- Вот черт, - выругался демон, понимая, что два дня из жизни привидения безвозвратно утеряны. Пересказывать встречу с Лючией и битву с ангелами по второму кругу ужас как не хотелось, да и следующий день, когда они с Дуней собирали сплетни, даже вспоминать было противно.
«Теперь я знаю, чтобы вытащить подноготную у недругов, следует пытать их паршивым вином из трактира у площади», - гася тошноту новой порцией молока, лениво размышлял Краз.
После прыжка в холодной речную воду, сознание понемногу начало возвращаться, и Кразимион, радуясь, что у оставшейся «караулить вещи» подруги короткая память, гнал даже от себя воспоминания вчерашнего вечера.
«Только в отравленный ядом мозг могла прийти такая дурная мысль, что девчонка Рондвилл хороша собой. Я ведь люблю, чтобы мяса в женском теле было побольше», - словно в подтверждение, перед глазами всплыла фигура кухарки Магды: ее грудь, что не вмешалась и в две демоновы ладони, и задница, размер коей даже ладонями не измерить, и вообще…
- Нет, - мотнул головой демон, сея град капель вокруг себя, - нужно гнать мысли о девчонке Рондвилл. Я скорее соглашусь, что мой идеал Дуня.
- Что вы сказали, милорд? - всполошилось привидение, услышав свое имя. До этого Дуня усиленно размышляла, внутренним чутьем нащупывая, что в мозаике под названием «воспоминания привидения» что-то не складывается.
- Я говорю, ты мой идеал! – выкрикнул демон и в очередной раз ушел под воду, надеясь смыть ненужные фантазии о нежных устах и плавных изгибах фигуры повзрослевшей Лючии.
А Дуня достала из кармана плаща Кразимиона чернильницу, которую он озаботился прихватить в лавке у менялы, и принялась зарисовывать плавающего голышом демона. Хоть и приказал он отвернуться, когда входил в воду, Дуня не смогла себе отказать в подглядывании. На странице появлялись анатомически верные рисунки обнаженного мужчины, красотой сравнимого разве что с теми ангелами, что сейчас затаились на другом берегу реки, думая, что стебли камыша их плотно скрывают.
Помахав Фиму и Анхелю рукой, отчего те густо покраснели и суетливо закопались в траву, Дуня вернулась к своему занятию, с особой тщательностью вырисовывая мускулистый торс пловца.
- А зачем мы пойдем в замок? – привидение растопыренными пальцами расчесывало длинные волосы демона. Он же возился со своими многочисленными ремнями: нечасто ему удавалось искупаться полностью раздевшись.
- Там живет моя старая знакомая Лючия, - Краз старался говорить равнодушным голосом, припоминая странную вспышку ревности привидения. - Я рассказывал тебе о дочке Рондвиллов. Сейчас она подросла и вышла замуж за лорда Росто. Надо бы посмотреть, как она устроилась.
- Зачем? – Дуня нахмурила брови, а ее пальцы замерли в гуще подсыхающих волос.
- Я ей должен: когда-то давно представился ангелом-защитником, но не смог уберечь ее родителей от гибели.
- Надо же! – пятерня продолжила свое неспешное движение по длине волос. – И у демонов есть сострадание.
- Сам не знаю, откуда оно берется. Только что его не было, и вдруг сильно захотелось узнать, не обижают ли девочку.
- Мда? – задумчиво проговорила Дуня и подняла глаза туда, где Анхель выделывал причудливые пасы руками, а сам пристально смотрел на ковыряющегося с пряжками Кразимиона. Отвлекшись от расчесывания волос на минуту, привидение, макнув перо в чернильницу, чиркнуло несколько слов в памятной книжице. Так и не сложив мозаику, оно решило делать записи важных событий как можно чаще, подозревая, что другой возможности может и не представиться.
- Ох, и ничего себе! – присвистнул демон, оглядывая суровых воинов, стоящих плотным кольцом вокруг одинокой башни. – Похоже на осаду.
- Осада и есть, – также тихо проговорило привидение, указывая на здоровенного мужчину, что задрал голову вверх, всматриваясь в одинокое окно под самой крышей сооружения. Демон даже не стал спрашивать, откуда Дуне известно, как выглядит осада. Разбираться с путаницей в ее мозгах себе дороже: вдруг всплывут события вчерашнего вечера?
Здоровяк сложил ладони воронкой и закричал:
- В последний раз прошу, выходи! Не выйдешь, голодом заморю, чертовка!
Сверху полетел какой-то предмет. Пущенный ловкой рукой, он разбился о лысый череп воина и ошметками разметался по его широченным плечам.
- Смотри-ка, точно попала, - улыбнулся Краз, понимая, что «предмет» был ничем иным, как гнилым яблоком. – На мне, видать, руку набила.
Мужчина, нахмурившись, смахнул коричневую жижу с макушки, но только сложил руки у рта, чтобы вновь приступить к угрозам, как получил еще одним «снарядом», прилетевшим уже в лоб.
- Шлем, - коротко сказал воин, не тратя время на смахивание следов неудачи. В протянутую руку лег тяжелый рогатый шлем. Поспешив на помощь, старый слуга с подобострастием во взгляде стер фруктовую гниль и надел на голову хозяина толстый тканевый чепец.
- Вот и хорошо, что волосиков нет, - стараясь найти хоть что-то положительное в унизительной ситуации, шептал слуга, - иначе и не вычесали бы…
Поддерживая шлем за рога, совместными усилиями насадили его по самые плечи.
- Ха-ха-ха! – донеслось сверху, и в воздухе отполированным бочком сверкнул тяжелый пестик для растирания сухих трав. Громко звякнув о шлем, он отрикошетил к башенной стене, выщербив из нее каменную крошку. Не выдержав столь значительного удара о голову, могучий воин рухнул навзничь, и все увидели, что рог на его шлеме выгнулся в другую сторону.
Когда павшего командира подхватила дюжина рук, спешащую в дом процессию с высоты башни провожала взглядом девушка, чье лицо было густо перепачкано сажей. Золотистые волосы, небрежно скрученные на затылке, скрепляла длинная художественная кисть, добавляя образу непорочной супруги лорда Росто особой воинственности.
- Милорд, закройте рот, иначе все заметят, как вы пускаете слюни...
- Глупости! Никто меня не видит, - пришел в себя Кразимион, отгоняя только что увиденный образ. Та дева, что предстала перед ним на ярмарке не шла ни в какое сравнение с «чертовкой» из башни. У демона от восхищения даже закололо где-то под лопаткой и отдало в левую руку.
