Я оглянулась. Нет, в комнате я одна.
– Нет, я Маша, – сказала я Маргарите. Мне стало казаться, что я опять все перепутала – и Маргариту, и вход, и радиостанцию. Ждали Эвелину, а пришла я. И Маргарита меня не помнит. А может, это другая Маргарита – ее сестра-близнец? Бывает же, что близнецы работают вместе. Нет, я, бывает, тоже людей не узнаю, но не спустя десять минут.
– А, ну ладно, – сказала Маргарита, – будем ждать Эвелину.
– А кто это? – спросила я.
– Вы не знаете Эвелину? – искренне удивилась Маргарита. Действительно, как можно не знать Эвелину?
Эвелиной оказалась ведущая. Этот эфир у нее был первым. Собственно, как и у меня. Две дебютантки. Маргарита оставила нас в студии и убежала «на совещание». Мы сели и начали говорить про литературу. Постепенно сползли на разговоры «за жизнь». Рассказывали друг другу анекдоты, вспоминали общее прошлое – мы оказались одного возраста. Сколько так трындели, неизвестно.
– И долго это будет продолжаться? – перебил нас звукооператор.
– А что? – испугалась Эвелина.
– Да ничего. Вы уже тридцать пять минут сидите, а передача на пять. И кто это резать потом будет?
– Кто? – спросила Эвелина.
– Ну не я же.
– Что же вы раньше не сказали? – попыталась помириться со звукооператором Эвелина.
– Это не моя работа. Сама должна за временем следить, – буркнул тот.
– Хорошо, мы заканчиваем.
Эвелина быстро поблагодарила меня за интересную беседу, а я поблагодарила ее. Мы вышли из студии и потерялись.
– Куда идти? – спросила я Эвелину.
– Не помню, – ответила она.
Минут пять мы бродили по коридору, заглядывая во все двери. Заодно нашли туалет и курилку. Не зря ходили. В курилке встретили Маргариту.
– Маруся, – обрадовалась она мне и швырнула бычок в урну с водой. В некоторых редакциях до сих пор стоят эти урны с водой и бычки плавают на поверхности. – Все нормально?
– Да, только мы заболтались, – сказала я.
– Ничего, Маруся, поправим.
– Мы заблудились, – сказала Эвелина.
– За мной, девчонки, выведу. – Маргарита повела нас по коридору. Ее шатало. Она чувствовала, что ее шатает, и начала оправдываться: – У нас тут такое совещание было. И еще идет. День рождения начальника. А что такая грустная? – Маргарита обняла меня и чуть не упала. – Не плачь, Мару-у-ся, пройдут года, солдат верне-о-тся, ты только жди, – спела она мне.
– Ага, – сказала я. – Девчонка.
– Какая девчонка? – не поняла Маргарита.
– В песне.
– А Маруся где?
– Там, где от счастья слезы льет.
– Ты кто вообще?
– В смысле?
– Ты сюда как кто пришла?
– Как писательница.
– Ладно, приходи еще, – сказала Маргарита.
Любовные сети. Счастье на «мыло»
У моей подруги Аньки, той, которая издателя оплевала, – бурная личная жизнь. Она подсела на сайт знакомств. Нет, приличный сайт, самый популярный. Каждый день – свидание. И кандидаты – сплошь олигархи, продюсеры, художники… К тому же в телевизоре пошел сериал про поиски любви через Интернет. Что ни история – обращаться можно, с хеппи-эндами. Все поженились и жили долго и счастливо. Анька свято во все истории верила. Так вот, она оставила свою анкету на сайте знакомств. Сначала была в эйфории – она пользовалась спросом, ее рейтинг составлял сто с чем-то пунктов, и отсеивала кандидатов. Потом наступил период легкого раздражения – женихи ей попадались какие-то странные.
Анька пошла на очередное свидание. Кандидат – писатель. Зовут Иван Синицын. На самом деле по-другому, а Иван Синицын – псевдоним.
Писатель был небрит, немыт, нестиран. Но Аньку это не испугало.
– Ты знаешь, там, под бородой, он очень даже симпатичен, – говорила Анька.
– В смысле внутренний мир богатый? – уточнила я.
– Нет, если ему сбрить бороду, ну, виртуально, как в фотошопе на компьютере, то получится очень даже ничего.
– А ты его на фотошопе побрила?
– Нет, я же говорю, просто представила.
Иван Синицын оказался приятным собеседником и «прозрачным» до кристальности. «Прозрачность» – это главное качество, которое Анька стала ценить в мужчинах после того, как связалась с сайтом знакомств.
– Я же не многого прошу. Правды. Пусть сразу скажет, что женат, или там разведен, или что ему от меня надо, – говорила Анька.
– И если он скажет правду – что женат, а от тебя ему нужны только необременительные для его семейной жизни встречи, ты будешь с ним встречаться?
– Да нет, ну, не знаю. Почему они все время врут? Что мне их, пытать на первом знакомстве? Вот все так хорошо. А потом начинается про любовь, бывших жен, непонимание… – Анька закатила глаза.
Так вот, Иван Синицын был «прозрачен». В тот же вечер привел Аньку домой. Дома было многолюдно.
– Илюша, ужинать будешь? – вышла из кухни женщина в возрасте.
– Нет, я поел. Мам, это Аня, Аня – это мама, – сказал Иван, оказавшийся Ильей.
– Очень приятно. Здрасьте, – сказала Анька.
– Здравствуйте, – сказала мама Ильи. – Ладно, у меня кабачки там.
– Проходи, – сказал Илья.
Анька сделала шаг по коридору.
– Папа, папа, смотри, что у меня, – выбежала из комнаты маленькая девочка и сунула Ивану-Илье самодельные бусы.
– Молодец, – сказал Илья.
– А ты спать сейчас ляжешь или работать будешь? – спросила девочка.
– Я с Аней буду разговаривать, – сказал Илья. – Вера – это Аня, Аня – это Вера.
– Поня-я-я-тно, – протянула девочка и скрылась в комнате.
– Сегодня суббота, – сказал Илья Ане.
– Поня-я-ятно, – протянула Анька.
– О, наконец-то, – вышла из другой комнаты женщина. – Я тут все перерыла, где такая папка, серая, на завязочках?
– Не знаю, – ответил Илья. – Ира – это Аня, Аня – это Ира.
– Поня-я-тно, – сказала женщина.
– Проходи, чего ты? – сказал Илья Аньке, подталкивая ее к оставшейся свободной комнате. Там он сгреб с единственного стула бумаги. – Садись, – предложил он.
– Слушай, – в комнату вошла женщина по имени Ира, – сейчас Вадик зайдет. Он у тебя взять что-то хотел.
– Ладно.
– Ира, иди попробуй кабачки, – крикнула из кухни мама Ильи.
Ира убежала на кухню.
– А это кто? – спросила офигевшая Анька.
– Кто?
