‒ А на кой тебе было это? ‒ Уго Дардас вытащил из-под каменной скамьи красный плащ.
‒ Это м-мой плащ! ‒ воскликнул Вакс. ‒ Я м-менестрель и на празднествах у меня должна быть яркая одежда!
‒ Тааак… ‒ задумчиво протянул Виго, глядя то на рыдающую Ренату, то на перепуганного менестреля. ‒ Что ты обо всем этом думаешь, Убер? ‒ обратился он к лорду Браггитасу.
Тот задумчиво все осмотрел. Ему очень было стыдно и больно за дочь. Рената отличалась импульсивностью и даже страстностью, но была далеко не глупа и не столь легковерна, чтобы отдаться первому встречному да еще и бродячему музыкантишке. Сам он себя проклял не раз за то, что поддался Дардасу в его мстительных порывах, но как королевский блюститель покоя ‒ Убер Браггитас должен был предотвратить назревающий конфликт и хотел в случае чего, уберечь принца и девушку от расправы. Но кто бы мог подумать, что он угодит в эту ловушку сам.
‒ Думаю, здесь поработал морок, ‒ выдал лорд свой вердикт. ‒ К тому же очень качественно.
‒ Вот что, Убер, ‒ опять заговорил лорд Дардас. ‒ Здесь нас не так уж и много…
Говорил он это имея в виду себя, своего сына, самого лорда Браггитаса и еще нескольких доверенных лиц, которые планировали разоблачить Удвига с его изменой и наставить на путь истинный.
‒ Поэтому все мы будем молчать об инциденте, ‒ продолжал говорить Виго.
А сам лорд Браггитас понял одно ‒ ему придется до конца жизни быть «благодарным» кошельку королевства, и это было чревато последствиями, о том, что с него потребуют, ему думать не хотелось. Просто не оставалось выбора ‒ надо было спасать дочь.
‒ Я понял тебя, Виго, ‒ обреченно выдохнул Убер Браггитас, понимая, что с этих пор он навеки стал заложником положения. ‒ И готов выслушать твое предложение.
Тихо, чтобы не разбудить младших брата и сестру, Герда пробралась в комнату. Удвиг провел ее до самых дверей в покои и, расцеловав, отпустил отдыхать. Это было так невероятно прекрасно! Девушке казалось, что она самая счастливая во всем белом свете ‒ теперь остаток жизни будет не таким уж и унылым, ибо ей будет, что вспомнить.
Девушку встретила няня Аника.
‒ Нянюшка, почему ты не спишь?
‒ Ах, деточка, как же тут уснешь, ‒ всплеснула руками старушка. ‒ Если сначала твой батюшка заглянул, а потом и братья справлялись о тебе.
Герду кольнуло острое чувство вины перед родными и старушкой, которая из-за нее так и не отдохнула толком. В груди стала зарождаться тревога ‒ как она могла быть такой беспечной и легкомысленной. Радость, которая так окрыляла девушку, казалась неуместной. И почему всегда так происходит, когда ей хочется быть счастливой?
‒ И что теперь будет? ‒ обреченно спросила Герда.
‒ А ничего, ‒ улыбнулась старушка. ‒ Я им сказала, что ты спишь уже битый час, и выставила их вон, дабы не будили.
‒ Спасибо, нянюшка! ‒ в порыве девушка обняла Анику. ‒ Ты такая молодец и так добра ко мне.
‒ Ну, будет-будет, милая, ‒ улыбнулась старая женщина. ‒ Юность слишком быстротечна, а любовь нынче безмерная роскошь, чтобы ее выбрасывать не объяснившись.
Но тут взгляд ее упал на грудь девушки, увидев висящий на ней камень старушка изменилась в лице.
‒ Ах, девонька, ах милая… ‒ запричитала старушка. ‒ Что же ты наделала?!
‒ Нянюшка, милая! Я ни о чем не жалею, правда.
Аника горько заплакала и тихо промолвила сквозь слезы:
‒ Это же серпентин! Не зря его прозвали змеиным камнем. И жених невесте его не подарит никогда.
