— Просто он невменяемый псих. — Тейтум знал, что машет красной тряпкой перед быком. Зои терпеть не могла следователей, которые все действия убийц объясняли невменяемостью. Провокация на нее не подействовала.
— Что ж, одной из причин вполне может оказаться некое психотическое расстройство, при котором преступник временно утрачивает контроль над собой. В такие периоды он способен на что угодно, не только писать кровью на стенах. Тогда его действия продиктованы галлюцинациями или иллюзиями, и предсказать его поведение попросту невозможно.
— Но ты же заверяла, что Гловер не возьмет в напарники сумасшедшего.
— Так и есть, но возможны исключения, потому что многие люди с психотическими расстройствами способны адекватно вести себя в обществе. Такую вероятность нельзя выпускать из виду. Тогда нет смысла изучать конкретные расследования — логической цепочки может вовсе не быть. В прежних преступлениях беты может фигурировать кровь или каннибализм, а может, что-то совсем другое.
— Какие еще варианты?
— Парафилия, связанная с кровью.
Парафилия. Словечко из профессионального жаргона Зои означало, что какой-то псих возбуждается от странных фетишей. Тейтум задумался.
— Если у него парафилия, то он скорее будет извлекать кровь, чем писать ею послания.
— Я бы сказала, что это зависит от послания, — возразила Зои. — Кровавые надписи могут быть одной из ранних фантазий, которые преобразовались в желание пить кровь. Тогда я предположила бы, что надписи имели сексуальный подтекст, а на месте преступления обнаружена сперма.
— Тогда оба расследования мимо, — заключил Тейтум. — Один из убийц написал на стене «шлюха», другой — библейскую цитату. Следов спермы в обоих случаях не нашли.
— Ясно. — Зои считала возможные варианты, загибая пальцы. — Третья возможность — синдром Ренфилда.
— Ренфилд? Тот чудак из «Дракулы»?
Брови Бентли поползли вверх, и Тейтум усмехнулся.
— Что такого? Удивлена, что я тоже читаю книги?
— Да я… нет, я просто…
Она казалась такой смущенной, что Грей снова улыбнулся.
— Не бери в голову. Так что там с Ренфилдом?
— Синдром Ренфилда, или клинический вампиризм, подразумевает, что человек одержим жаждой крови самой по себе. Нет сексуального подтекста, нет галлюцинаций и иллюзий.
— То есть человеку просто хочется пить кровь. Это своеобразное кулинарное предпочтение?
— Не уверена, — призналась Зои. — Нет достоверных сведений о причинах возникновения синдрома Ренфилда. Кстати, я написала одному знакомому, который исследует это заболевание. Погоди, я проверю почту…
— В любом случае выходит, что эти преступления никакой связи с нашим делом не имеют. Поскольку кровь никто не пил.
— Верно. — Зои отвлеклась от монитора. — Человек, страдающий синдромом Ренфилда, не станет писать кровью на стенах. Это нелогично.
— Значит, эти дела отметаем.
— Да, они не вписываются ни в одну схему… — Зои нахмурилась, глядя на экран компьютера. — Похоже, у меня назначена встреча с вампиром.
— Чего-чего? — Тейтум опешил.
— С клиническим вампиром. Мой знакомый ответил на письмо. Он специализируется на клиническом вампиризме, как я уже говорила. Навел справки и выяснил, что в Чикаго есть вампирское сообщество. И организовал мне встречу с одной из вампирш.
— Сегодня?
— Он пишет, что она будет ждать до шести. Осталось не так много времени.
— Одна ты не пойдешь, — заявил Тейтум.
— Она настаивала, чтобы я пришла одна. Встреча в людном месте.
— Ни за что! Я тебя одну к вампирше не пущу! Это же как в фильме ужасов. Что дальше? Предложишь разделиться и ночью обыскивать лес?
— Не драматизируй. Она ведь не настоящий вампир.
— Она пьет человеческую кровь?
— По крайней мере, тут так написано.
— Тогда ты точно не пойдешь одна.
Глава 15
— Уверена, что встреча здесь? — спросил Тейтум, понизив голос.
— Да, именно это место указано в письме. Публичная библиотека Чикаго, отделение имени Ричарда Дейли, — подтвердила Зои.
— А почему вообще в библиотеке?
— Я настаивала на встрече в людном месте. Она предложила увидеться здесь.
— Можно было выбрать любое кафе.
— Тебя, знаешь ли, тут вообще быть не должно, поэтому на жалобы ты права не имеешь. — Зои говорила громким шепотом, и один из посетителей бросил на них гневный взгляд.
— Ладно, хорошо. Как мы ее найдем?
— Людей не так много. — Бентли пожала плечами. — Думаю, она подаст нам знак.
Тейтум покачал головой.
— Я же говорил, что надо было взять осиновый кол, — прошептал он, пока они ходили между высокими полками, уставленными книгами.
По дороге Грей хохмил без остановки: то предлагал остановиться у церкви и набрать святой воды, то напоминал, что они вот-вот окажутся на интервью с вампиром — в буквальном смысле. Зои не обращала на его шутки внимания.
Тейтум глубоко вдохнул, наслаждаясь ароматом. Библиотечный запах ни с чем не перепутать. Неужели это просто запахи старой бумаги, пыли, клея и чернил? Или так пахнут сами истории, заключенные под обложками? А если на бумагу вылить книжный клей и чернила, запах будет такой же? Тейтум был уверен, что нет. Он повернулся, чтобы спросить мнение Зои, но она отошла к другому ряду полок.
Грей уже дошел до конца читального зала, когда заметил женщину. Она стояла, листая огромный фолиант, перед стеллажом, заполненным особенно старыми и увесистыми томами. Худая, на мертвенно-белом лице ярко выделяются лишь губы, алые, словно… ну, кровь. Пряди длинных, черных как смоль волос странно поблескивают под тусклыми лампами. Тейтум застыл в нерешительности. Библиотека, конечно, публичное место, но тут тихо, как в могиле, и хотя он явно сильнее этой женщины и к тому же вооружен, от нее веет чем-то потусторонним…
Агент ФБР медленно приблизился. Она коротко взглянула на него и вернулась к своей книге.
— Извините, — произнес он.
Женщина подняла на него глаза, но ничего не сказала.
— Вы Кармела фон Хаген?
— Нет. — Она нахмурилась.
— А, точно. — Зои ведь сообщила ему, что у вампирши странное прозвище. Как же оно? — Гм… Ночная Искусительница?
Глаза женщины налились яростью. Оттолкнув Тейтума, она выбежала из читального зала. Он слышал ее бормотание: «И шагу нельзя ступить, чтобы не пристал какой-нибудь извращенец!» Грей хотел броситься за ней, но тут его окликнула Зои.
Она стояла у стола библиотекаря и махала ему рукой. Тейтум подошел к ней.
