- Завтра через её сестрёнку поблагодарю, она здесь официанткой работает, - оправдался Дэйс.
Варьяна кивнула.
- Ну, скажи уже что-нибудь, - не удержался парень.
- Очень красивая вышивка. Девушка искусница. А я иду спать дальше! - она подмигнула и скрылась в своей комнатке.
Дэйс улыбнулся, сунул подарок за пазуху и тоже пошёл досыпать.
Глава 6
Великая Степь Элия
Караван остановился очень рано, почти сразу после обеда. Кибитки традиционно выстроились в круг, а девушки неожиданно оказались свободными делать что угодно, только далеко не уходить.
Они высыпали за пределы круга. Кто-то закричал, что рядом видно село. Девушки столпились, рассматривая издалека странные конструкции.
- Это похоже на слишком толстые лепёшки с раздувшимся центром, - первой высказалась самая болтливая.
Элия с ужасом смотрела на приплюснутые к земле круглые строения. Шестнадцать «домов». С их стороны не было видно ни одного входа. Над выступающей частью некоторых жилищ вился дымок.
Из шестикомнатного каменного дома, обставленного столичной мебелью, - вот сюда, в это убожество?
Поодаль бежала речушка шириной локтей в шесть, как казалось с их места наблюдения. Там собрались на стирку авархские женщины. С подоткнутыми юбками одни колотили палками, крутили бельё, другие - полоскали, гомон стоял неимоверный, смех и голоса долетали и до застывших полиек.
Элия оглянулась: ни один мужчина из сопровождения не смотрел в ту сторону, а вот степнячки разглядели караван, работу свою не прекратили, но стали нарочито громко что-то кричать в их сторону и хохотать.
- Я-то думала, что они скромные и тихие, - удивилась одна из девушек.
- Похоже, не всегда, - пробормотала Элия себе под нос, но её соседки услышали и засмеялись.
- И про тебя мы так думали когда-то, - насмешливо сказала их негласная лидерша.
- Я тоже много чего думала не по делу, - внезапно призналась Элия.
Всё-таки эти странные дни некоторым образом сблизили их всех.
Иногда Эли очень хотелось бы найти такую же подругу, какой для неё была мама. Вот она всегда внимательно выслушивала все мысли дочери и поощряла. Даже те идеи, которые не одобрял отец. Только с женитьбой Ри в их отношениях появился разлад.
Эли рассердилась - и здесь это унизительное воспоминание, что ею пренебрегли в пользу приютской девки, не давало ей покоя. С другой стороны, офицер же не может отказаться от приказа императора, так? Да! А уж подстроить нужный выбор любая дура сможет, вот и эта подсуетилась.
Ну, хотя бы здесь этой особы не было! И уже неважно, что с ней на самом деле сталось. Если и погибла, то не она одна, по каждому плакать не будешь. А вот о том, что сама Элия не сможет встретить Ри, вернувшегося из патрулирования, она очень сожалела. Ненавидела авархов за то, что они разрушили её жизнь. Ненавидела.
Толстая пожилая женщина, появившаяся со своей свитой в караване к вечеру, вовсю командовала. Охранники беспрекословно ей подчинялись.
На огне уже булькал огромный казан. Внутри круга кибиток, рядом с костром, возник тот самый странный дом - близнец того жилья, которое девушки разглядывали в селе. Однако этот казался более богатым: полотнище стен было вышито узорами, а над входом болтался то ли амулет, то ли колокольчик. Толстуха выпалила очередное длинное изречение и скрылась внутри дома.
- Девуськи! - раздался знакомый голос переводчика. - Скоро, скоро!
Пленниц построили в колонну и по одной начали заводить вглубь. Элия постаралась оказаться в хвосте очереди, как-то не стремилась она узнавать - что именно там их ждёт. И ничего хорошего не ожидала.
Из дома девушек выводила прислужница толстухи и делила на две группы. Они стояли, тихонько переговариваясь, но у оставшихся в очереди не было возможности узнать, что же происходило и по какому принципу велось распределение.
Переводчик тронул Элию за локоть и указал на вход. Видимо, пора. Она нагнулась, постаравшись не задеть болтающуюся над проёмом железяку. В строении был довольно высокий потолок, и можно было выпрямиться. Элия хотела осмотреться, но толстуха, стоящая у столика, покрытого пледом, прикрикнула, а прислужница залопотала и начала подталкивать. Мол, ложись на стол. Мгновенно руки и ноги Элии были схвачены, юбка задрана, и нижнее бельё просто распорото острым ножом, кончик которого красноречиво кольнул в бедро.
Элия дёрнулась от неожиданности и чувства непереносимого унижения. Толстуха буркнула, нож кольнул острее, и по ноге побежала струйка крови. Элия представила, ЧТО все подумают, если на юбке возникнет красное пятно, и застыла, молясь Олире-Матери, чтобы стыдный осмотр поскорее закончился.
Наконец её отпустили, но теперь ей уже и самой хотелось быстрее выйти, а не рассматривать помещение. Она попала в более многочисленную группу, во второй, меньшей, оказались жена командира четвёртого отряда и ещё несколько женщин, про которых Элия точно знала, что они были замужними до прихода авархов в крепость.
- Пропали теперь наши посиделки до созвездия Орлисса, - проворчала прачка.
Девушки как по команде подняли головы в небо. Да. Скоро их погонят по кибиткам.
- Тут как бы без ужина не остаться, - озвучила общие мысли худенькая девушка.
Элия поёжилась. Когда её в наказание за драку оставили без еды, она и не думала, что пережить даже однодневный голод будет так неприятно. И повторения того «урока» ей вовсе не хотелось.
Из «дома» вышла толстуха со свитой. Сложив на выпирающем животе пальцы, унизанные широкими кольцами, она ткнула длинным красным ногтем в меньшую группу бывших замужних и распорядилась. Охранники тут же подскочили к девушкам, сунули им в руки плитки рациона и отвели в сторону.
Остальных девушек накормили вкусным пловом из казана, и вновь распределили по кибиткам уже по другому, одной толстухе ведомому принципу. А утром оказалось, что кибитка с бывшими жёнами полийских подданных повернула в сторону села, в то время как остальные вместе с распорядительницей и её домом двинулись в другом направлении.
* * *
С появлением толстухи жизнь пленниц резко изменилась.
Их и раньше поднимали до зари, однако в течение дня они могли выспаться в кибитках. Приноровились спать при тряске, и само движение непроизвольно вгоняло в дремоту.
Зато вечерами девушки долго не могли заснуть, высовываться наружу им запрещалось, так они подглядывали в щёлочки, как их охранники несут караул, занимаются борьбой и иногда поют возле костра заунывные авархские песни.
Наутро после осмотра девушек собрали в кругу, рядом с прогоревшим костром. Толстуха говорила, а толмач старательно переводил.
В самую первую очередь им сказали, что на родину они никогда не вернутся. К новой начальнице полагалось обращаться хатагтай, к помощницам - туслахай. Охранники-воины назывались нукерами, плоский дом - юртой. Сейчас они едут по землям улаан-хана, доставляя всем большие неудобства.
