, Ева. Кем бы ты ни была…
— Между прочим, триптон проверил меня на наличие таля, — сообщила Ева, нервничая все больше. — Амулетом. А потом еще…
— Я знаю, что ты не одержима. — Вейн потянул завязки халата на себя. — Куда делась твоя решительность, супруга моя?
«Когда я была решительно настроена, я еще не видела, насколько хорошо ты оснащен, а теперь мне что-то страшновато».
— Я…
— Обо всем поговорим завтра. И о делах в крепости, и о деньгах…
— А они есть? — оживилась Ева. — То, что было в сейфе, мы достали… Эй, верни халат!
— В крепости денег нет, но я написал Марлину, чтобы тебе выделили сумму на мой выкуп, — шепнул на ушко Вейн, и от его дыхания по шее пробежал холодок. — Когда я вернусь, будут деньги.
Быстрый невесомый поцелуй в висок, скулу, уголок губ.
— Стой! — Ева уперлась ладонью в мужскую грудь и затараторила: — Ты должен знать: все, что было в прошлом, там и останется, но если мы намерены попробовать жить как настоящая семья, то никаких измен. Я не прощу. Но меня устроит и договорной брак, — добавила она быстро. — Письменное соглашение о полной свободе каждого при видимости совместной жизни. Тогда можешь тащить в свою постель кого угодно, но и я не буду хранить верность
— Исключено, — резко ответил Вейн. — Мне нужен наследник.
«Надеюсь, настойка Лю защитит меня от этого. Я пока не готова».
Что-то разговор пошел совсем не туда, куда его планировала завести Ева. Вообще все идет не туда!
— Я не буду запирать тебя в обители. И мешать наводить в крепости порядок тоже не буду, — шепнул Вейн. — Слово.
— Откуда знаешь?
— На мне хоть и ограничительный браслет, но я все же заклинатель. Древняя кровь тянется к древней крови.
— Лунесса! — ахнула Ева.
Вот коза драная!
— Она мне иногда снится, — улыбнулся Вейн и ловко надел на палец Еве кольцо.
— Везде шпионы, — недовольно буркнула герцогиня, поворачивая голову, чтобы ему было удобнее целовать ее шею. — Браслет на твоей руке можно снять?
— На это способен только тот, кто его надел. Древний артефакт, чистая сила. Сейчас такие не делают. Если кто-то еще и сможет его снять, мне он неизвестен.
Ева коснулась кончиками пальцев холодного, как лед, металла, по руке пробежали колючие искорки, и ей показалось, что они впитались под кожу. Э… на нее же не действует магия талей. А это совсем другой вид, нужно поэкспериментировать с браслетом, вдруг она сможет…
Додумать Ева не успела, Вейн решил, что хватит разговоров, и накрыл ее губы горячим и сладким поцелуем… Мысли стали вязкими и ленивыми, Ева еще пыталась контролировать процесс, но, когда рука мужа накрыла холмики грудей, решила, что имеет полное право расслабиться и получить удовольствие. Кто знает, будет ли в их жизни еще одна такая ночь?
Вейн был великолепен, это Ева оценить могла. Как жаль, что когда-то давным-давно в ее жизни не появился такой же чуткий и внимательный первый мужчина.
* * *
Утром Вейн проснулся довольно поздно, полежал, не открывая глаз, вспоминая, как изгибалось под ним стройное тело, как чутко и трепетно оно реагировало на прикосновения. Ева отдавалась с таким откровенным наслаждением, что не чувствуй он упругого сопротивления, решил бы, что она опытная женщина, давно познавшая мужчину. Как она стонала, царапая ему спину, как на мгновение замерла, когда он со всей нежностью и осторожностью сделал ее своей, а потом сама начала двигаться, задавая темп. В тот момент он ощутил ее доверие, открытость и покорность и понял, что никакая Шатари не сравнится с его женой.
Глупышка. Зачем им свидетель, когда родовое обручальное кольцо засияло ярче солнца в момент их близости? Его кровь приняла ее, и этого достаточно, чтобы подтвердить их брак даже перед Тремя. Планам трипты не удалось осуществиться, и Вейна это очень радовало.
Но…
Он точно знал, что это не та Ева, с которой его связали по воле короля три года назад. В ней не было зла, это он чувствовал даже с перекрытыми каналами, она просто была другой. И эта тайна возбуждала. Он никуда ее не отпустит, пока не разгадает ее секрет.
Вейн повернулся набок, пришло время разбудить супругу поцелуем, и если она хорошо себя чувствует, то, может, и повторить ночное приключение.
Он открыл глаза и протянул руку… Кровать рядом была пуста. Как и каюта. Письма исчезли. На столе рядом с чернильницей лежали две половинки ограничительного браслета. И никакой записки! Что за несносная девчонка!
— Не может быть.
Вейн поднес к лицу руку, на запястье ничего не было, по венам струилась сила, пока еще робкие потоки, но постепенно каналы восстановятся, и он сможет призвать талей. Пока командор пытался осознать, что произошло, дверь распахнулась. Вейн оглянулся в надежде, что вернулась его таинственная жена, но на пороге стоял адмирал, и, судя по виду Диего, пробуждение у него не было приятным. Лохматый, с синяками под глазами, опухший, словно всю ночь кутил в компании дюжины пьяниц, в разорванной на груди рубашке и в мятых подштанниках.
