– Ах, Нелли, какая прелесть. – В голосе Мириам звучала грусть, и Нелли уловила в нем чувство одиночества. Она разделяла его, но по другой причине. – Очень мило.
– Я приберегу для вас кусочек и принесу его позже, прихватив садовые перчатки. По рукам?
Мириам расплылась в улыбке.
– А вы уйдете от меня с запеканкой. Я приготовила больше, чем могу съесть. Вот вам и ужин.
«Сколько же требуется времени, чтобы привыкнуть готовить только для себя одной?» – подумала Нелли. Мириам и Берт прожили столько лет вместе, что ей привычнее готовить на двоих – иначе слишком больно вспоминать об утрате.
– Ой, прежде чем вы уйдете, скажите мне, как вы боретесь с муравьями? В чем ваш секрет? – полюбопытствовала Мириам. – На моем кухонном столе стоит ваза с пионами, но проклятые муравьи добрались и туда. На прошлой неделе я обнаружила их даже в масленке.
– Искупайте их, – ответила Нелли.
Мириам наклонила голову набок.
– Искупать? Кого? Муравьев?
Нелли рассмеялась.
– Налейте в таз теплую воду, добавьте несколько капель жидкости для мытья посуды и искупайте цветы. Им ничего не будет, они быстро оправятся, а муравьи умрут.
– Какая вы умная, Нелли Мёрдок. – Мириам снова надела перчатки. – Пожалуй, вам надо вести при церкви занятия для тех, у кого нет «зеленого пальца». Могу поспорить, что у вас всегда будет полно слушателей.
– Лучше я придержу некоторые секреты для себя. И для моей милой соседки, – ответила Нелли, подмигнув. – До встречи!
– Я буду ждать вас, – сказала Мириам. – Желаю приятно провести время. Говорят, у Китти теперь шикарная новая кухня. – Она нагнулась ближе и поднесла ладонь к губам, словно собиралась поделиться с Нелли страшной тайной. – Вот только зачем она ей. Эта женщина не сумеет вскипятить воду, если даже от этого будет зависеть ее жизнь.
Нелли хихикнула. Китти была растрепой и вообще ничего не умела – (сегодня она наверняка будет потчевать их холодными сэндвичами и, может, салатом в желе и свежими сплетнями. Из-за этого Нелли старалась общаться с ней как можно меньше.
– Когда я вернусь, расскажу вам все подробно.
Визит к Мириам радовал Нелли гораздо больше, чем эта проклятая домашняя презентация посуды Tupperware и местные сплетницы, которые станут судачить над разноцветными контейнерами о том, как новая кастрюля изменит их жизнь. Нелли помахала соседке рукой и пошла дальше. Ее подмышки давно вспотели, и она жалела, что надела кардиган. Но какой бы жаркой ни была погода и сколько раз ни пришлось бы объяснять, что ей не здоровится, снять кардиган она не могла.
Первый раз, когда Нелли солгала мужу о чем-то важном, совпал с первым разом, когда она обнаружила пятно от губной помады на вороте его рубашки – жирное, темно-красное пятно; Нелли никогда бы не стала красить таким цветом свои нежные губы.
Это произошло за пару недель до домашней презентации посуды, когда наконец пробудился от зимней спячки сад, а дни стали теплее и длиннее. Пионы уже набирали силу, куст сирени у Мириам взорвался лавандовыми кистями и наполнил округу пьянящим ароматом, огненно-оранжевые лилии тянулись к солнцу. В то утро Нелли не терпелось поработать в саду, и она отложила стирку – ее самое нелюбимое занятие. Но на следующее утро Ричард обнаружил, что его счастливая рубашка (точно такая же, как все остальные) лежит нестираная, а он собирался ее надеть на какое-то важное мероприятие. И тогда он схватил ее за руку. Остались синяки – линия лиловых пятен – и не прошли до сих пор. Вот почему Нелли пришлось пойти в кардигане на презентацию к Китти Голдман.
Когда Ричард наконец отпустил ее руку в то злосчастное утро, он швырнул рубашку к ее ногам и потребовал, чтобы она «выполняла свои обязанности, черт побери». Нелли упала на колени, держась за руку, а Ричард недовольно глядел на нее. Она так и сидела на полу в спальне, пока не хлопнула входная дверь, потом взяла в руки рубашку и заметила то пятно на вороте. Она долго глядела на него с бешено колотившимся сердцем в груди и постепенно поняла, что все это значит.
В тот день она набрала рабочий номер мужа, держа в руках грязную предательскую рубашку.
– Кролик сдох, – сказала она, как только Джейн, секретарша Ричарда, перевела звонок. – Кролик сдох, Ричард.
– Что? Ты хочешь сказать…
– Я подозревала… – ответила она, стараясь изобразить как можно больше радости. – Только не хотела говорить, пока не покажусь доктору. Ох, Ричард… надеюсь, ты доволен?
– Доволен? Как я могу быть недоволен? – воскликнул он с восторгом и тут же понизил голос: – Нелли, мне жаль, что… так вышло сегодня. Иногда ты заставляешь меня так… Ну, не важно. Сегодня ты сделала меня счастливым. Очень счастливым.
Нелли не сомневалась в этом. Она представила, как он расправил спину и привстал на цыпочках, чтобы казаться себе значительнее, чем был на самом деле. Вероятно, открыл бутылку и налил себе чего-нибудь, уже махал рукой Джейн, чтобы она позвала к нему кого-нибудь из сотрудников и они отпраздновали бы эту новость.
– Вот и хорошо, – прошептала она, сжав еще крепче его рубашку – она была готова разорвать ее в клочья. – Ты был таким терпеливым, Ричард.
Муж ничего так сильно не хотел, как наследников, особенно сына, который продолжит семейный бизнес (как будто Нелли могла выбрать пол ребенка), и бриллиантовый теннисный браслет
[3], который он подарил ей в тот вечер, это подтверждал. Как и его ласковое обращение. Он всегда ухитрялся с подозрительной легкостью переключаться с доброты на грубость.
В тот вечер, надев браслет на ее тонкое запястье, Ричард велел ей лежать на диване, положив ноги на подушку, а сам пожарил им на ужин яичницу. Она получилась сухой и невкусной, потому что он передержал ее на огне. Забрав потом ее тарелку и не обратив внимания, что она почти не притронулась к еде, Ричард подложил ей еще одну подушку и серьезно спросил:
– Я надеюсь, что на этот раз ты будешь осторожнее?
– О да, – заверила она. – Конечно. Я буду осторожнее.
13
Не надейтесь, что ваша семейная жизнь будет состоять только из солнечных дней. К тому же, если бы в ней не было серых туч, у вас не было бы возможности показать вашему супругу, что вы можете быть хорошим другом.
Бланш Эббут «Чего не должны делать жены» (1913)
Элис
11 июня 2018 года
На ночном столике завибрировал телефон, и Элис проснулась. Пришло сообщение от Нейта, ехавшего в поезде:
