— Простите, а муж вам передал мой паспорт? — мило улыбнулась я девушке. Хотелось уже побыстрее от неё избавиться. Не знаю почему, но она уже начинала меня раздражать. Может быть, из-за своей наивности или глупости, не понимаю.
— Да. Я вам его сейчас принесу. Он уже не понадобится.
— Хорошо. Спасибо.
— Я позвала врача, он сейчас на обходе. Минут через десять к вам подойдёт.
— Спасибо, — кивнула я девушке и улыбнулась ей снова.
Наконец-то медсестра покинула мою палату, а я осталась лежать и разглядывать потолок, но от этого становилось только хуже. В глазах постоянно мелькала запись, которую показал муж. Ну прямо мистика какая-то. Как я могла оказаться на этом видео, если ничего подобного не только не совершала, мне даже подумать об этом страшно.
Полежав и немного подумав обо всём происходящем, поняла, что это мой шанс сбежать. Пока я в больнице, нужно что-то придумать. Потому что как только приеду домой, у меня не будет шанса оттуда сбежать. Если останусь, муж не оставит меня в покое, тем более он думает, что я ему изменила. А с его манерой решать дела я долго в живых не останусь.
Я вспомнила, что ничего не спросила у медсестры про ребёнка. Если они брали у меня анализы, то должны знать, что я беременна. Оставалось только надеяться, что они ничего не сообщили мужу.
Я старалась защитить живот, чтобы Вова до него не дотрагивался, но стресс и эмоции могли повлиять на плод.
Да, не так я себе всё представляла. Я-то думала, что моя беременность будет счастьем и наша семья хоть чуть-чуть, но начнёт налаживаться, а тут вон как всё получилось.
Как и сказала медсестра, минут через пятнадцать ко мне зашёл доктор. Пожилой мужчина невысокого роста с добрыми глазами. Он мне напомнил Айболита из мультика, который постоянно спешит на помощь к бедным зверушкам.
— Здравствуйте, Юлия Николаевна. Как вы себя чувствуете? — мужчина улыбнулся и подошёл ближе к кровати.
— Спасибо, хорошо. Доктор, а ребёнок? — я обеспокоенно посмотрела на мужчину и боялась услышать ответ. Хоть бы с ним всё было в порядке.
— С плодом всё хорошо, он не пострадал, но я вам выпишу витамины, у вас низкий гемоглобин. — После его слов я облегчённо вздохнула. Главное, что с ребёнком всё в порядке, а остальное наладится. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
— Доктор, простите, а муж уже знает о беременности?
— Нет.
— Хорошо. Не говорите ему, я сама хочу его обрадовать.
— Как скажете, — улыбнулся мне в ответ мужчина и пожал плечами.
Доктор задал мне ещё несколько вопросов и ушёл, а я стала думать о том, как мне отсюда уйти. На мне только вчерашний шёлковый халатик, ночнушка и больничные тапочки. В голове опять пронеслись картинки вчерашней ночи, и тело задрожало от страха. Перед глазами мелькало то видео с девушкой, которая занимается сексом на нашей кухне.
Я не спеша встала с кровати и подошла к окну. На улице уже поздняя осень, с каждым днём всё холоднее, и далеко мне в халатике не уйти, а к мужу возвращаться боюсь. Вова изменился, очень изменился. Я его не узнавала. Чем больше он зарабатывал, тем становился всё более страшным человеком. Деньги его изменили. Он чувствовал себя всевышним, который может заплатить и ему всё простится. Но я не могу простить ему последние два года нашей жизни, а особенно вчерашнюю ночь, которая перечеркнула всё, что между нами было.
Когда вспоминаю, эти самые больные два года нашей жизни, на коже появляются мурашки. Как-то раз подруга мне задала вопрос, смогу ли я простить измену? Я долго думала, что на это ответить, и не пришла ни к одному выводу. Но когда узнала об измене мужа, то не задумываясь простила.
Почему? Не знаю. Наверное, потому что любила. Я была готова закрывать глаза на все его поступки и жить, закрываясь от внешнего мира. Но стереть из памяти некоторые моменты, которые резали сердце и душу, не могла.
Помню, как первый раз застукала Вовину секретаршу у него под столом. Но муж сказал, что она пролила кофе и пыталась его вытереть с пола. Я тогда сделала вид, что поверила. Ведь всякое бывает. У многих мужья изменяют, потому что надоел брак или однообразие или потому что жена стала уже старше и не такая привлекательная, как раньше, а мужчинам хочется помоложе и понаивнее. Я много ругала себя за нерешительность и покорность, но не могла идти против своего сердца. После всех гулянок и других женщин он же всё равно приходил ко мне. Как бы ему ни было плохо или хорошо, он оставался со мной. А когда приходил, улыбался или когда мы проводили вместе выходные, изображая счастливую семью, всё забывалось. Забывались обиды, слёзы, переживания. Забывалось всё, и были только мы с ним и никого больше. Может, в этом и заключается долгий и прочный брак, когда закрываешь глаза и просто начинаешь существовать, а не жить.
Мой взгляд упал на подъезжающую машину, которая остановилась на стоянке около больницы. Оттуда вышел Володя с шикарным букетом цветов и направился в здание. От того, что я увидела, меня передёрнуло. Вот он сейчас зайдёт ко мне и что скажет? И как мне вести себя? А если он заберёт меня из больницы домой, игнорируя все запреты врачей, а он ведь может, муж не знает слова нет.
Я быстро подошла к кровати и легла обратно. Сердце выделывало кульбиты, и казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Я часто задышала, а ладошки стали влажные. Будто чувствовала его приближение, буквально через минуту дверь в палату открылась и вошёл муж. Лицо его было хмурое, а брови сведены в одну полоску. Цветов в его руках уже не было, видимо, преподнёс их кому-то, не доходя до моей палаты. Ну да, куда мне? Я же жена, которая подверглась избиению ни за что. А нет, точнее, за измену, как думает мой муж.
— Здравствуй, — проговорил Владимир и сел на стул около кровати. Тело его всё напряжено, ладони сложены в кулаки, а скулы играют.
— Привет, — почти шёпотом проговорила я.
— Как ты себя чувствуешь?
— Всё в порядке. Доктор сказал, что мне нужно будет ещё полежать пару дней.
— Я знаю, говорил с доктором. — И когда он только успел? Я боялась даже взглянуть на него. Боялась увидеть презрение в его глазах. — Юлия, я сорвался. Не нужно было так поступать, но ты, сука, вывела меня. Если бы не твой обморок, я бы, наверное, убил тебя, — проговорил он, как будто это в порядке вещей, как будто всё так и должно было быть. Он не замечал окружающих людей рядом с нами, и пусть они без сознания, но это не даёт ему право так говорить со мной.
— Там была не я, — в глазах стало всё расплываться, руки задрожали, и я их спрятала под одеяло, чтобы он не видел моего состояния.
— Не делай из меня дурака. Ты знаешь, что я не прощаю измены.
— Но…
— Молчать! Как только тебя выпишут, мы поговорим об этом дома. И да, молись, чтобы тебя не догнала судьба твоего ебарька, — оскалился он мне в лицо. Затем встал со стула и пошёл к двери.
