Не было никаких чувств, ни удовлетворения, ни радости, ни страха. Разве что они появятся потом.
Все то время, пока она подписывала, мать находилась в комнате и смотрела на нее. Сейчас она подошла ближе. Рази не надо было оборачиваться, чтобы почувствовать ее эмоции.
— Ты все-таки сделала все по-своему, — с укором в голосе проговорила мать. — Ведь ты могла поступить иначе.
— Иначе было нельзя, — ответила Рази, не оборачиваясь.
Но та словно не слышала. Продолжала гнуть свое.
— Ты могла склонить мужа, уговорить его помочь. Что тебе стоило? Разве от тебя бы убыло? Всего лишь надо было немного подольститься, быть с ним поласковее. Я же видела, как Захри на тебя смотрит, он бы не отказал. Но ты… Ты не захотела помочь брату. Ты воспользовалась моментом и отняла у моего сына все.
Хотелось спросить, что отняла? Чудовищные долги отца, за которые теперь придется расплачиваться ее мужу? И чем воспользовалась? Тем, что при рождении ей, а не Азату, перешел родовой дар?! Но Рази ничего этого говорить не стала.
А Лаал смерила ее взглядом и выплюнула, скривив губы:
— Ты истинная дочь своего отца. Такая же жестокая и коварная.
Наверное, это и было последней каплей.
Когда-то Рази была готова на все, только бы обратить на себя внимание отца. Заслужить его одобрение. Хотя бы одно слово, чтобы почувствовать, что она его дочь. Теперь ей это ставили в упрек.
Она повернулась к матери и проговорила:
— Да, я истинная дочь своего отца. А Азат твой сын. И отныне обращайся ко мне только как к главе рода и никак иначе.
— Ты… — задохнулась Лаал.
Она не успела ничего больше сказать, в кабинет вошел Захри, а за ним следом плелся понурый Азат.
ГЛАВА 42
Захри оглянулся назад и бросил:
— Впредь шшштоб без этих фокусов.
Азатхан ничего не ответил, только затравленно сверкнул на него золотыми глазами и встал, опустив руки. На сестру он не смотрел, на мать тоже. В тот момент Рази стало жаль брата. Наверняка он не предполагал подобного развития событий.
А сейчас он он еще толком не осознал, что произошло. Но жизнь не ждет.
— У нассс мало времени, — проговорил Захри. — Надо проводить обряд передачи.
И обернулся к Азату:
— Готов?
Тот взглянул испуганно, а потом перевел взгляд на мать и замер с открытым ртом.
— В чем дело?
Вперед вышла Лаал. Замялась.
— Ну?! Я получу ответссс?! — рявкнул Захри.
Пожилая нагиня от его окрика вздрогнула, нервно поведя плечом. АзатХан молчал, отрешенно глядя куда-то в угол. Наконец мать заговорила.
Рази слушала, и даже для нее, неискушенной в вопросах магии, это звучало дико. Оказалось, после смерти Нигмата им так и не удалось провести обряд передачи власти. И все по-прежнему замыкалось на магию покойного.
Захри и без того был зол, а тут просто не выдержал.
— Как вы вообще собирались жить тут дальшшше? Как он собирался править? Ладно он калека, но ты?! Лаал?!
— На амулет магия откликается… — проговорила та.
Повисла неловкая пауза.
Будь у Рази возможность оказаться сейчас где-нибудь далеко отсюда, ни секунды в доме отца не осталось. Какое-то уродство во всем. Ложь. Ей казалось, она задыхается. Инстинктивно двинулась в сторону двери и замерла, понимая, что даже уйти не удастся. Неизвестно, как бы она все выдержала, если бы не Захри.
Он взял со стола подписанные экземпляры передачи власти, спрятал за пазуху и сказал:
— Магия должна быть замкнута на ЖИВОГО действующего главу рода. Иначе тут рано или поздно все сссгниет. Нигмат больше месяца назад умер!
А потом повернулся к ней.
— Рази! Не стой, пойдем. И ты тоже, — рыкнул, оглядываясь на Азата.
* * *
Никогда женщины не спускались в самое сердце дворца, туда, где сосредоточена древняя магия рода Золотых. Ей пришлось трансформироваться и наравне с мужчинами пройти весь путь самой. А ведь она по сравнению даже с Азатом, который значительно мельче Захри, была небольшой. Да и привычки перемещаться на хвосте у Рази не было.
Азат вел их за собой все дальше, стены становились толще и блестели от выступавшей на них желтоватой влаги. Кое-где местами уже виднелась плесень Рази боялась спросить, но, судя по тому, как озирался и сердито шипел Захри, разложение уже началось.
А двигаться становилось все труднее. Это была даже не усталость, а какое-то сопротивление пространства, ощущавшееся на ментальном уровне. Рази стала задыхаться.
— Ссстой! — рыкнул Захри, останавливая успевшего уползти вперед Азата.
Повернулся к ней и сказал:
— Дышшши. Ты можешшшь. Это просто ссстрах.
И она взяла себя в руки. Вдохнула несколько раз поглубже, когда почувствовала, что отпускает, двинулась дальше.
Наконец показалась последняя камера, дальше пути не было.
Круглый зал, похожий на перевернутую чашу. Вверху, в самом в зените, световой проем, из которого конусом лился свет на расположенный в центре большой оплывший валун с выемкой на верхней грани. Вокруг все дрожало и фонило магией. Но привкус у нее был какой-то странный, как будто что-то гнило изнутри.
— Здесь, — проговорил Азат, показывая на большой валун.
Чтобы добраться до него, надо было пересечь зал, пол которого, выстланный серо-зеленой мраморной плиткой, полого уходил к центр, образуя бассейн, наполовину затопленный водой.
Рази казалось, что вода как-то зловеще выглядит. Страшно было входить в нее.
— Я не могу сссделать это это вмесссто тебя, ИматАани, — проговорил Захри. — Но я буду рядом. Ничего не бойся. Ты можешшшь.
Когда он говорил так, у нее прибавлялось сил. А зрелище начинающегося разложения заставляло торопиться. Она уже хотела скользнуть в воду, но Захри остановил.
— Подожди.
И повернулся к Азату.
— Как ты пытался? Шшшто делал?
Тот показал на амулет и проговорил:
— Кропил его своей кровью и опускал в выемку.
— И?
— Потоки возмущались, — уклончиво сказал тот, отводя глаза. — Но дальше ничего не выходило.
Даже Рази было понятно, что Азата не принимала магия рода. А ее? Ее примет? Снова стало страшно, сердце заколотилось в горле, она готова была повернуть обратно.
— Давай, — скомандовал Захри. — Вперед.
Ох, как она трусила, но все равно скользнула в воду. А рядом он. И Азата подозвал.
