Он осторожно положил меня на мягкую кровать и навис сверху, внимательно рассматривая.
— Ты такая красивая, Женевьева. Моя жена. Моя пара. Моя спутница. Моя подруга. Моя совесть. Моя любовь. Мой свет. Моя жизнь...
Улыбнулась ему ласково и погладила по напряжённому лицу. Он развернул мою руку ладонью к себе и легонько поцеловал запястье.
— Люблю тебя, — сказал он, глядя мне в глаза.
— Люблю тебя, Рэн… — призналась ему впервые в своих чувствах.
С робкой надеждой заглянув в мои глаза, дракон приник к моим губам. А я, почувствовав сладость и нежность поцелуя, наконец, поняла, что такое настоящая любовь. Моё тело и всё существо задрожало от радостного предвкушения и, потянувшись, я обняла своего любимого дракона, своего мужа за шею, увлекая его в свои объятия.
* * *
Мы так и не узнали, кто же обрёк драконов на страшную участь – страдать, бояться и молиться, чтобы не встретить свою истинную пару, а встретив, страдать ещё больше.
Предположений много, но, увы, ни одно не гарантировало истину.
Быть может, когда-нибудь, мы узнаем правду.
Эпилог
* * *
Четыре года спустя
— Аиша, помоги мне. Подержи этого строптивца, а то он мне сейчас своими рогами глаза выколет, — проворчала я, уворачиваясь от напора почти взрослого быка.
Подростки – они в любом виде подростки. Хоть драконы, хоть коровы. Нрав так и любят демонстрировать всем вокруг. Вот и этот доигрался и получил змеиный укус в ногу. А нечего было топтать змее её хвост!
— Думаешь, я справлюсь? — засомневалась Аиша, но рукава засучила и крепко ухватила бычка за его рога. — Ну-ка, давай-ка, постой смирно!
Я смазала опухший и явно болезненный укус специальной мазью и наложила на жилистую ногу повязку.
— Ну вот, сейчас подействует, и у тебя не будет болеть ножка, а к утру всё заживёт, — сказал и улыбнулась быку.
— Му-у-у-у! — протянул бык.
— Вот тебе и му, — хмыкнула я.
Бык тряхнул лобастой и рогатой головой и размеренным шагом, чуть прихрамывая, ушёл к своим пасущимся недалеко сородичам.
Я вытерла пот со лба и покачала головой.
— Какой-то год сумасшедший, честное слово. Вся скотина какая-то с характером. И почему они не могут просто быть смирными и покладистыми?
— Кто их знает? — пожала она плечами.
И пока мы рассуждали и говорили о парнокопытных, вдруг в мою странную, но любимую ветеринарную клинику, вихрем вбежала Кара и воскликнула:
— Тётя Женя, а мы с фермы Таселлов едем, но я приехала первая с работниками Тасселов! К нам сегодня стадо единорогов приведут. У них загон сгорел.
— Опять?! — в один голос с Аишей и другими работниками воскликнули мы. — Это уже входит в привычку.
За четыре года десять раз у Тасселов что-то случалось с загоном для единорогов: то потоп, то пожар, то молния, то инопланетяне… Ну, последнее это я для эффекта приплела, но всё равно!
— Это же опять работы невпроворот! — возмутилась я.
С моим негодованием были согласны и толстые лори, которые были сонными и вялыми. Ночные ведь зверьки.
Толстые лори, как оказалось, абсолютно никак не воздействуют на серебряных драконов. Даже если они меня и кусали когда, их яд на меня совсем не действует. Зато они оказались чудесными помощниками в плане найти мелких паразитов, грызунов или насекомых, которые с удовольствием пытались обосноваться в моей клинике. Но тут лори просто палочка-выручалочка. Да и нравились мне эти смешные шарики с мультяшными голосами и фразами «Ня-я!»
— Пойду я «обрадую» остальных, — вздохнула Аиша.
— Дядя Тэн и дядя Рэн ничего Тасселам не сделали? — поинтересовалась у Кары, которая как только прибежала, стала мне помогать: своей открывшейся недавно магией очистила пол после пребывания здесь быка.
— Дяди не стали высказываться рядом со мной, Эн'Таем и Ан'Сэтом. Хотя, я бы послушала, как они ругаются. Тай как-то слышал, говорит, очень интересно… — фыркнула Кара.
Покачала головой. Ещё не хватало, чтобы мужики моего сына учили ругательствам.
Мой Ан'Сэт родился как и я, серебряным дракончиком. Зверь его пробудится, как и положено всем детям.
Как мы узнали, что наш малыш серебряный? Серебряные чешуйки на его висках - раз, ну и моя драконица знает почти всегда всё наперёд — два.
Рэн был до безумия счастлив рождению сына.
А сейчас мы ждали новое прибавление.
Погладила свой восьмимесячный живот и улыбнулась. На этот раз будет девочка. Моя красавица Эона.
Моя драконица говорит, что Эона тоже родится серебряной.
Вот и чудненько. Наш ещё маленький, но уже свой клан серебряных.
Чёрные драконы, как и было договорено с Советом огненных драконов и других кланов, теперь свободно передвигались по всему миру и помогали драконам.
Я два раза в неделю продолжала обучать драконов видеть нити – сшивать повреждённые и уничтожать заразу в виде багрово-чёрных. Самым сложным оказалось научить не видеть нити, не удалять неправильные, а сшивать истинные. Для этого требовалось исцеляющее пламя, а оно оказалось у малой части чёрных, проходящих обучение. Но в любом случае, это был прогресс.
Мы помогли за эти четыре года многим драконам, но работы осталось ещё столько, что хватит надолго. Но мы справимся.
Я осуществила свою мечту и всё-таки теперь имею свою ветеринарную клинику. Правда, пациенты только наши животные, ну и что с того? Зато я занимаюсь любимым делом. И работы мне всегда с головой хватает.
Размышляя, я достала из кармана чистое яблоко и с хрустом надкусила.
Надо бы сказать Рэну, чтобы на постоянку забрал этих несчастных единорогов. Тасселы явно не справляются, или специально устраивают подобные происшествия. Нет, ну а что ещё думать?
И пока я думала, вдруг перед моими глазами возник Оден, тащивший за шкирку молодого парня лет восемнадцати, жидкие усы только-только прорезались.
Парень пытался вырваться, брыкался, возмущался, кусался, но Оден-здоровяк не реагировал и просто волоком тащил пацана.
— Ну вот и она — несса Нерваль, как ты и спрашивал, — проговорил Оден и отпустил парня. А тот не удержав равновесия, взял и упал на тощий зад, выпачкавшись в пыли.
С остервенеем откусила от яблока ещё кусок и указала этим самым яблоком в зажатой руке на пацана и спросила:
— Эфто фто такфое?
Оден оскалился на парня и ответил:
