– Папки и файлы – это, по-вашему, не поборы?
Маргарита не стала отвечать.
– Марк Дмитриевич, вы получили удовольствие, когда в вашем кабинете плакала женщина?
– Маргарита Сергеевна, мне кажется, что вы забываетесь, где и с кем разговариваете, – повысил тон Казанцев.
– Может, мне тоже написать заявление? Тогда точно никто и слова вам не скажет против. Вы посмотрите, во что вы превратили наши пятиминутки.
– При вас, конечно, было все иначе. Мне что, о пирогах с вами говорить?
– При чем здесь пироги? Вы никому слова не даете сказать. С вами, Марк Дмитриевич, даже спорить нельзя. Вас можно только слушать и слепо выполнять ваши распоряжения, – упрекнула Казанцева Маргарита.
– Это вы сейчас к тому, что истина рождается в споре? Я придерживаюсь другого мнения: воздержись от спора – спор самое невыгодное условие для убеждения. Кто сказал?
– Не знаю, – ответила Маргарита.
– У вас ко мне все?
– Все.
– Тогда идите и работайте, – буднично сказал Казанцев.
Он улыбнулся своей обычной высокомерной улыбкой и стал ждать, пока за Пикузой закроется дверь. «Еще несколько таких походов ко мне в кабинет, и Пикуза сама напишет заявление по собственному желанию». От этой мысли ему вдруг стало грустно. «А ведь уедет. Еще немного и уедет, и никто не станет со мной спорить и выговаривать мне».
Он дотянулся рукой до анонимки, скомкал никчемный листок и поднял трубку телефона. Через минуту секретарь принесла заявление Светловой на увольнение. Заявление было написано красивым ровным почерком, а внизу красовалась его размашистая подпись. Казанцев без сожаления порвал заявление и бросил в мусорное ведро, стоящее под столом.
«Значит, не даю слова сказать на пятиминутке, – вспомнил упрек Маргариты. – Вот с понедельника, мои дорогие, наговоритесь. А я вас послушаю», – решил Казанцев и вздохнул с облегчением.
С Казанцевым она столкнулась в конце рабочего дня прямо на выходе.
– Спасибо, что разобрались с ситуацией Светловой, – чтобы не молчать, сказала Маргарита.
– Маргарита Сергеевна, не старайтесь приватизировать общечеловеческие ценности, – хохотнул Казанцев и вышел из колледжа.
«Хам», – с легкостью подумала Маргарита и специально задержалась возле дежурной.
* * *
Билет на «Ночь в музее» Белевич положила на стол Маргариты и села напротив нее.
– Вика, сходи на это мероприятие с мужем, – вернула обратно билет Пикуза.
– У него футбол. А я обещала Зине, что пригласительные билеты не пропадут. А Зина не просто автор этого проекта, она – моя соседка. Заметь, лучшая соседка, какую только можно придумать.
Белевич сама состояла из всего «лучшего, что можно только придумать», и окружение у нее было такое же, ей под стать.
– Мероприятие действительно до утра?
– Нет, только до полуночи, – обнадежила Белевич.
– …Зинаида Павловна, – Маргарита подошла поближе к экскурсоводу, – вы можете нам коротко рассказать про историю здания, которое занимает наш колледж?
– Что именно вас интересует?
– Все.
– Здание вашего колледжа – бывший дом банкира Чернова – яркий пример дореволюционной архитектуры нашего города. После войны уцелела только треть усадьбы. Раньше часть цокольного этажа отводилась для прислуги. Обычно там устанавливалась и угольная печь, которая отапливала весь дом. Особенностью наших старых построек были глубокие подвалы, которые, благодаря уникальной вентиляционной системе, использовались как погреба. К сожалению, принцип самого устройства вентиляции в наше время безвозвратно утрачен.
– Зинаида Павловна, скажите, а легенды, связанные с этим зданием, есть? – задала волнующий вопрос Маргарита.
– Конечно, есть. Я вас оставлю на минутку, а потом все расскажу.
Мирохина кому-то махнула рукой и направилась в соседний зал.
– Смотри, наш Казанцев, – толкнула Белевич Маргариту. – И не один.
Маргарита мельком посмотрела в соседний зал.
– Знаешь, кто с ним?
– Откуда? – удивилась Маргарита.
– Это жена нашего мэра. Говорят, у них роман.
– У Казанцева роман? Ты сама в это веришь?
– А почему и нет? Красивая женщина, только мне кажется, что старше его. Но возраст не помеха. Я старше своего Сергея на целых три года, и что?
– …Что касается легенд, то они есть в каждом старом городе. – Зинаида Павловна вернулась к прерванной теме. – У нас их тоже много. С какой начать?
– Расскажите нам о привидении, которое водится в бывшем доме банкира Чернова.
Внезапно прозвучавшая просьба Казанцева заставила их дружно обернуться.
– Зинаида Павловна, позвольте вам представить – это наш новый директор колледжа, Марк Дмитриевич Казанцев. – Белевич сделала шаг ему навстречу.
– Это похвально, что руководство интересуется историей. Мы можем для ваших студентов организовать кинолекторий «История и легенды Куличевска», – пользуясь моментом, предложила Мирохина.
– Отлично, – поддержал идею Казанцев. – Маргарита Сергеевна все организует, и студенты придут. Да, Маргарита Сергеевна?
– Конечно, – пришлось согласиться Пикузе.
– Так вот, – улыбнулась довольная результатом Мирохина, – я должна вас, Марк Дмитриевич, разочаровать. Легенда о привидении действительно есть, только она касается помещика Ледовского, жившего по соседству с купцом Нечаевым. Ледовский вошел в историю нашего города как большой меценат, а вот купец Нечаев – исключительно благодаря легенде. Хотя молодая любовница была именно у Ледовского. Только не служанка, как гласит легенда, а довольно состоятельная вдова, с которой и застала помещика жена. Как там на самом деле все было – неизвестно, но вдова вскоре умерла, после чего в городе поползли разные слухи. Так что в подвале никто не умирал голодной смертью, если вы имеете в виду эту легенду.
– Но если в легенде говорится о такой ужасной смерти, то, возможно, что-то подобное и произошло в городе? – задала вопрос Маргарита.
«Вот она, женская натура, – подумал Казанцев. – Банальная измена лишена романтики и никому не интересна. А здесь – любовь. Он и она. А если он к тому же еще и красавец-сердцеед. Какая устоит? Выходит, во мне тоже чего-то не хватало, раз Юля ушла к другому мужчине? А может, и хорошо, что ушла? Семьи давно не было, так – одна видимость, фикция», – подумал Казанцев и пропустил объяснение Мирохиной.
– А почему тогда легенду связывают с домом Чернова? – опять задала вопрос Маргарита.
– Скорее всего, дело в недолговечной человеческой памяти. Дом Ледовского сгорел, и когда через пятьдесят лет построили усадьбу Чернова, призрак приобрел новое пристанище. Что еще вас интересует?
