— Что? Говори! — еле сдержался он. — Что заставляет тебя думать такое?!
— Понимаешь, я не никогда не смогу показать ее никому.
— Псссс… — он невольно хмыкнул от облегчения.
Вот же глупая девчонка. Но сейчас Захри действительно отпустило. Он снова прижал ее к себе и, склонившись к самому ушку, ехидно проговорил:
— Ну почему же? Ты можешшшь показать свою Матри Валерии.
Надо было видеть, как она сразу вскинула голову, и сколько разных чувств отразилось в ее глазах. Потом слегка толкнула его в грудь и прищурилась.
— Хмммм!
До сих пор ревнует? Захри стало смешно и так неимоверно приятно, что она ревнует его, аж сердце в груди расширилось.
— Разииии, глупая девчччонка, — тихонько засмеялся он и добавил, сразу становясь серьезным: — А ссс этой твоей сссемьей, шшшто «о тебе помнит», я еще разберусссс.
ГЛАВА 35
Трудно сразу разобраться с тем, что творилось сейчас в ее душе.
Он сказал, что любит ее.
Любит, несмотря на то, что она доставляет ему одни проблемы. Рази было страшно в это поверить, а сердце, еще недавно разрывавшееся от боли и противоречий, снова наполнилось счастьем. Как она любила его в этот момент…
Но он же не мог не съязвить! И это его напоминание о Валерии! Рази до сих пор не забыла, как он бросил ей:
«Не сссравнивай сссебя ссс ней!»
В первый момент она страшно разозлилась, а потом вдруг поняла. Он просто заставил ее забыть все неприятное, направить мысли в другое русло. И ему удалось. И за этой его внешней язвительностью было столько заботы о ней, что Рази просто растаяла.
— Ну всссе? Успокоиласссь? — спросил он, целуя ее в губы.
Успокоилась, конечно. Хороша она была сейчас…
Когда поняла, в каком беспорядке ее одежда, чуть со стыда не сгорела. Но и тут он быстро все решил. Спустил ее на пол, поправил на ней одежду, а потом подхватил на руки и понес в комнату и усадил на подушки. И сам уселся напротив.
Захри знал, что прислуга уже давно торчит под дверью, но не торопился, подождут.
— Готова?
Она кивнула, еще раз поправив на себе одежду. И почти сразу вслед за этим раздался деликатный стук. Принесли обед. Три прислужницы, не поднимая глаз, бесшумно расставили все и так же бесшумно удалились.
Теперь на столике перед ними были разные блюда. Тушеное мясо ванша, овощи, разварной рис, рулетики, лепешки. Захри проследил, как закрывается за ними дверь, перевел взгляд на Рази и спросил: — С чего начнешшшь, ИматАани?
По хищному блеску глаз Золотой змейки понял, что начнет она с мяса, и тут же потянулся пробовать первым. Хоть на ней и Матри, и можно уже не опасаться, это уже получалось у него автоматически. А потом смотрел, как она с аппетитом ест и думал о том, что ему придется разобраться с родственниками жены, и чем скорее он это сделает, тем лучше.
Иначе они так и будут постоянно доставать ее и портить им жизнь.
Вся эта мерзость, связанная с родом Золотых и всплывшая в последнее время, имела глубокие корни, которые он намеревался выдрать, даже если вместе с этим придется выдрать Азату хвост. Но, прежде всего, надо понять, с чем или с кем старый Змей Нигмат имел дело, и в связи в этим выработать стратегию.
Будь Азат нормальным, он бы просто предложил ему помощь. Но Захри знал братца Рази достаточно хорошо. Приходилось видеть на протокольных мероприятиях, куда он таскался за Нигматом, будучи еще мальчишкой. А потом наследник рода Золотых учился в одном потоке с Сахой, хоть был на несколько лет старше, и еще там прославился своим дерьмовым характером и скотскими выходками.
Так что Захри имел возможность наблюдать за «личностным ростом» Золотого гаденыша. А уж то, что Азат устроил у Далгета на приеме, вообще было верхом скотства. Не будь политической необходимости сохранить новому главе клана Золотых Нагов жизнь, Захри прибил бы его там же вместе с папашей.
И все же Захри видел, что АзатХану далеко до отца.
Нигмат был рафинированным подлецом, беспринципным, злобным и жадным, а Азат — скорее испорченным вседозволенностью трусоватым мальчишкой. При иных обстоятельствах, если его крепко держать за хвост, из него могло бы выйти что-то путное.
Но больше всего в этой ситуации Захри раздражало другое. В конце концов, плевать ему было на Азата, пусть хоть сдохнет. Но эта поганая семейка все время подтягивала Рази к ответственности за долги Нигмата. Лаал прямо об этом говорила и пыталась манипулировать дочерью.
Внезапно Захри разозлился еще больше. Потому что Лаал, что бы она ни говорила, однозначно причастна. И эти записки, вся эта мерзость, стали появляться в их спальне после того, как старая змея тут побывала.
Сменить место.
А здесь все накрыть стазисом.
Чтобы потом проверить, не будет ли еше предложений «помочь». Не зря ведь тут была приписка — «Жди». Значит, скоро пришлют опять. А там, глядишь, будет руководство к действию.
У Захри неконтролируемо стали удлиняться когти, как только он об этом подумал. Поняв, что не владеет собой, быстро убрал руку, не хотелось пугать раньше времени свою Золотую змейку.
Поэтому он спросил:
— Вкусссно?
Пожалуй, он застал ее врасплох. Потому что Рази только что уничтожила тарелку тушеного мяса, а сейчас подбирала лепешкой острый соус. Тут же застыла, как ребенок, пойманный на месте преступления. Облизала пальцы, виновато улыбнулась и проговорила:
— Знаешь, то мясо на острове, что готовил в камине, было вкуснее.
Дрогнуло что-то у него в душе. Для Захри вдруг оказалось необычайно важным, чтобы именно те воспоминания остались для нее самыми яркими. Потому что для него это так и было.
И тут она добавила:
— И ты не думай, я умею готовить, — закивала, теребя тонкие пальцы. — Правда-правда, и я еще умею…
Он закрыл лицо рукой и рассмеялся:
— Да, да, я понял. Ты не оставишь своих кулинарных попыток и еще обязательно угостишшшь меня чем-то экзотическим, а заодно весь дом разнесешшшь.
— Ты…!!! — задохнулась она и возмущенно на него уставилась.
— Я, — проговорил он, глядя ей в глаза.
Потому что в то же мгновение притянул ее к себе и усадил на колени. Секунду они так и смотрели друг на друга, потом она перекинула через него ногу, устраиваясь удобнее, взяла его лицо в ладони и шепнула тихонько:
— Самый лучший.
Мужчина невольно задохнулся, потом сглотнул и произнес:
— Это потому шшшто я готов есть все, что ты приготовишшш?
— Нет, — прошептала она. — Это потому что я люблю тебя.
И замерла, прикрывая рот рукой, как будто испугалась.