‒ А я и не невеста, нянюшка!
‒ Конечно, не невеста, ‒ плакала старушка.
‒ Сегодня мы уедем из столицы, и я никогда больше не увижу Удвига, нянюшка.
Герда тоже разрыдалась от тоски и боли по утерянной любви.
‒ Я ведь не взяла чужого ничего. Мне не нужна корона, власть и деньги, даже любимого я оставила его невесте, нянюшка. Разве плохо просто любить, ничего не взяв в замен? Кулон он мне сам подарил, но это же не помолвочный.
‒ Детка, ‒ Аника взяла и прижала ледяные руки девушки к своей груди. ‒ Ты то не взяла, но он забрал у тебя самое дорогое даже не спросив тебя.
‒ О чем ты, няня? ‒ губы Герды побелели от страха, а в сердце прокралось недоброе предчувствие.
‒ Недоброе замыслил принц, ‒ произнесла старушка. ‒ Ох, недоброе. Змеиный камень дарят той, которую привязывают к себе навек. Никогда ты теперь не выйдешь замуж ни за кого другого.
‒ Но ведь Удвиг уже подарил помолвочный камень Риджите, а значит и женится на ней.
‒ Может и женится. Да только испокон веков не дарили девам юным серпентин, ибо дарят его не невесте, а только жене или… полюбовнице.
Эпилог
Вардаритас, полгода спустя
Лихо запущенный снежок попал Инге прямо в голову, но растрепанная копна тяжелых локонов смягчила удар, разметав комья снега по волосам.
‒ Прости, пожалуйста! ‒ Майло подбежал к сидевшей в сугробе девушке и стал отряхивать с нее тающий снег. От смеха Инге даже не смогла встать на ноги, поэтому снова осела в сугробе. Майло и Бригги хохотали тоже. Девочка помогала брату отряхивать рыжие волосы.
‒ Достаточно на сегодня, ‒ отдышавшись проговорила Инге. ‒ Уже начинает темнеть, тучи еще больше сгустились ‒ значит снова пойдет снег.
‒ Снег ‒ это здорово! ‒ захлопала в ладоши Бригги.
‒ Здорово, ‒ согласилась девушка, ‒ но нам надо еще добраться до дома, мы сегодня загулялись.
‒ В этом году снег пошел очень рано, ‒ заметил Майло, мальчик одиннадцати лет ‒ самый младший брат Герды. Бригги было всего пять. Дети очень полюбили свою новую подругу и с удовольствием ей показывали окрестности, когда все было исхожено ‒ тройка любителей приключений просто ходила гулять в лес или к реке. Сегодня они отошли не так уж и далеко, но, если снова пойдет снег, как на кануне, можно сбиться с пути. Инге и дети спешили.
Снег пошел как раз тогда, когда невдалеке показался небольшой уютный дом.
‒ Кто наперегонки? ‒ воскликнул мальчик и рванулся с места бегом к дому. Юные девы решили не спешить, главное было выйти к дому, а бежать по снегу в тяжелых юбках дело нелегкое.
Дом встречал мягким теплом и ароматными запахами. Инге очень нравилось жить здесь, хотя и в крепости Вардаритаса тоже было хорошо. В семье ее подруги царила любовь взаимная, ни чем не купленная. Никто не игнорировал Инге, как самую никчемную, потому что младшая, а самые младшие были просто любимы. Иногда только Майло переживал, что не так силен, как его отец и братья. Зато мать ‒ леди Вардас ‒ его успокаивала, что в свои одиннадцать он умнее всех их вместе взятых сейчас. Мальчик много читал и действительно очень хорошо разбирался в науках. Инге впервые почувствовала себя здесь своей и по настоящему нужной. Если бы не обстоятельства, вынудившие Герду и леди Вардас переехать с младшими детьми в отдельное поместье, юная леди Браггитас была бы полностью счастливой, но Инге продолжала себя винить в том, что так и не подошла на весеннем балу к подруге, а оставила ее, поддавшись очарованию человека, не стоившего ее внимания.
