Тот, кого назвали Демидом, второй раз нажимал на кнопку, удерживающую двери в открытом виде.
Стройная незнакомка бочком попыталась проскользнуть мимо кареглазого красавчика и, уже выходя из лифта, вновь споткнулась.
Одинокая бумажка скользнула на пол. Девушка наклонилась поднять её, узкая юбка карандаш аппетитно обрисовала изящные изгибы.
— Какая з… — чем закончилось слово, девушка не услышала, двери тихо закрылись, лифт устремился вверх.
— Что с тобой, Алекс? — Демид посмотрел в вертикальные зрачки собеседника.
— Ты не почувствовал? Эта девушка так сладко пахла, мой зверь мгновенно встал в стойку, требуя подмять её под себя.
«Сладкая», — проурчал волк Алекса.
— Даже сейчас неспокоен, хочет выйти из лифта и броситься на поиски, рычит и удивляется, почему я её отпустил.
— Ничего тебя торкнуло-то, задница у неё красивая. Но она — бета, сможет ли выдержать твой напор? Кстати, я её раньше не видел, наверно, недавно устроилась на работу.
Марина выпрямилась, свободной рукой поправила белую блузку и юбку, медленно повернулась, пристально смотря на табло. Лифт остановился, цифра замерла.
— Шестьдесят седьмой… — на лице не осталось и тени смущения, лишь невозмутимое спокойствие. — «Приходи в себя, ты на задании. Марина, нельзя провалить его, когда наш отдел так близок к поимке гада. Сначала работа, а потом уже амурные дела!» — мысленно приказала себе лиса и вызвала лифт, нужно было возвращаться к Ольге.
Глава 33. Что сделал хвалёный и самый лучший сыскарь Города тысячи оборотней?
Марина тихо сидела в углу потайной комнаты и через одностороннее стекло смотрела и слушала допрос Августина.
Её мысли то и дело возвращались к неожиданной встрече с незнакомцем на девяностом этаже, к жаркому поцелую, к нежным взглядам. Она жалела, что не узнала его имя. Мари не отказалась бы продолжить общение после окончания расследования.
Рабочий день пролетел незаметно, временно устроенная лисичка, включив всё своё обаяние, смогла уговорить охранника показать ей журнал регистрации выезда служебных машин с территории корпорации. И, конечно же, совершенно нечаянно пролила на пол, принесённый с собой кофе. Пока услужливый мужчина бегал за тряпкой, а затем и за новым кофе, девушка быстро зафиксировала информацию на телефон и скинула в закрытую папку в паутинке. Марина использовала елей не жалея, конечно, у охранника потом будет болеть голова, но по-другому она не могла поступить.
Сидевший напротив Августина Никита в третий раз спрашивал подозреваемого о том, что тот собирался делать с несчастной пленницей?
Мужчина поднял глаза от стола, в который смотрел последние пять минут:
— Отпустил бы, я использовал артефакт, который, взаимодействуя с антизверином, отбивает память. Я не охотник за девушками, запомните это, — разозлился Августин. — И не нужно на меня вешать тех несчастных, убитых безумным зверем. — Мне нужна была справедливость! Возврат земель, что издавна принадлежали моей семье, — кулак опустился на стол, громко звякнули цепи сковавшие руки заключённого.
— Смотри-ка, какие предосторожности, — тихо прошептал вошедший в комнату Роман. — Мари, ты почему не дома? Никита увидит тебя тут, опять кричать будет.
— Т-с-с, — шикнула на друга лисичка. — Со мной всё в порядке лиса очнулась, я обернулась.
— Августин, я тебя знаю давно, что на тебя нашло? Они по праву древнего закона забрали шахту. Их вожак вызывал вожака вашей стаи на бой, выиграл в честном поединке…
— Он забрал не только шахты, — красивое лицо Августина исказила гримаса боли. — Он по праву сильнейшего увёл всю стаю!
