— Что это такое!? — воскликнул Кай, отчаянно пытаясь вырваться.
— Всё в порядке, — ответил я, целясь из тюрвинга в зенит, — так и задумано. Не беспокойся!
И Кай расслабился.
А в следующую секунду я послал нас высоко в светлеющее небо.
С высоты были видны волны тумана, омывающие подножие чёрных скал. Они были подсвечены краем солнечного диска, едва поднявшегося над горизонтом. На тумане отчётливо выделялись полосы разного оттенка: красная, жёлтая, зеленоватая, синяя… это было очень красиво.
14
В этот раз сознание я не потерял. Хотя сил едва-едва хватило, чтобы дотянуть до входа в пещеру. Когда я рухнул на землю, меня подхватила своими мягкими белыми щупальцами Гайа. Забралась под комбизнезон. Пощекотала кожу.
Дальше было довольно неприятно: я чувствовал, как она проникает в меня, множеством мелких иголочек.
Но жуткий голод отступал. А голова становилась яснее-ясного.
— Гриша, что это? — в голосе Таис был ужас.
— Спокойно, — ответил я вновь ставшими послушными губами, — всё под контролем. Это союзник.
— Первый, это… всё ещё ты? — спросил Кай.
— Кровь состоит из земли, воды и огня. Но она мертва без ветра, — улыбнувшись, сказал я.
— Это ты. Что это за штуковина?
— Обитатель этой планеты. Союзник. Она спасла меня, и помогла спасти вас, — сказал я, — давай потом подробности, хорошо? Мне нужно отдохнуть.
«Хорошо, что она без сознания, — подумала-сказала Гайа, имея ввиду пришелицу, — так проще проникнуть. Подчинить волю бодрствующего сложнее. Я готова приступить».
«Сделай это, пожалуйста, — так же мысленно ответил я, — для нас всех».
«Хорошо, — ответила Гайа, — но сначала я тебе должна кое-что сказать».
Меня не насторожил её эмоциональный фон: растерянность и любопытство. В тот момент, когда угроза потерять сознание от голода отступила, я почувствовал что-то вроде лёгкой эйфории: у меня всё получилось. Я спас друзей, и вернулся живым из логова страшного врага.
«Говори, конечно», — сказал я, улыбаясь.
«Недалеко отсюда на поверхности вдруг возникли существа, очень похожие на твоих спутников, — сказала Гайа, — они в естественном виде. Без того, что вы называете одеждой. Они не вооружены. И они ведут себя очень странно: шумят, кричат, катаются по земле. Их много. Четырнадцать. Некоторые даже подрались между собой. Между собой они общаются вроде как осмысленно, но я не пойму сути их разговоров. Они говорят на одном из твоих языков. Очень громко. Ругаются. Если так будет дальше — их скоро естественным образом поглотят. Ты хочешь, чтобы я защитила их?»
Я сразу понял, о ком она говорила. Я ведь всё ещё был в режиме. Просчитать факты и вероятности труда не составило. Вот только для того, чтобы понять, в какой этической ловушке я оказался, потребовалась целая минута.
Гайа всё это время терпеливо ждала. Кай и Таис осматривались в пещере. Я же усилием воли вышел из режима.
Чтобы принять такое решение, нужно было испытывать обычные эмоции, человеческие. Не приглушённые супер-способностями к вычислению.
Эти люди напали на меня спящего. За гранью прощения поступок, да? Если думать в одной плоскости, если занимать позицию навсегда обиженной жертвы.
С другой стороны — они выполняли свой долг. Были верны присяге. Для них, вероятно, я был особо опасным террористом, получившим доступ к оружию исключительной мощности.
Но я победил. Согласно морали того же Марса, я имел полное право распоряжаться их жизнями. И пожертвовать ими, если того требуют обстоятельства.
А они требуют?
Пожалуй, да. Я ведь получил отчёт об обнаружении их останков. И после этого догадался, как на самом деле работает временной тюрвинг. Если я их спасу, логично, что никаких костей никто не обнаружит. Что произойдёт после этого? Я останусь в будущем? На борту, с Алисой? Подчинюсь тюрвингу Чжана?..
Но это всё теоретические выкладки, пока я помню тот отчёт.
Значит, решение мной уже принято? Они уже погибли? И не имеет никакого значения, что именно в данный момент нескольких голых мужиков будут рвать на части дикие доисторические звери…
У меня довольно богатое воображение. И картина, которая предстала перед глазами, была невыносима. Я сам до конца не знаю почему. Они ведь убийцы! Профессионалы! Они хотели убить меня! Почему я не могу просто оставить всё как есть? То есть как было? Ведь имею полное право! И с точки зрения нашей, земной, морали. И как марсианский военный. Что же мешает?
В какой-то момент я понял, что именно.
Эмоции Гайи. То, как она обращалась с другими живыми существами. То, как предложила мне порыбачить, чтобы самому себе добыть пищу.
Если отбросить все нюансы и моменты, в сухом остатке мне было неприятно, что разумный гриб может быть более человечным чем я.
«Ты смогла бы имитировать их останки? — спросил я беззвучно, — чтобы кости окаменели со временем? Чтобы на них были следы зубов?»
«Да, конечно, могу», — тепло, облегчение, радость; только теперь я почувствовал, что в настороженном молчании Гайи был страх. Она боялась моего решения. И вот теперь уже испугался я — когда подумал, что могло бы произойти, рассуди я иначе. Если бы не придумал бы способ выйти из ситуации по-человечески. Вполне можно, я бы лишился самого могущественного союзника, который у меня когда-либо был.
«Спаси их», — попросил я.
«Я смогу держать хищников на расстоянии, — ответила Гайя, — но тебе придётся их переместить сюда. Пришельцы их засекут. Они сейчас настороже. На ваши поиски брошены огромные силы, что не удивительно: администрация планеты хочет зачистить поле перед финалом операции, чтобы избежать любых возможных накладок».
«Финалом операции?» — насторожился я.
«И это вторая новость, — Гайа могла бы вздохнуть, если бы у неё были лёгкие, — корабль, который они собираются использовать для уничтожении планеты, уже прибыл в систему. Он очень скоро будет в боевом положении, в полной готовности к применению».
«Где наш челнок? Удалось выяснить? — спросил я. — На борту есть кое-какое оружие».
«Ваш челнок на орбите. И его собираются погрузить на прибывающий корабль, насколько мне удалось понять. Их очень заинтересовала технология стазиса».
«Плохо дело», — заметил я.
«Ваше оружие было бы бесполезно, — заметила Гайа, — даже я ничего не смогу сделать. Накопленной энергии не хватит».
«Значит, нужен другой план», — ответил я.
«Мои возможности по сопротивлению исчерпаны, — грусть, тоска, печаль, — но я рада, что нам удалось встретиться. Я не одинока. Я постараюсь спасти свои споры, и когда-нибудь они достигнут другой звезды…»
