— Да, — снова согласился Эллис. — Ты ничего не мог поделать.
Глава 39
Единственный секрет, о котором Гарри молчал бы даже на смертном одре, — он гордился всем, что писал.
Гордился даже самыми дурацкими статейками, а иногда — особенно дурацкими статейками. Гордился заметкой про знаменитостей, в очередной раз попавшихся за использованием накладных сосков, и смешной статьей про то, как тренер «Чикаго кабс» наступил в собачью кучу. Он писал, зная, что делает это лучше любого другого репортера в Америке. Конечно, Боб Вудворт провернул огромную работу, освещая Уотергейтский скандал. Но получилось бы у него написать статью на пятьсот слов о топ-модели Тиффани Ву, которая целый день ходила с засохшей зубной пастой на подбородке? Нет, вряд ли.
Однако больше всего Гарри Барри гордился статьями о Зои Бентли. Не потому, что впервые занимался настоящей журналистикой, не потому, что писал о важном, ничего подобного.
Гарри гордился потому, что только он понимал: среди жутких статей о маньяках, жестоких убийствах и самоотверженном труде полицейских история Зои была настоящим самородком. И он заставит ее сиять.
Его пальцы летали над клавиатурой, выплескивая на экран потоки слов. Во рту Гарри держал незажженную сигарету: прерываться на перекур не хотелось, поэтому он тщетно пытался высосать никотин сквозь фильтр, который с каждой минутой все больше размокал.
— Гарри Барри!
На мгновение показалось, что властный голос Зои — лишь плод его воображения. В конце концов, последние несколько часов он повторял в уме их короткий утренний диалог, пытаясь выдоить из него все что можно. Наконец до Гарри дошло, что голос принадлежал настоящей Зои, которая стоит у него за спиной. Он повернулся на кресле и вынул изо рта мокрую сигарету.
— Доктор Бентли! Какой приятный сюрприз! Не ожидал вас тут увидеть.
Ее сверкающие глаза смотрели прямо на него.
— Вы написали, что убийства Кэтрин Лэм и Генриетты Фишберн, возможно, связаны. Я же сказала, чтобы вы ничего не публиковали, не посоветовавшись со мной. Это крайне безответственно и безосновательно, а хуже того…
— Мы с вами уже это проходили, — прервал ее Гарри, — и не раз, насколько я помню. Вы не вправе решать, что мне публиковать, а что нет. Этим занимается мой редактор. Если вам нужна газета, которую вы сможете контролировать, почему бы ФБР не основать свою? Назовете ее «Бюровестник». Уверен, она будет очень популярна. Федеральные агенты славятся своими талантами.
— Между двумя преступлениями нет никакой подтвержденной связи, и…
— Конечно, есть.
Лицо Зои вытянулось от удивления.
— Что?
— Связь есть, и эта связь — вы, — сказал он. — Если вы участвуете в обоих расследованиях, я могу лишь предполагать, что они связаны.
— Я хочу поговорить с вашим главным редактором.
Гарри улыбнулся еще шире.
— Пожалуйста. Вон дверь в его кабинет. Его фамилия Макграт.
Бентли нерешительно посмотрела на дверь.
— Не забудьте сначала постучать. Если войти без предупреждения, он становится сварлив.
Она прикусила губу и заглянула через плечо Гарри в его монитор.
— Еще одна статья об убийстве?
— Где? — Журналист быстро повернулся и свернул окно с текстом. — Это просто материал, над которым я работаю.
— Но там заголовок «Жители района Маккинли возмущены некомпетентностью полиции».
— Ага.
— Полицейские вполне компетентны. Они делают все возможное, чтобы найти убийцу.
— Угу, конечно. А как насчет трех других убийств за последние пять лет? Раскрыто только одно. А пьянчуга, который пристает к женщинам в торговом центре? Как насчет него? Почему полиция бездействует?
— Какой еще пьянчуга? — Зои настроена явно скептически.
— Если б вы жили в Маккинли, то знали бы. А как же та женщина, у которой из рук чуть не выхватили младенца? А эти граффити повсюду? А ограбление школы? Жители не могут спокойно спать ночами.
— Откуда вы все это берете?
— Большей частью — из комментариев к моим статьям.
— И вы пишете статью про… комментарии к другим вашим статьям?
— Я же не учу вас, как нужно работать; вот и вы меня не учите.
Зои осуждающе покачала головой.
— Хорошо, мне безразлично. Но вот ваша статья про два убийства…
— Скажите, почему она вас так волнует?
— Серийные убийцы часто следят за новостями о себе. Из-за газетных статей они могут ускорить поиск новой жертвы, а иногда даже изменить свой почерк. Особенно если статьи громкие и недостоверные.
— Вы мне льстите. Вы считаете, этот убийца из тех, кто подвержен влиянию прессы? Я спрашиваю, потому что полиция опубликовала в СМИ фотографию Гловера.
— Подобные статьи только нагнетают обстановку. Вы лишь подливаете масла в огонь общей истерии…
— Зои, неужели вы не понимаете? — потеряв терпение, воскликнул Гарри. — Мои статьи в ваших же интересах.
Бентли молча нахмурилась.
— Вы ведь хотите, чтобы фотография Гловера продолжала мелькать в газетах? — спросил журналист.
— Хочу, — призналась Зои, помедлив.
— Тогда вам тоже нужно, чтобы эта статья вышла на первой полосе. Люди теряют интерес к убийству Кэтрин Лэм. Если я свяжу его с делом Генриетты Фишберн, об этом узнают все. Больше людей будут активно высматривать Гловера на улицах. Ни одна другая газета не публиковала о Кэтрин Лэм даже половины того, что публикуем мы. Но завтра, если вы дадите мне напечатать следующий материал, Гловера будет знать в лицо половина Чикаго. Мы собираемся поместить в статью его фотографию, как и фото Кэтрин и Генриетты.
Она задумалась, потом произнесла:
— Ладно. Но тогда я хочу, чтобы вы использовали и другие фотографии.
Гарри пожал плечами.
— Дайте ваши снимки, и я посмотрю, что можно сделать.
Зои порылась в сумке и достала флэшку.
— Здесь есть фотографии Гловера и Кэтрин Лэм, — сказала она. — Можете напечатать их вместо ваших?
Гарри вставил флэшку в компьютер. Открылась папка с двумя изображениями. Зои подготовилась. У Барри мелькнула мысль: а не за этим ли Зои пришла с самого начала? Он открыл первое изображение. Род Гловер крупным планом, с кем-то разговаривает, улыбаясь. Фото вышло неудачным, превратив улыбку в зловещую и жестокую ухмылку.
— Фотография не очень хорошая, — сказал Гарри. — Думаю, по ней его сложнее опознать.
— Возможно. Зато так он воспринимается совсем по-другому.
Чистая правда. На прошлом снимке Гловер весело улыбался в камеру и был похож на любимого дядюшку, какой есть почти у каждого. Гарри открыл фотографию Кэтрин.
