Эмбро написал ей, что ее безумно удивило и привело в смятение девичье сердце, ибо что бы там ни было, он нравился ей, не смотря на то, что был намного старше. Впервые мужчина смотрел на нее не как на пустое место, а как на настоящую, прекрасную девушку. Эти мысли Инге казались на столько грешными, что в стыде своем девушка не отважилась написать ответное послание, сохранив письмо от мужчины и вложенную в него засушенную лилию. Да и требовался ли ответ, когда оно было столь немногословным, но несло так много смысла.
«Не знаю, сможете ли Вы, когда-нибудь простить меня, но знайте, что я себя не прощу никогда. Мое сердце высушено подобно этому цветку от стыда перед таким чистым человеком, как Вы. И спасибо за то, что не отказали мне в тот вечер. Я сохраню это воспоминание, как самое ценное в жизни.»
Инге проплакала всю ночь, читая эти строки и все же не решилась на ответ. Ей казалось, что Эмбро взрослее и все поймет сам. А в конце лета пришло еще одно послание от Богарта. На этот раз его принес не почтовый голубь, как обычно, а ворон ‒ скорее всего, дабы письмо не было отслежено никем, кроме самого служителя Брексты.
Дома ждал теплый вкусный обед, леди Вардас распоряжалась в столовой, няня Аника помогала детям избавиться от тяжелой зимней одежды.
‒ Няня Аника, ‒ обратилась к ней Инге. ‒ Как себя чувствует Герда?
‒ Да поди уже лучше будет, ‒ ответила старушка. ‒ Сходи к ней, девонька, она о тебе справлялась.
Не удержавшись от прилива нежности Инге поцеловала старушку в сухонькую щеку ‒ та всегда относилась к ней, как к своей ‒ девушка направилась наверх в покои подруги.
Герда отдыхала на небольшой кушетке в своей комнате. Накрывшись мягким пушистым платком, она смотрела в окно на танец белых снежинок ‒ это было красивое зрелище. Девушка видела, как с прогулки вернулась Инге с детьми. Все же она поступила правильно забрав младшую леди Браггитас в Вардаритас.
Из столицы уехать сразу не получилось. Утром всю страну потрясла новость о смерти короля Крайстута. Начались приготовления к похоронам. Лорд Вардас решил, что женщинам и детям в Дейделисе делать нечего, даже если это и похороны монарха. После заседания Совета решено было отправить жену с девушками и детьми домой, сам Витгерд остался в столице со старшими сыновьями практически до середины лета. В Вардаритас лорд вернулся немного обеспокоенным, привезя с собой удивительные новости. Сестра Инге ‒ Рената сочеталась поспешным браком с неким не особо родовитым лордом Лаускалитасом. Во истину любовь совершает чудеса, но только зная молодую леди Браггитас, в это сложно было поверить. Что ж, Рената вышла замуж и уехала в дальнее поместье своего дорогого супруга, что было еще страннее, ибо ничего на свете красавица так не любила, как столичную жизнь с ее развлечениями. Еще одна подруга Риджите тоже выпорхнула, как пташка замуж за своего кузена. Ох уж этот весенний бал ‒ многие улыбались при дворе ‒ девы стали выходить замуж одна за другой, стоило бы почаще устраивать такие праздники ‒ очень способствовало для юных леди.
А в конце лета все королевство потрясла еще одна новость. Новый король разорвал помолвку со своей нареченной. Оказалось, леди Риджите Дардас страдала тяжелой формой расстройства нервов, которое долгое время скрывалось ее семьей. Такая королева была не угодна подданным, ведь от нее ждали здоровых наследников, коих она теперь дать не могла. Разразился страшный скандал.
Лорд Вардас вынужден был снова покинуть семью и отправится по королевскому зову в столицу.
Размышления Герды прервал легкий стук в дверь.
‒ К тебе можно? ‒ тихо отворила дверь Инге.
‒ Конечно же заходи.
‒ Как ты сегодня себя чувствуешь? ‒ обеспокоилась подруга, присев в кресло напротив, она тоже устремила взор в окно. ‒ Мы уходили гулять, ты еще отдыхала.
‒ Инге, послушай, ‒ обратилась Герда к девушке. ‒ Я очень хочу с тобой поговорить.
‒ Я тебя слушаю, ‒ рыженькая головка отвернулась от окна.
‒ Не вини себя ни в чем, ‒ твердо промолвила молодая леди Вардас. ‒ Ибо в том, что случилось твоей вины нет.
‒ Я поддалась собственным желаниям и чувствам, поэтому отвлеклась, а не должна была.
В голосе Инге послышались слезы.
‒ Ты не сделала ровным счетом ничего дурного, ‒ успокаивающе взяла ее за руку Герда. ‒ Вина за то, что случилось целиком и полностью лежит на мне. Я по собственному желанию пошла с Удвигом, приняла от него камень и ничуть не жалею об этом.
Инге сквозь пелену слез удивленно посмотрела на подругу.
‒ Да, ‒ улыбаясь подтвердила Герда. ‒ Не жалею.
‒ Ох… ‒ только и сумела выдохнуть Инге.
‒ Поэтому не вини себя, ‒ умоляюще посмотрела на нее Герда. ‒ Ведь я знаю, что ты сама себя съедаешь, как и няня Аника. А вы обе ни в чем не виноваты.
Девушки обнялись словно родные сестры. Молодая леди Вардас позволила подруге выплакаться, пока та не отстранилась с удивлением глядя на Герду.
‒ Ой, ‒ недоуменно вымолвила Инге. ‒ Что это? Меня ударило прямо из твоего живота!
‒ Это малыш пнулся, ‒ подтвердила сияющая от счастья Герда. ‒ Так он тебя приветствует!
‒ Какое чудо! Он живой и шевелится!
‒ Конечно же живой, по-другому и быть не может!
‒ Просто, мне казалось, что он там спит, ‒ продолжала изумляться юная леди Браггитас. ‒ А проснется только, когда родится.
‒ Он конечно же спит, но только время от времени, ‒ улыбнулась Герда.
‒ Разве может такое чудо быть чем-то плохим? ‒ стала вдруг серьезной молодая леди Вардас. ‒ Через несколько месяцев он появится на свет, и я смогу взять его на руки, со временем он назовет меня мамой. Разве это не прекрасно? Ведь эта жизнь зародилась от любви, а без любви детей не бывает!
‒ Да, ‒ опустила голову помрачневшая Инге. ‒ Но ведь твой ребенок родится без мужа, разве ты такой доли ему желаешь?
‒ Зато он будет расти в любви и заботе, ‒ ответила Герда, накрыв рукою зеленоватый камень, висящий на груди. ‒ Я не брошу ребенка, не откажусь от него.
‒ Я не имела в виду это, ‒ Инге виновато потупила взор. ‒ Но ведь он знает о твоем положении, ‒ от чего-то шепотом произнесла Инге. ‒ Король захочет забрать ребенка.
О своем состоянии молодая леди Вардас догадалась не сразу. Из-за отсутствия женских дней стала беспокоиться няня Аника, помогавшая девушке в это время с гигиеной и тщательно следившая за ней в этот период. Потом начались бесконечные тошнота и головокружение. Скрывать от матери не имело смысла. Леди Вардас пришла в ужас, Инге от переживаний прорыдала несколько дней. Герда честно рассказала всем своим близким о том, что произошло той ночью во время бала, только утаила историю про серпентин. Отец и так негодовал, а братья стали похожи на петухов, готовых в любой момент кинуться и заклевать короля. Было стыдно, особенно тяжело было видеть боль в глазах отца и матери.
