— Я сильная, я смогу, — прошептала она любимую сутру. — Я всего добьюсь, заставлю с собой считаться. Я стану независимой и сама буду выбирать. Я сильная, я смогу…
Заснуть Еве не удалось, постоянно лезли в голову мысли, а что если бы… Они были сладкими и тревожными и совсем не подобающими замужней герцогине, ждущей мужа из плена.
— Завести сейчас роман, это вручить трипте инструмент давления. Не время.
А как хотелось! Просто прижаться к теплому надежному телу, вдохнуть родной запах, довериться. Хотелось заснуть в объятиях и проснуться рядом с тем, кому без сомнения доверишь свою жизнь. Да просто хотелось человеческого тепла. Она ведь тоже не железная, а живая женщина с нормальным либидо и нормальными желаниями, она тоже устает от одиночества.
Ева еще немного покрутилась в ставшей неуютной постели, потом решительно встала и направилась к столу. Может, чтение исторических хроник прогонит неуместные мысли и желания. И сама не заметила, как увлеклась.
Оказывается, когда-то на этих землях правили королевы-заклинательницы и процветал умеренный матриархат. Женщинам дозволялось брать в дом двух или трех мужей, но это практиковалось очень редко и только среди заклинательниц. Тур-Тан-Терез писал, что это было связано с силой, но как именно, никто уже не помнил…
Ева скептически хмыкнула, не особо веря написанному. Скорее всего, одна из правительниц не смогла выбрать из двух мужчин, так и родился этот обычай. Зато все красиво и прилично. Не похоть, а необходимость!
Зато войны были скоротечны, в основном, воевали с людьми из-за моря и с тварями непонятного происхождения. Твари Еву заинтересовали больше, чем попытки «темных» народов оторвать для себя кусок плодородных земель. Изображенные на картинках животные очень напоминали земных динозавров с той лишь разницей, что они почти все были крылаты, их не брала магия, только добрая сталь и ловушки. Приходили твари сезонно в засушливые годы и причиняли много бед и полям, и людям, потому что были всеядны и не чурались разорить деревню и сожрать ее жителей. Что еще было интересно, боги в те времена жили среди смертных и даже активно размножались, так что заявление Фридриха могло быть правдивым. А потом что-то произошло, и в один день исчезли боги и твари. И вот тут началось интересное…
Ева задумчиво потерла глаза. Забавно, как причудливо тасуется колода истории. Хроники явно писались значительно позже, поэтому тройку сильных магов называют богами, при их жизни вряд ли они дождались такой славы. Просто сильные заклинатели — маги. Одна женщина и два ее мужа, чьи имена канули в историю вместе с ними.
— Как интересно… Но сколько недоговоренностей и скрытых смыслов… Расшифровать некоторые моменты будет сложно, надо завтра у графа спросить про богов… Сестра, Господин и Хозяин. Забавные ассоциации вызывает…
Ева на мгновение прикрыла глаза и провалилась в дрему. Ей приснился Вейн, он сидел в лодке, вокруг была звездная ночь и море. Заострившиеся черты лица, черная щетина, небрежно повязанная бандана, из-под которой на плечи падали отросшие волосы, и взгляд пристальный, напряженный. Губы мужа шевелились, но Ева ничего не слышала, как ни прислушивалась, а потом Вейн начал исчезать в зеленом тумане, и до нее долетели лишь обрывки слов:
— …трипте не верь… и дождись меня, жена, только дождись.
На стол плюхнулся большой зеленый орел, и Ева открыла глаза.
— Какая встреча, — протянула, рассматривая наглую птичку. — Господин мертвый магистр соизволил вспомнить о нашем существовании.
Таль нахохлился и отвернул голову.
— В глаза смотри, когда я с тобой ругаюсь! — зашипела Ева. — Ты на кой меня в каверну спихнул?
Она, прищурившись, ухватила таля за шею и тут же выпустила, с непониманием глядя на свои руки.
— Это что было? — Протянула ладонь и погладила птицу по вполне осязаемым перьям. — Ты же воздух! Ты не можешь быть материален!
— Я не могу, — недовольно заскрипел Гектор. — А ты теперь можешь. Можешь придать плотность и форму любому талю.
— Стоп! — Ева поднесла руки к лицу, рассматривая в полутьме помещения ладони. — Это нарушает все законы физики!
— Пф! Законы физики! — по-кошачьи фыркнул орел. — Ответь, если воду поместить в прозрачную круглую емкость, какую форму примет вода?
— Форму емкости.
— А если закачать воздух в надувной шар?
— Поняла, поняла! — сдалась Ева.
— Так и с талями. Ты создаешь материальную форму и помещаешь в нее частичку стихии. Все! Прими это и не думай. Ты ведь не думаешь, как дышать? Вот и не думай, как созидать, просто созидай.
— Но это негуманно, брать свободное существо и помещать его в клетку, — нахмурилась Ева.
Гектор от ее слов свалился со стола, а потом взлетел и завис напротив лица, медленно взмахивая крыльями.
— И почему мне досталась такая бестолковая иномирка?
— Потому что других нет? — ехидно ответила Ева.
— Ты же была в каверне, видела, какая там скука! Да тали только и ждут, чтобы их призвали, и жутко завидуют тем малюткам, которые работают на человека.
— Ты говорил, что они неразумные!
— Ну, завидуют те, у кого есть зачатки разума, — тут же исправился Мэтр. — Мелкие — неразумные, а вот с большими и сильными жителями каверн можно договориться. И, будем откровенны, надолго удержать их в твердой форме нереально. Но на короткое время — легко! — Таль воспарил к потолку и торжественно закончил: — Ты первая женщина после исхода тварей, кто прошел инициацию!
— Какое счастье! — скептически покачала головой Ева. — Что же вы раньше никого не швыряли в колодец?
— Швыряли, — спокойно ответил Гектор. — Но выжила только ты.
Ева открыла рот, но не нашлась что ответить. А если бы она погибла? А если бы…
— Думаешь, отчего твоя родня продает своих девиц в нагрузку к крепости на условиях, что жених будет заклинателем? Преподносится это, конечно, красиво, мол, никто иной с каверной не справится, но на самом деле причина в другом. — Таль опустился на стол и, заложив крылья за спину, важно прошел по раскрытой книге. — Прочла уже? Два мужа, потому что первый не смог пробудить магию. Иногда любили простых смертных, а нужен был заклинатель, вот и приняли закон о тройственных союзах. После связи с заклинателем у женщин вашего рода пробуждалась сила. Мужчины были…
— Катализаторами, — подсказала Ева.
— Пожалуй, можно и так сказать, — важно кивнул Гектор. — Бывало, что сила пробуждалась после рождения одаренного ребенка. Два важных события в жизни женщины. Лишение невинности и рождение первенца. Ну а потом самые сильные магессы проходили инициацию каверной. Если мир талей принимал магичку, то она становилась величайшей заклинательницей своего времени и могла претендовать на королевский венок.
— А если не принимал?
— Занималась другими изысканиями, — отмахнулся крылом магистр. — Сила то никуда не девалась.
