Бесполезно! Через минуту в кроссовках хлюпало, а я покорно брела за мерзавцем к очередным неисследованным кустам. Но останавливаться у зарослей пекинес не собирался — попёр напролом и отчаянно залаял.
— Что тебе там нужно?! Тусик, да заткнись!
Пёс — невероятное дело — замолчал, словно его выключили, и я услышала сдавленный, жалобный… писк?
Точно!
Намотав поводок на ближайший сучок, я бесстрашно полезла в кусты. Штанам уже без разницы, а мне интересно. Тусечка-сыщик не подкачал: за кустами я обнаружила небольшой, крепко завязанный мешок, отвратительно грязный и вонючий. Внутри слабо шевелилось и тоненько мяукало.
— Вот сволочи! — растерянно сказала я, дёргая верёвку в попытках развязать её.
Верёвка не поддавалась, а в мешке замявкали на два голоса совсем уж жалостно. Придётся брать весь комплект с собой — здесь спасательная операция невозможна.
Подхватила мешок, поводок и отдала совершенно бессмысленную команду:
— Тусик — домой!
Пёс на удивление молча тянулся за мной. Даже упирался не очень-то…
Передав изгвазданного пекинеса Антонине Сергеевне, я метнулась к своей квартире.
— Что случилось, Катюша? — испуганно спросила соседка.
— Да всё в порядке, тёть Тонь! Ваш Тусик котят нашёл! — поведала я, отпирая дверь и другой рукой демонстрируя бабуле мешок. — Выкинул кто-то в мешке, чтоб издохли!
— Ох, боже ж ты мой!.. Ох, какие же злые люди…
— Не беспокойтесь, тёть Тонь, уже спасены! Я к вам потом зайду!
Трёхцветная плетёная верёвка не поддавалась, и я, чертыхаясь, схватилась за кухонный нож. И тут эта самая упорная завязка, словно испугавшись, пёстрой змейкой сползла на пол, и я получила возможность извлечь пленников. Два котёнка. Совсем еще мелкие, месяца по полтора, наверное. Орать они уже толком не могли — сипели обречённо. И воняли! Так же, как мешок: то ли тухлой рыбой, то ли еще какой падалью. Придётся мыть… Но сначала, конечно, кормить!
И мешок в два пакета засунуть. А лучше — в три.
Пока я наливала в блюдце молоко, чёрный котёнок успел смыться под стол и оттуда принялся на меня фыркать. Даже глаза горели! Напугался, бедолажка, до смерти… Второй, светленький, лежал там, где я его оставила, но молоко пить не стал, а когда я потыкала его мордочкой в блюдце, мученически закрыл глаза и сделал вид, что умер. Вот дурачьё, я же вас спасаю!
С котятами я провозилась больше часа. Накормить их так и не удалось — но оба соизволили попить воды. А уж как я их мыла — это отдельная песня! Светленький оказался девочкой — и мытьё эта барышня перенесла стоически. Собственно, продолжала притворяться полумёртвой, только мелко тряслась. Закутав киску в полотенце и одеяло, я принялась за чёрного. Этот мёртвым совсем не выглядел! Отбивался как настоящий мужчина. Изодрал мне все руки, но, наконец, выбился из сил и только обречённо тихо шипел, покорившись силе.
Обработав руки перекисью, я помылась сама, наскоро поела и побежала к котятам. Оба спали. Ещё бы, столько приключений свалилось на их короткие хвосты! Я соорудила в углу гнездо из одеяла, поставила рядом блюдце с молоком и свалилась спать, довольная собой. И Тусиком — что ж поделать! Сыщик…
***
Утро было приятным. Впереди пять дней без забот, а потом простенькая, но хорошо оплачиваемая работа. Чтоб старуху Шапокляк не сыграть?! Совсем уж не знаю, кем надо быть! Прыгай себе да бегай с накладным носом, да неси ахинею. Детям почему-то это очень нравится. Да и взрослые ржут.
А ещё у меня есть котята! Они, кстати, так и сидели в своём гнезде и даже не шипели. А вот молока в блюдце почти не осталось! Значит, проблема кошачьего завтрака отпала. Вместе с вероятной смертью от голода.
Рассмотрев найдёнышей на свежую голову и при солнечном свете, я буквально офигела. Нет! Стать гордой обладательницей пары породистых кошаков — это, конечно, приятно. Но каким надо быть идиотом, чтобы обречь на смерть такую красоту? Продали бы по объявлению, и не дёшево!
Котик оказался вовсе не чёрным. Точнее, трёхслойный: чёрные кончики шерстинок, под ними шоколадный мех, а дальше палевый подшёрсток. Ну и тонкое ожерелье из белых частых пятнышек и такой же ромбик на груди. Сестрица тоже слоистая: вся палевая, с полосочками потемнее, а подшёрсток отливает голубым. Ожерелье тоже имеется, но на груди кругленький серый «медальончик». И оба пушистые до невозможности! Не худые, но ужасно дёрганые, нервные.
Для решения других кошачьих проблем пришлось после скоростного завтрака отправляться в поход.
В ближайшем магазине корма для котят не оказалось, и я потащилась за три версты в специализированный павильончик. Купив нужный «Вискас» двух видов — сухой и жидкий, а заодно пару мисок, лоток и наполнитель, я вернулась домой в твёрдой уверенности, что осчастливлю спасённых животинок по полной программе. Как бы не так!
Котик к миске даже не подошёл. Пришлось поднести и потыкать мордочкой, но тварюшка вырвалась, отпрыгнула чуть не на метр и уселась ко мне задом, нервно подергивая хвостом. Посадку в лоток мелкий кошачий лорд вообще воспринял как оскорбление, вылез наружу, передёргиваясь от отвращения и брезгливо отряхивая лапки.
Кошечка повела себя еще круче: осторожно понюхав «Вискас», отпрянула от миски, прикрыла глазки и плавно осела, уткнувшись носом в пол. Словно в обморок упала, честное слово! Я отнесла её к лотку и даже смотреть не стала, что она будет делать.
Часа в интернете мне хватило, чтобы определить породу: хайленд фолд — шотландская длинношёрстная, вислоухая. Или что-то очень похожее. А вот «медальоны», видать, для кого-то были дефектами… Но в мешок-то зачем?! Жуть какая!
С кормёжкой этой парочки проблема разрешилась во время обеда. Моего обеда. В плане экономии времени я отрезала два кружка варёной колбасы и соорудила вполне приличные бутерброды — очень удобно для бдения перед компом и телеком. Так вот. Ещё до половины первого бутера я ощутила мягкое прикосновение к ноге. Глянула вниз и обнаружила кошечку, задравшую голову вверх и сосредоточенно работавшую маленьким носиком — явный интерес!
Маленький кусочек колбасы она приняла с достоинством и быстренько съела. А вот третий не тронула — отправилась под стол и буквально вытолкала оттуда своего братца. Он даже пару раз огрызнулся, но до колбасы дополз, схватил её зубами и юркнул обратно в свой штаб.
Я встала — а что делать? — отрезала и измельчила, как смогла, колбасу и, насыпав её в блюдце, поставила за ножку стола. Котята съели всё.
Позже они оценили и сосиски, остывшие, но обязательно подогретые в микроволновке, а также консервы «Сайра». Ну и молоко, конечно. Это кто ж их на такую диету посадил?!
С лотком, по счастью, тоже утряслось. Но когда они посещали туалет — ни разу не видела.
Ещё меня осенило, что сытые котята обязаны иметь имена. А то как-то нехорошо в плане общения. Когда я подошла к гнездовью моих подопечных, котик на меня даже не зашипел, хотя и нахмурился.
