Друзья приехали на другую парковку, но после долгой засады стало казаться, что они все на том же вокзале. Те же ряды машин, грохот, визг тормозов и снующие туда-сюда пассажиры.
И ожидание. Бесконечное ожидание. Он то и дело ерзал на сиденье, открывал и закрывал окно, постукивал по рулю, а одна нога все время непроизвольно дергалась.
— Что с тобой? — наконец рявкнул на него Дэниел. — Сиди спокойно!
Он не мог, в этом-то и дело. Он почти всхлипывал от нестерпимого зуда под кожей, от напряжения, скрутившего живот. Скорей бы все закончилось…
Поезд, прибывший в час ночи, уже уехал. Мимо них прошли пять пассажиров, все мужчины. Остался еще один поезд. Дэниел сказал, что если он придет пустым, то они поедут домой, а завтра попробуют снова. Но он не выдержит. Ему необходимы охота, добыча, кровь.
Поезд подошел к перрону. Первым в ночную темень вышел мужчина.
Затем — хрупкая девушка.
— Ну что, ты готов? — прорычал Дэниел.
Готов ли? Он рожден для этого. Он как взведенная пружина: в любой момент мог броситься вперед, догнать, настигнуть, сожрать. Он представил металлический привкус крови, и рот наполнился слюной.
— Вот черт, — охнул Дэниел.
К девушке подошел мужчина. Дальше они пошли вместе. Впрочем, мужчина щуплый, легко сбить с ног. Он разорвет мужчине горло зубами и оставит подыхать, истекая кровью. Владеющий собой человек открыл дверь и поставил ногу на землю.
Дэниел поймал его за запястье.
— Ты что творишь, черт подери?
— Я с ним справлюсь, — прошипел он Дэниелу. Времени нет. Парочка удалялась. Ему нужна охота!
— Нет! — Дэниел втянул его в машину. — Захлопни чертову дверь!
Еще секунда — и он ударил бы Дэниела в лицо. Пальцы сжались в кулак, он стиснул зубы…
Сдержался. Овладел собой. Расслабился.
— Завтра, — сказал Дэниел. — Мы найдем ее завтра.
— Да. — Владеющий собой человек закрыл дверь и завел машину, все еще дрожа от напряжения. — Завтра.
* * *
Рея, вздрогнув, проснулась и посмотрела по сторонам. Заснула в клинике прямо за рабочим столом. Что-то новенькое, даже для нее… Она вспомнила, как заполняла документы, а потом откинулась на спинку кресла, чтобы на минутку дать отдых глазам. Ого, за окном уже стемнело! Должно быть, спала больше часа.
Она встала, закрыла все окна, подошла к панели сигнализации и нажала на кнопку включения. Издав пронзительный писк, устройство начало обратный отсчет двадцати секунд. Рея схватила сумку, сунула в нее телефон и поплелась к двери. Выйдя наружу, заперла клинику и дождалась второго сигнала охранной системы.
Повернулась, сделала несколько шагов и нахмурилась.
На улице слишком тихо. Дорога пуста, вокруг ни души. Клиника, конечно, находится не в самом оживленном районе города, но все же… Который час?
Рея посмотрела на телефон, не веря своим глазам.
Половина третьего?!
Она проспала в кресле больше шести часов! Неудивительно, что все тело затекло, а шея онемела.
До дома пятнадцать минут ходьбы. Она каждый день ходила пешком в клинику и обратно. Но никогда не возвращалась так поздно.
Мелькнула мысль вернуться в офис и вызвать такси. Но она уже включила сигнализацию, да и глупо ехать на такси, когда до дома рукой подать.
Она живет в одном из самых безопасных районов Чикаго. Разве не так она говорила родителям, когда те начинали волноваться? Отец и вовсе уверен, что у дочери дом в зоне боевых действий. Но за все годы, проведенные в Чикаго, она ни разу не сталкивалась с преступлениями, не считая электронного спама.
Рея зашагала по улице.
Идти в гулкой темноте было жутковато. И еще морозно. Ее била дрожь, но Рея убедила себя, что дрожит от холода, а не от страха. Придя домой, она примет долгий горячий душ и уснет в кровати, как делают нормальные люди. А утром запишется на прием к доктору Брукс, потому что отключиться на шесть часов — это ненормально. Проблема сама собой не исчезнет.
Но сначала нужно добраться до дома и поспать.
* * *
— Не расстраивайся, — громко сказал Дэниел, перекрикивая шум двигателя. — Завтра съездим снова.
— Я не расстраиваюсь, — ответил владеющий собой человек, сжимая кулаки.
Он хотел объяснить Дэниелу, что нельзя расстроиться, когда не можешь сделать ни единого вдоха. Нельзя расстроиться, когда в горле пересохло, а оазис растворился вдали, оставив лишь сухой песок. Его чувства расстройством даже приблизительно не назвать.
Но он смолчал, вдруг осознав, что даже Дэниел не в силах его понять.
Остановившись на перекрестке, он заметил движение. Стройный силуэт, скользящий в тени. Девушка.
— Зеленый свет, — сказал Дэниел.
Она одна. Улица пуста, других машин не видно. Владеющий собой человек не верил своей удаче.
— Эй, ты уснул? Зеленый свет! Поехали!
И он нажал на газ. Фургон резко свернул влево.
— Ты куда, твою мать?! — крикнул Дэниел.
Девушка испуганно обернулась. Фары освещали ее лицо. Красивая.
— Какого… не смей! Нет! — заорал Дэниел.
Да.
* * *
Водитель явно пьян. Рея отошла от дороги, пропуская машину.
Вместо того чтобы проехать мимо, фургон свернул к тротуару, взвизгнул тормозами и ударился о бордюр в каком-то метре от нее. Рея застыла, ослепленная яркими фарами. Этот идиот ее чуть не сбил!
Дверь машины открылась, и Рея собиралась обругать водителя, но заметила выражение его лица.
Она уже видела подобное, когда лечила собаку, больную бешенством. Утробный рык, злобный блеск в глазах, текущая слюна…
Рефлексы сработали. Рея развернулась и побежала. Позади раздавалось низкое рычание. Она мчалась, как могла, шаря в сумке в поисках ключей. Все было понятно по его глазам.
— Помогите! — закричала она. — Кто-нибудь, на помощь!
Внезапная вспышка боли — он схватил ее за волосы и дернул. Рея вскрикнула. Он зажал ей ладонью рот и нос, не давая вдохнуть.
В руке что-то холодное. Ключи от дома! Она ударила ключами в направлении его лица, они ткнули во что-то, раздалось сердитое ворчание. Она укусила его пальцы, ощущая вкус пота и крови, но продолжая кусать и грызть, тряся головой.
Он отшвырнул Рею, она врезалась во что-то металлическое. Фонарный столб. Перед глазами все плыло, но она разглядела в тумане еще одну фигуру. Они тащили ее, ключи выпали из рук; Рея не могла ни кричать, ни говорить, ни пошевелиться. Губы одного из них, мокрые и склизкие, коснулись ее щеки. Ее мысли путались.
