Глава 7
Все, у кого есть хоть капля здравого смысла,
знают: время меняет любовь. И в зависимости от того,
сколько энергии мы в нее вкладываем,
мы сохраняем ее, дорожим ею или теряем.
Колум Маккэнн
Юля
С самого утра у меня на душе было как-то неспокойно, на работе все сотрудники радовались и обсуждали полученные зарплаты и премии. Вот только мне почему-то не только не пришла премия, но и зарплата оказалась меньше половины. Хотя у меня отработаны все часы и даже были переработки. Видимо, сегодня встречи с Вовой не избежать. Что-то мне подсказывало, что это именно его рук дело, не зря после вчерашнего моего заявления он был спокоен как удав.
Как только мне сообщили, что мой дорогой и многоуважаемый шеф появился на рабочем месте, я сразу же устремилась к нему в кабинет.
Нового секретаря не было на рабочем месте, и я без предупреждения постучалась и вошла. Босс сидел, как царь на троне, на своём кожаном диване, нога на ногу.
Сегодня он выглядел ещё лучше, чем вчера. Белая рубашка заправлена в чёрные классические брюки. Пиджака на нём не было, что помогало хорошо рассмотреть золотые запонки, которые бросались в глаза. В одной руке он держал сигарету и курил, а второй рукой что-то активно печатал на своём смартфоне.
— Владимир Андреевич, — проговорила я первая, и мужчина устремил на меня свой взгляд.
— Да, я слушаю вас, Юлия Николаевна, — по его выражению лица было видно, что он ждал моего появления и никак этому не удивился.
— Почему мне пришла не вся зарплата?
— Я как раз хотел поговорить с вами на эту тему, — он сделал ещё одну затяжку и выпустил изо рта густой сигаретный дым. Почему-то мне от его взгляда стало не очень-то хорошо, и я машинально сделала шаг назад. — Вы присаживайтесь, Юлия Николаевна, присаживайтесь. — Я послушалась, медленно прошла к стулу и села напротив своего босса, сложив руки на коленях.
— Вы сколько работаете в этой фирме?
— Отработала я полный месяц, — он внимательно на меня посмотрел, а потом о чём-то задумался. Сделал ещё пару затяжек и затушил сигарету. Между нами повисла минутная пауза, после которой Вова продолжил диалог.
— Юлия Николаевна, я вчера проверил все документы, с которыми вы работали, и не досчитался десяти миллионов рублей. Не подскажете, куда вы их дели? — от его слов у меня пропал дар речи. Я смотрела на него в упор, а его глаза насмехались надо мной. Я закачала головой, не соглашаясь с ним.
— Я… я… Но у меня не было никаких недочётов. Все отчёты присылала на почту своему боссу и…— и вот тут-то до меня начала доходить реальность. Жуткая, ужасная реальность. Вот почему Вова столько времени бездействовал, он готовил план, чтобы посильнее меня ударить. — Ты… — от злости у меня загорелись щёки, я готова была наброситься на него и разорвать на месте от такой подлости. Как же это мерзко, гадко. Я даже представить себе не могла, что он так может поступить.
— Соблюдайте субординацию, Юлия Николаевна, — улыбнулся он мне в ответ. И по его взгляду было понятно, что я не ошиблась в своих догадках.
— Это ты специально, да? Чтобы я исчезла, — я ещё раз взглянула в его глаза, и меня пробрал смех. Такой громкий и истерический смех, от которого из глаз потекли слёзы, а голова закружилась. Ну и Володя, ну и молодец. А я-то, дура, и вправду подумала, что он изменился, а он стал только ещё хуже и коварное.
— О нет, моя дорогая. Теперь тебе точно некуда деваться, да и уехать ты не сможешь, пока не вернёшь моей фирме те деньги, которые пропали по твоей вине.
— Но ты же знаешь, что я не брала твои проклятые деньги, да и навряд ли они исчезли.
— Нет, я не знаю, брала ты их или нет. Но пока всё сходится на том, что в их пропаже виновата ты, — улыбнулся мне этот мерзавец и отпил из кружки кофе.
— Вова, так нельзя. Мне нужны деньги. Не лишай меня зарплаты, и давай разойдёмся по-хорошему, — но он, видимо, так увлёкся своей местью, что по-хорошему теперь-то мы точно не разойдёмся.
— Ты мне угрожаешь? — в его глазах блеснул озорной огонёк.
— А это возможно?
— Не думаю. Я предупреждал тебя, чтобы ты уехала, но ты не послушалась. Теперь будешь работать на меня, пока не отдашь всё, что украла.
— Но я не крала! — я вскочила со стула и закричала ему в лицо. Меня всю трясло от злости, грудь ходила ходуном, а перед глазами всё стало расплываться.
— Могу предложить тебе одно условие, которое вдвое сократит твой долг, — он поставил на стол кружку с кофе и сел поудобнее на своём кожаном диване, скрестив руки на груди.
— Какое ещё условие? — на секунду я замерла.
— Ты продашь мне своё тело. Оно, конечно, не стоит пяти миллионов, но я сегодня щедрый. — После его слов на меня как будто вылили ушат с холодной водой, и я вздрогнула. Тело начало покрываться мурашками.
— Что? Ты совсем обезумел? Я не буду с тобой спать ни за какие деньги. Да я лучше органы продам и отдам тебе то, что ты просишь, но никогда. Запомни, Владимир Андреевич. Ни-ко-гда я не лягу с тобой в постель. Ты мне омерзителен, — последние слова я проговорила отрывисто.
После моих слов лицо мужчины приобрело багровый оттенок, на шее запульсировала венка, и он показал свой ослепительно-белый оскал.
— Как хочешь, но даю тебе время до вечера. Подумай. Тебе же легче будет.
— Иди ты к чёрту, — проговорила я и выбежала из кабинета, сильно хлопнув дверью. Побежала в туалет и закрылась там. Я уже не могла сдерживать слёзы, которые, словно из крана, хлестали по моим щекам, обжигая кожу лица.
Какой же он подонок, как он мог так поступить. Хотя о чём это я, для него это нормально, а вот как теперь быть мне? Через полгода у Пашки операция, на которую мне осталось совсем немного накопить, а иначе… Не хотелось думать о том, что будет, если не смогу достать деньги сыну на операцию. Есть вариант рассказать о ребёнке Вове, чтобы он прекратил свои опыты на мне, но и огромный риск, что он от него откажется. Я ведь изначально скрыла беременность.
Плеснув холодной водой в лицо, посмотрела в зеркало. Передо мной стояла худая с безжизненными глазами, под которыми виднелись чёрные синяки, женщина, у которой забирают все попытки быть живой и счастливой.
— Я не сдамся, сын, — проговорила, глядя на себя в зеркало. — Ты поедешь на операцию и будешь самым счастливым мальчиком, чего бы мне это ни стоило.
Приведя себя в порядок, поправив макияж, я пошла в свой кабинет. Вот только, не дойдя до него, столкнулась с девушкой в коридоре. Я бы её не узнала, если бы она не произнесла моё имя.
— Юля? — на меня удивлённо смотрела молодая девушка-брюнетка с перекаченными губами и красного цвета помадой на них. Она изменилась, и очень сильно.
