Естественно, мы не поверили его словам. После непродолжительного спора Виктор сдался и ушел. Два месяца он не упоминал Влада, но как-то утром мы проснулись и обнаружили, что младенца нет. Мы обыскали всю камеру, но мальчика так и не нашли. Нам стало ясно, что Виктор подмешал нам снотворное и, пока мы были без сознания, вошел в комнату и забрал ребенка. Когда на следующий день он явился за очередной порцией секса, Лена потребовала вернуть ребенка.
– Влад в больнице, – ответил Виктор. – Я оставил его возле жилого дома. Его уже наверняка кто-нибудь нашел.
Мы не могли поверить ему. Мы отлично знали, что он говорит нам лишь то, что, по его мнению, мы хотим услышать. Нам пришлось смириться с мыслью, что Виктор убил маленького сына Лены. Эта мысль была чудовищной. Я не могла избавиться от жутких картин убийства, встававших перед моим мысленным взором. Виктор наверняка убил Влада и закопал где-нибудь в саду. С того дня Лена постоянно плакала. Влад все равно не смог бы выжить в нашей камере, но она очень любила ребенка. Мысль о том, что сделал Виктор, разбивала ей сердце.
Спустя какое-то время Виктор принес нам местную газету, где была небольшая статья о найденном в Скопине брошенном младенце. В заметке говорилось, что ребенок здоров и с ним все хорошо. Мы испытали огромное облегчение. Теперь мы знали, что ребенок Лены может дышать свежим воздухом, нормально питаться, за ним присматривают. Это была лучшая новость с того ужасного дня, когда Виктор нас похитил.
НЕЖНОСТЬ
Я с нежностью к тебе и светлой грустью,
Прими на сердце строки непростые.
Мне в этот день так холодно и пусто.
Прошу: ненастроение прости мне.
Пусть солнце ему светит золотое,
И ангел за спиной хранит от горя.
Отчаиваться, милая, не стоит
И избегать о сыне разговоров.
Я всей душой желаю, чтобы вместе
Вас странная судьба свела для счастья.
И так и не надетый тобой крестик
Берег его от боли и ненастья.
Прими на сердце строки, дорогая,
И помни: я бы жизнь не пожалела,
Чтобы мечта – твоя лишь! – голубая
Несбыточной остаться не посмела.
Возвращение в камеру
Карстэн Графф
Я закончил писать первую половину книги, пропустил ее через автоматический переводчик и отправил Кате. Через несколько часов пришел ее ответ.
– Я только что закончила читать то, что вы мне прислали… – писала она.
Увидев на экране эти слова, я замер. Я вложил в эту работу всего себя, и вот меня ожидал вердикт Кати. Если бы ей не понравилось, как я рассказал ее историю, если бы она решила больше не иметь со мной дела, я не смог бы переубедить ее. С другой стороны, сама возможность узнать ее стала для меня потрясающим опытом. Даже если придется бросить книгу, эта работа многое мне дала.
– И что вы почувствовали во время чтения? – спросил я. Сердце у меня отчаянно колотилось.
Казалось, прошла целая вечность. И вот пришел ответ:
– Я словно вернулась в то ужасное подземелье, когда читала, – писала Катя. – Понимаю, что это всего лишь плохой автоматический перевод, но и он меня буквально потряс. Было интересно увидеть свою историю со стороны, как фильм. Я очень рада, что вы не делали акцента на сенсационности нашей истории. Вы рассказали ее с уважением, и мне нечего добавить. Вам удалось очень точно передать мое настроение и мысли. Спасибо, Карстэн!
Я сразу же ощутил огромное облегчение, а потом меня охватила радость.
– Прекрасно! – написал я. – Не могу передать, как я рад слышать от вас это! А что скажете об истории Виктора?
– Она произвела на меня очень глубокое впечатление, но читать ее было страшно.
– Почему?
– Виктор с нами почти не разговаривал. Он постоянно молчал и был для нас загадкой. Когда я прочитала то, что вы написали, он для меня ожил. Ощутить такую близость с ним очень тяжело. Мне никогда не приходило в голову, что его поступок требовал долгих лет подготовки и тяжелой работы, но ведь это действительно так. Страшно понимать его мысли и мотивы.
– С вами все в порядке? – заволновался я. – Вам не слишком тяжело было это читать?
– Нет, все нормально. Просто проникнуть в голову этого человека очень странно. Я только сейчас поняла его и почувствовала, как жаждал он найти себе жертв. Как вы узнали, что он руководствовался «Камасутрой»?
– Я не знаю этого наверняка. Но вы мне говорили, что эта книга ему нравилась. Когда я ее прочел, все сложилось. Похоже, это не совпадение. Вы никогда не думали, почему зеленую комнату он выкрасил именно в зеленый цвет? Почему не оставил ее такой же белой, как и остальные помещения?
– Не знаю.
– В «Камасутре» зеленый цвет символизирует плодовитость. Скорее всего, Виктор никогда в этом не признается, но я уверен, что зеленый цвет он использовал сознательно. Он планировал использовать эту комнату для зачатия, чтобы его дети заполнили весь город.
– Интересно. И вы думаете, что эта книга была его Библией?
– Наверняка. Но именно тщательное следование «Камасутре» и привело его затею к краху.
– Каким образом?
– Если бы он не опирался на нее, то никогда не совершил бы ошибки, которая позволила вам бежать из заточения.
– Как же наше бегство связано с «Камасутрой»?
– Вы поймете, когда прочтете все остальное.
– Хорошая приманка! – Катя поставила в письме смайлик. – Не могу дождаться!
– Что вы в целом думаете о первой части книги?
– Я в очередной раз убедилась в том, что наше спасение было настоящим чудом. А еще я не могу поверить, что раньше не понимала, как тщательно он готовился к преступлению и что думал обо всем этом. Никто не задумывался над мотивами Виктора и не вникал в детали его жизни. Я очень благодарна вам за то, что вы дали мне возможность это прочитать.
– На месте преступления я много думал о его образе мыслей. Дом и гараж сейчас в ужасном состоянии. Когда он строил темницу, все было в таком же запустении. А он тратил время, силы и средства на темницу, где мог заниматься сексом. Это показывает, насколько сильна была его одержимость. Похоже, он постоянно читал о сексе и погружался в сексуальные фантазии.
– Да, вы правы. Подземелье – это физическое воплощение его одержимости.
– И символ его мечтаний и устремлений. Такой чуткий человек, как вы, должны были чувствовать это в заточении. Интересно, что вы почувствовали бы, если бы снова оказались в этом месте? Вы возвращались туда после освобождения?
– Да, – ответила Катя. – Несколько лет назад мы с Леной были там с британской съемочной группой. Это было до того, как новый хозяин все там затопил. Журналисты убедили нас спуститься в подвал.
