Плевать! Валить нужно. И как можно быстрее.
А топливо? Нельзя просто уйти без топлива. Нет у меня времени ждать спасателей из Гильдии! Если малышка не обманула, то схрон где-то здесь.
Осталось его найти.
Только бы управиться быстрее!
Недоброе предчувствие шевелится в груди, обвивается вокруг сердца ядовитой змеей. Мне жутко неспокойно, и дело вовсе не в тварях, рыскающих по темным коридорам.
Только бы девчонка не поперлась следом!
Только бы осталась в лагере с Бардо. Пусть смотрит презрительно, пусть кривится и злится — только бы не лезла в драку.
Писклявый и скрипучий голосок здравого смысла сразу мне подсказывает, что все эти волнения — пустая мишура. Ши — профессионал. И я могу до гробовой доски это отрицать, но положение вещей от этого не изменится.
Ты — перестраховщик, Герант. Но помни, что она — свободолюбивый зверь. Думаешь, твоя паранойя поможет найти с девчонкой общий язык? Как бы не так!
Верю ли я в то, что Ши будет сидеть сложа руки? Нет.
Так что пора двигать задницей и заканчивать с этими приключениями.
14. Шиповник
Замираю под каменным выступом и прижимаюсь к стене — стараюсь влипнуть в нее, врасти, как дерево. Еще чуть-чуть — и корни пущу. Касаюсь ладонью влажного камня, под пальцами курчавится светящийся мох и в стороны разбегаются мелкие жучки. Нос щекочет запах застоявшейся воды и старой крови.
Здесь умирали люди и животные: тут и там валяются обломки костей, истлевшая одежда и шкуры. В неровном голубоватом свете кажется, что этому кладбищу не будет конца. Костей животных гораздо больше, все-таки люди старались не лезть к местным хищникам без надобности. Вот только зачем они перенесли сюда топливные капсулы? Не могли же не знать, что соваться в это гнездо — смертельно опасно.
Или у них был другой ход? Крохотная дверка, через которую можно прийти и уйти незамеченным.
Малышка не могла этого знать, а три погибших охотника вполне могли стать жертвами озерной твари, а не жителей пещер.
Чуть смещаюсь в сторону и прижимаюсь к стене еще плотнее, хотя и так уже кажется, что мое тело оставило на камне отпечаток. Убежище дрянное — любой враг, что идет по коридору, заметит меня в считаные секунды, но сейчас мне нужно миновать выступ. Всего в двадцати футах над головой таится тварь и выстукивает по камню своими странными ногами-иголками.
Тихое «цок-цок» прошивает живот ледяными лезвиями, и я застываю и задерживаю дыхание. Не решаюсь доставать револьвер и отстегиваю клинок. Не знаю, с какой скоростью может двигаться эта дрянь, но лучше встретить ее с оружием в руках.
Через несколько минут выступ остается позади, и я медленно иду по коридору, старательно переступая через кости, чтобы не хрустнуть ненароком.
Где же Герант? Крови у входа было не так уж и много — наверняка двоедушник еще жив.
Пусть только он будет жив…
Стискиваю зубы, от напряжения эмаль вот-вот пойдет трещинами, а мне дико неспокойно. Настолько, что хочется сорваться на бег и нестись по коридорам, пока двоедушник не найдется.
Самоуверенный идиот! Почему не взял меня с собой? Почему один пошел?
А если он серьезно ранен? Ведь количество крови ни о чем не говорит…
Как я смогу вытащить его отсюда?
Отмахиваюсь от назойливых страхов, как от мошкары.
Думать буду, когда найду Геранта. И врежу ему хорошенько. Пару раз.
Новый изгиб коридора, резкий рывок вниз. Ноги подкашиваются, но я в последний момент восстанавливаю равновесие и мягко скольжу по склону, придерживаясь рукой за стену. Благо уклон не такой уж и крутой — иначе катиться мне кубарем до самого дна.
Вокруг становится темно, как в могиле, а воздух густеет еще больше, впивается в кожу ледяными колючками. Стоит коснуться ногами ровного участка, как справа раздается тихий шорох и воздух мягко колеблется всего в дюйме от лица, заставляя отклониться назад.
Рефлекторно вскидываю клинок, выписывая короткую дугу, и по коридору разносится мелодичный звон, а в ответ летит приглушенное рычание и знакомая ругань.
Достаю из кармана кристалл Бардо и мягко сжимаю его, чтобы свет охватывал только небольшой кусочек пространства вокруг.
И не сдерживаю вздоха облегчения.
Герант же смотрит на меня со смешанным чувством радости и злости.
— Я тебя чуть не убил, — шипит он, а его глаза совершенно шальные, дикие, горят желтым огнем.
— Размахался тут, — цежу в ответ и быстро осматриваю двоедушника с ног до головы. Порезан. Сильно. Будто через утыканные лезвиями кусты продирался. На большинстве порезов кровь уже запеклась, но все равно Герант выглядит жутко. Стоит ему двинуться слишком резко, как на животе и груди расплывается свежее красное пятно, — ты в мясорубке побывал, что ли?
— Меня приклеили к стене. И какого хрена ты здесь?!
— Тише, — тыкаю пальцем за спину, на склон, — одна тварь там, на выступе, сидит.
— Я свои мысли четко выразил, а ты, вроде как, согласилась. Куда Бардо смотрел?
— Может, просто пойдем искать топливо?
Герант недовольно хмурится и пожевывает нижнюю губу; из-за мерцания кристалла на мощной фигуре рождаются угловатые черные тени. Свет скачет по стенам и отражается в глазах двоедушника, отчего они сверкают еще ярче, наливаясь какой-то неестественной, неоновой желтизной.
Нет времени ждать: обхожу Геранта по дуге и смотрю на коридор.
— Оттуда пришел?
— Да. Там, кажется, местная столовая.
Давлю невольный смешок.
— У самого входа два туннеля, но один из них — тупиковый. Так что придется вернуться в «столовую».
— Там нет других выходов, — возражает Герант и нервно прислушивается.
— Это же тайник! Никто просто так, на видном месте, для нас припасы не оставит.
Мужчина нехотя кивает и с опаской смотрит во тьму туннеля. Слабый свет немного разгоняет мрак, а я ежусь от ощущения, что взгляд хищника — а может и не одного — скользит по коже и пробивается внутрь, вгрызается в кости, добирается до самой сердцевины.
Невольно делаю шаг к двоедушнику, даже не осознаю это движение, а Герант расценивает его по-своему и сжимает мою ладонь в своей, отчего свет меркнет, и темнота обнимает нас с новой силой.
У меня даже язык немеет от этого простого жеста. Я хочу отнять руку, но что-то внутри щелкает и удерживает меня на месте.
— Идем, — от тихого шепота по телу проходит мелкая дрожь, несется по венам раскаленными пузырьками и концентрируется в груди и висках, стискивает жарким обручем, а Герант тянет меня вперед, сжимая в другой руке клинок.
