Потом в нем произошла перемена. Лицо сделалось бесстрастным, поза — расслабленной. Свенсон откинулся на спинку стула и улыбнулся, стиснув зубы.
— Думаю, мне стоит дождаться адвоката.
Глава 61
Одно из самых ранних воспоминаний О’Доннелл — «Бесконечная история». Отец принес домой видеокассету и сказал, что на ней отличный фильм, полный приключений. «Тебе понравится», — подмигнул он дочери, и она в точности помнила его слова и улыбку, потому что именно тогда он впервые ее предал.
Начиналось все неплохо, с причудливых существ и зловещего темного Ничто. Папа обещал, что потом появится прекрасный пушистый дракон. Девочке не терпелось увидеть дракона и узнать больше про Ничто. Но сначала Атрейю и его белому коню Артаксу нужно было проделать путь через Болото Печали. Любой, кто оказывался в Болоте, испытывал огромную скорбь. На полпути Артакс вдруг остановился и позволил Болоту поглотить себя.
Поначалу О’Доннелл в напряжении ожидала, когда же конь выберется из топей на радость своему другу. Но — увы. Он попросту исчез. Тогда она, не поверив своим глазам, спросила отца:
— Он умер?
— Да. Но смотри дальше, вот-вот появится дракон!
Дракона Холли так и не увидела. Она разразилась горькими слезами, выкрикивая, что отец ее обманул, и рыдала, пока мать не выключила видеомагнитофон. Все выходные Холли плакала часами и даже через несколько дней могла разрыдаться ни с того ни с сего.
Став подростком, она купила кассету с тем же фильмом, планируя пересмотреть его и посмеяться над своей детской истерикой, но вскоре обнаружила себя рыдающей над сценой, где Атрейю умоляет Артакса идти дальше. Она вынула кассету из магнитофона и разбила вдребезги.
Теперь, будучи взрослой, О’Доннелл иногда и сама пробиралась через Болото Печали. Когда каждый следующий шаг дается все труднее, «прекратить борьбу» и «погрузиться в трясину» звучит не так уж страшно, даже успокаивающе.
Так она чувствовала себя и сейчас.
Кох раздобыл ордер на обыск и двадцать минут назад позвонил из дома Свенсона. Там оказалось пусто — ни души. Кох обещал выйти на связь, если найдет что-то полезное.
Свенсон дождался адвоката и сейчас беседовал с ним в допросной. Теперь можно не сомневаться: от него ничего дельного уже не добиться, а юрист будет настаивать, чтобы его клиента отпустили. Арестовать Свенсона пока невозможно. Никаких конкретных обвинений предъявить нельзя.
О’Доннелл взяла телефон и чуть не позвонила Коху, но ее палец замер над экраном. Она набрала номер мужа.
— Привет.
В его голосе слышен холодок. Другой и не заметил бы, зато О’Доннелл почти чувствовала, как телефон стынет у нее в руке. Сегодня утром они всей семьей хотели сходить в зоопарк. Вместо этого О’Доннелл сидела в участке.
— Привет, дорогой. Извини, кажется, день снова будет долгим. Кое-что случилось… — Она порывалась рассказать ему про Рею Делеон. Женщина шла по улице, ее схватили два маньяка, которые насиловали своих жертв и пили их кровь. Однако О’Доннелл сдержалась. Она давно поняла, что дома о работе лучше молчать. — В общем, время отхода ко сну я снова пропущу.
— Ясно.
— Можешь позвать Нелли?
Секундная пауза, а потом:
— Мамочка?
— Привет, малышка!
— Угадай, что у меня в руке.
— Папин телефон.
— Нет, в другой руке.
— Я не знаю. А что там?
— Ну же, угадай!
— Твоя куколка?
— Нет.
— Гм… мячик?
— Нет. — Нелли хихикнула.
О’Доннелл улыбнулась.
— Что же тогда?
— Я тебе не скажу, — дразнила ее Нелли.
Судя по всему, детектив из О’Доннелл не вышел. Она не смогла разговорить не то что Свенсона, а даже свою пятилетнюю дочь.
— Я знаю! Это собачья какашка.
— Фу! Конечно же, нет!
— Тогда вонючая собачья какашка?
— Фу! Мама!
— Сейчас передам всем в участке, что Нелли держит собачью какашку.
— Это не какашка! Это леденец!
— А, я так и знала! — Ее губы растянулись в глуповатой улыбке. — Малышка, я опять приду домой поздно. Но позвоню тебе пожелать спокойной ночи.
— Честно? — В вопросе были слышны обвиняющие нотки.
— Даю тебе честное-пречестное слово.
— Хорошо, мамочка.
— Пока, крошка.
— Пока.
Дав отбой, О’Доннелл сидела, сверля взглядом телефон. Вскоре экран засветился — звонил Кох.
— Привет, — ответила она, — как раз собиралась тебе звонить.
— Я кое-что нашел, — сообщил Кох. — На компьютере Свенсона установлен пароль, и нам сказали не трогать его без техников. Зато здесь куча DVD, и я запустил парочку на своем ноутбуке. Это домашнее порно. Со Свенсоном в главной роли.
Его явно распирало от желания что-то сказать.
— И что?
— На некоторых видео — Кэтрин Лэм!
Попался!
— Она знала о съемке?
— Мы нашли камеру. Спрятана надежно. Судя по видео, Кэтрин не подозревала, что ее снимают.
— Вот ублюдок…
— Не знаю, пригодится ли, но у него тут уйма денег под матрасом. Больше пяти тысяч. Первая мысль — замешаны наркотики. Я позвонил в отдел К-9, они пришлют собаку на всякий случай.
— Хорошая идея. — На самом деле О’Доннелл сомневалась, что деньги связаны с наркотиками.
— Пока все. Продолжаем обыск.
— Пришли мне фотографии денег. И позвони, если еще что-то найдешь. Отличная работа!
О’Доннелл сбросила звонок. Теперь она знала, как развязать Свенсону язык.
Нелли, конечно, не прикасалась к собачьим какашкам, а вот Свенсон в дерьме по самые уши.
Глава 62
О’Доннелл вошла в почти пустую, ярко освещенную комнату для допросов, за ней следовал Тейтум. Свенсон держался с показной уверенностью, но Холли видела через камеру, что секунду назад он метался из угла в угол. Он на грани срыва.
Сев за стол, О’Доннелл проговорила:
— Детектив Холли О’Доннелл и специальный агент Тейтум Грей приступают к допросу Аллена Свенсона.
— Мой клиент арестован? — спросил адвокат Гарри Нельсон.
Он походил на жабу: лысый череп, на подбородке большое родимое пятно, нижняя губа намного толще верхней. Хрипловатый голос только добавлял сходства с земноводным.
— Вовсе нет, — ответила О’Доннелл. — Он здесь для допроса.