— Таков древний закон волков, — пожал плечами Никита Иванович. — Зачем ты всё же затеял всю эту кашу? Не потому ли, что вожак, забравший всю стаю, забрал и твою мать? А отец, не пережив такого позора, умер?
— Этот закон, ещё сто лет назад себя изжил. Оглянись, Никита, — Августин с силой сжал столешницу. — Мы живём в цивилизованном мире, где девиц не заставляют силой выходить замуж на ненавистного ей оборотня. Мы живём не в лесу, по закону стаи, а в бетонных джунглях, повинуясь законам, прописанным на бумаге. Так с какого перепуга старый, изживший себя закон всё ещё главенствует над волками?
— Оборотни, хочу я тебе напомнить, что живут в стаях, сами так решили, сначала инстинкты и законы предков, а затем уже общие законы, которым следуют все оборотни, независимо от вида, к которому принадлежат, — вступил в спор бывший начальник Августина. — И на съезде, что произошёл сто лет назад, представители ста семей других видов оборотней оставили это право за волками. Вы сами требовали это право. Смею тебе напомнить, что каждый вид оборотней на том съезде что-то себе вытребовал, какие-то послабления для своего вида! Сам понимаешь оборотня невозможно держать в рамках, нами движут инстинкты, но и прогресс не остановить, приходится идти на уступки, чтобы не было войн.
— Прикрываясь вызовом вожака на бой, они безнаказанно грабят и присваивают себе чужое! — Августин обвёл комнату взглядом, будто кого-то ища.
— Таковы волки, то есть вы, Августин. Ответь мне на один вопрос: почему ты сам не бросил вызов их вожаку? Пусть ты бы не смог подобраться к нему лично, чтобы прямо в лицо выкрикнуть, но в паутине ты мог бы рассказать свою историю и громко вызвать того на бой. Вряд ли он смог проигнорировать такое, — заключённый молчал. — А я тебе скажу почему! — Никита злился. — А потому что ты уже не лесной волк, да, ты сыскарь, но живёшь в городе, расслабился, потерял хватку. В лес выезжаешь редко, не тренируешься. Когда ты последний раз выходил на охоту, на более сильного зверя, чем ты? Да ты бы и минуты не выстоял против старого матёрого альфы! Поэтому ты решил похитить его дочь, издеваться над ней и требовать выкуп?
— Это ты меня обвиняешь в бессилии? — оскалился Августин. — Да ты посмотри на себя, на свою семью! — Никита Иванович нахмурился. — Старый закон, говоришь? А что вы сделали для своей сестры, что сделал твой отец? Может, в тот момент ему заплатили денег, чтобы он молчал?
— Заткнись, не смей… — сыскарь приподнялся.
— Что, правда глаза колет? Кто убил лисью семью, владевшую одной из шахт? Часто ли Марина вам задаёт вопросы? Волки их убили! Я читал протоколы… Разве волки имеют право по древнему закону вызывать лис или оборотней других видов на поединок силы? Конечно же, нет! Это преступление, притом циничное, наглое! Тот, кто убивал лис, не боялся, что его поймают! Но перед законом все равны, так почему не было даже подозреваемых? Следы были, а подозреваемых не было? Кому ушла шахта, после того как лис убили? Городу отошла шахта, а затем какой-то корпорации! Не правда ли, удачное прикрытие, приобрести шахту у города. Если бы волки напрямую заявили, что вызвали главу лис на бой, что было бы? Расследование по бумажному закону, заключение под стражу и скорее всего казнь. Что сделал хвалёный и самый лучший сыскарь Города тысячи оборотней Иван Максимович Дурож? А всё что он смог или всё, что он захотел, это лишь удочерить бедную, несчастную лисичку Марину Николаевну. Дать ей семью, любовь… А может его просто гложет совесть, что пришлось закрыть глаза на убийство друга? Ведь отец Марины был хорошим другом бравого медведя…
