— Верю, — снова всхлипнула она, утыкаясь лицом в его грудь.
И не за себя она сейчас беспокоилась, а за него, ведь там было столько вражеских воинов!
* * *
Но он и не собирался сейчас вступать бой. Это было бы глупостью. Надо уходить обратно. Для начала в Васан, дальше видно будет. Имелся у Захри некий план. Он уже думал над этим.
— Держись крепче, — шепнул он Рази, поднимая ее на руки.
А сам трансформировался, становясь огромным черно-бронзовым Нагом, прямо с ней на руках. Потом шагнул к стене, взрезал ладонь и приложил к кладке, открыл своей кровью ход. И снова перед ними открылся темный зев тоннеля. Захри скользнул в него, унося ее с собой.
Но прежде, чем каменная кладка снова сомкнулась за его спиной, он снял всю защиту, которую ставил на остров. Теперь там точно ничего не напоминало об их присутствии.
Но все следы все равно уничтожить невозможно.
И кто умеет искать, тот их всегда найдет.
Спустя некоторое время в илистых зарослях у берегов островка открылся портал. Оттуда вышел мужчина. Сухой, невысокий, на худом лице особенно заметным был выдающийся крючковатый нос, похожий на клюв хищной птицы. И глаза. Желтоватые, яркие, пронзительные.
Мужчина огляделся и, медленно перешагивая через пучки травы, направился вглубь островка к дому, стоявшему в противоположной стороне. Любое место, на которое он ступал, мгновенно покрывалось песком. Наконец он замер, поводя головой из стороны в сторону, и двинулся вбок. Пройдя несколько шагов, остановился и что-то поднял с земли.
Это был тонкий золотистый волос.
Слабая усмешка скользнула по лицу мужчины. Нашел.
— Господин, мы обыскали все, здесь ничего нет, — раздалось сзади.
Он обернулся взглянуть на осторожно приблизившегося к нему Нага. Змеехвостый держался настороже, нервно сглатывал и косил глазами по сторонам.
Боится. И правильно делает. Мужчина сжал свою находку в кулаке и проговорил:
— Можешь уходить. У меня есть все, что мне было нужно.
— Да, господин, а не хочешь ли ты…
Тот, кого назвали господином, смерил говорившего тяжелым взглядом, позволив увидеть на миг сверкнувший в нем всепожирающий огонь. Наг испуганно попятился и зашипел, закрываясь рукой. Секунду висело молчание, пронизанное привкусом страха, которым несло от Змеехвостого.
Наконец он приказал:
— Можешь убраться к своему хозяину. И передай ему, что он мне должен.
Наг мгновенно убрался, только отливающий золотом хвост в траве мелькнул. А мужчина еще немного задержался на острове. Вышел на мостки и какое-то время постоял над маленькой заводью.
Потом внезапно исчез.
Решение вернуться в Васан Захри принял сразу и без колебаний. Это его дом, пора разобраться с внутренними врагами. Потому что на очереди теперь стояли внешние. Он видел достаточно, чтобы понять, что Радужные и Красные, если их не остановить, так и будут гадить.
Возвращение в дом он тоже продумал заранее.
Ведь можно было явиться закрытым каналом туда, откуда он забирал Рази, то есть, в спальню. И сделать вид, что они никуда не уходили, но Захри хотел иначе. Потому вышел из хода, открытого его кровью и магией, недалеко от того места, где тоннели начинают раскрываться перед Васанским дворцом. И так не сменив трансформацию, Нагом взошел в свой дворец, неся Рази на руках.
Подданные взирали на него с ужасом и шарахались. Никто не видел, как он выходил, но все видели, как возвращался. И никто еще не забыл, как господин чуть более суток назад устроил кровавую расправу в общем зале. Виновные сидели, запертые в подвалах, в ожидании своей участи. А все остальные поджали хвосты и тряслись за свою шкуру.
Потому что Захри был страшен.
Но даже не это поразило всех. А то, что он внес в дом на руках ту самую Золотую нагиню, которую только недавно привезли в паланкине под стражей, как преступницу. Все были уверены, что господин попользуется ею, тем более, что он каждую ночь спал в ее спальне, и отправит обратно. Вопрос был только в том, как быстро она ему надоест. Даже заключались пари.
То, что они видели теперь, означало только одно. Она его ИматАани. Хозяйка.
Теперь склонялись и перед ней тоже. При этом судорожно вспоминали свои грехи, и грехов было много. Потому что почти каждый в Васане что-то такое совершил по отношению к ней, что могло быть расценено как проступок.
Естественно, все они начали лебезить, но Захри быстро пресек.
— Прочь, — рыкнул так, что вся эта толпа размазалась по стенам.
Мелькнули хвосты и исчезли, освобождая дорогу.
До спальни Захри так и донес ее на руках, и только затворив за собой дверь, опустил ее на пол. Для Рази прибытие тоже оказалось неслабым испытанием. Видеть, как тебе вдруг начинают кланяться и улыбаться те, кто еще день назад смотрел, едва скрывая презрение, и знать, что в душе все они по-прежнему презирают и ее, но теперь еще, к тому же, ненавидят и боятся? Раньше это только больше ранило бы ее.
Но теперь она была сильнее. И это все благодаря Захри.
— Как ты? — спросил он, глядя на нее.
Рази заставила себя улыбнуться.
— Все хорошо.
И это была правда, она могла с этим справиться.
— Располагайссся. — Он снова заглянул ей в глаза и немного расслабился. — Мне надо ненадолго отойти. Я распоряжусссь, чтобы подавали обед.
В первый момент Рази удивилась, как? Потом вдруг поняла, у нее же теперь Матри, опасности нет. И тут он добавил:
— И все равно, ничего не ещь без меня.
Поцеловал ее в нос и ушел.
Некоторое время после этого Рази еще смотрела на дверь, за которой он скрылся, потом улыбнулась, пряча нос в ладонях, и побрела в ванную. Умылась, разглядывая себя в зеркало. Чуть осунулась, прозрачные зеленоватые глаза сияли, губы казались ярче. Она провела по губам рукой, прикрывая глаза и уплывая в приятные воспоминания.
Вздохнула и тихонько засмеялась.
Когда она открыла глаза, на мраморной столешнице рядом с раковиной белел клочок бумаги.
ГЛАВА 34
В первый момент холодом залило. Рази резко отдернула руку и замерла, глядя на ту бумажку, словно это было опасное ядовитое насекомое. Но все же переборола себя. Попыталась успокоиться и анализировать.
Как это могло попасть сюда?
Смотрела на сложенный вдвое маленький бумажный листочек и хмурилась. Потом перевела взгляд на себя в зеркало. То, что она видела сейчас, ей не нравилось.
«Ты боишься, Рази».
Да, в глазах, только недавно светившихся уверенностью и счастьем, теперь были настороженность и страх.
