— Вы не посмеете этого сделать. Да что вообще вы за человек? В вас хоть есть что-то святое?
— Конечно, мой сын.
— Вы хотите, чтоб я с ним рассталась, но после этого вы не станете ему ближе. Разве вы этого не понимаете?
— Он поймет потом, не сейчас, что я делал все только ради него.
— Но это не так! Он не поймет, не оценит, и не простит вас никогда!
Кира говорила с надрывом, пытаясь донести до мужчины, что его действия лишь будут иметь обратную реакцию, в глазах уже стояли слезы от безысходности и обреченности. От всей этой чудовищной ситуации.
— А вот чтоб он поверил, вам, Кира Витальевна, придется постараться самой, я лишь слегка помогу.
Кельман снова кивнул на папку, Кире ничего не оставалось, как открыть ее. Какие-то бумаги, проект, план, свидетельство о собственности на помещение, документ об открытии счета с очень крупной суммой.
— Значит, столько я стою? — бумаги дрожали в руках, Кира положила их обратно.
— Столько стоит будущее моего сына. Будущее, где вам нет места.
Глава 29
Небо, наконец, разорвало на части, ударил гром, хлынул ливень, ровной стеной накрывая весь город. Киру прорвало тоже. Вся та злость, обида, гнев вылились слезами и истошным воем, который заглушал барабанивший по крыше автомобиля дождь.
Как быть? Рассказать все Яну? Все слово в слово, что предлагал его отец, как угрожал и обещал раздавить не только ее, но и ее семью. Что это даст? Ян не оставит слова просто так, не проглотит угрозы. И без того натянутые между отцом и сыном отношения станут еще хуже, а ведь они хоть какая-никакая, но семья, родные друг другу люди.
А кто она? Да никто. Временная женщина, с которой пока интересно. Но у Яна совсем другая судьба, не связанная с ней, даже девочка уже есть, именно та, нужная во всех смыслах и отношениях девочка. В его будущем нет ей места, точнее место есть, но не для нее.
Слова Кельмана были вполне понятны и ясны, да Кира и сама думала, что все происходящее с ними — это ненадолго, роман, как яркая вспышка, вот он был, пронесся кометой, обжигая своим хвостом, оставив выжженную полосу на сердце. Все-таки ей не восемнадцать, это ту, первую любовь можно еще пережить, но не сейчас. Дальше, когда пройдет ее время, рвать по-живому, без анестезии, будет больнее. А оно пройдет, Кира уверена.
Мысли заглушал плачь, Кира не могла собрать себя в кучу. А ведь угрозы Кельмана в сторону ее семьи тоже вполне реальны. Небольшой бизнес родителей только начал приносить прибыль, мама звонила каждый раз такая радостная, говорила, что все номера забронированы до осени. Вера, шестнадцатилетняя младшая сестра, на самом деле связалась с какой-то шпаной, совсем отбившись от рук, шаталась ночами неизвестно где.
Ту белую папку Кира не взяла, даже прикасаться больше не стала. Не нужна ей мечта на таких условиях, она сама все сделает, сама ее воплотит, не сейчас, пусть позже, но не так. Может, дура, конечно, да конечно дура, но ее совесть будет чиста.
Месяц, сегодня ровно месяц, как они познакомились с Яном, шиномонтаж на окраине, жуткая жара и наглый парень. Слезы уже сами текли по щекам, включила дворники, те успокаивали, так монотонно и размеренно скользили по стеклу.
Снова прогремел гром, где-то завыла сиреной машина. Надо собраться, но ее словно покинули все силы. Кельман, долбаный вампир, выпил из нее все соки.
Дождь долго не прекращался, Кира не знала, сколько просидела так, не чувствуя времени, уронив голову на руль. Сил плакать уже не было, она просто сидела, совершенно не представляя, что делать и как быть. Оказывается, очень трудно заставить себя лгать тому, кого любишь. Лгать намеренно, причиняя боль.
Завела мотор, тихо тронулась с места, потому что если не станет делать хоть что-то, то просто сойдет с ума. Хотелось напиться, у нее в кабинете есть бутылка коньяка, давным-давно подарил один клиент. Может, хоть после него придет ясность, ну или хотя бы получится отключиться от реального, такого жестоко к ней мира.
Кое-как добралась до офиса, город стоял в пробках, посмотрела на телефон, несколько пропущенных от Яна, снова чуть не заревела, прикусила губу, бросила телефон на торпеду. Несколько минут сидела в машине, боясь выходить, будто может случиться что-то совсем невероятное, например, переедет самосвал или упадет кирпич. Лучше бы уж переехал и упал, чем так.
— Кира Витальевна, вас Сергей Федорович искал, там какие-то проблемы с проектом Михайлова.
Галочка хотела еще что-то сказать, но приглядевшись к Кире, замолчала. Видимо, выглядела она совсем не очень. Поправила волосы, кивнула, что поняла, быстро зашла в свой кабинет. Бросила сумку, начала шарить по полкам, небрежно переставляя книги, диски, некоторые предметы падали на пол.
— Да где ты, черт возьми?
Присела на корточки, заглянула в тумбочку, непочатая бутылка пятизвездочного коньяка пряталась именно там. Открыла, все-таки взяла со стола стеклянный бокал, но рука замерла с ним в воздухе. Букет тех самых незабудок так и стоял на столе, воды в вазе уже не было, цветы засохли, но их легкий аромат все еще витал в воздухе.
Он весь пропах тогда ими, она помнит эти слова. В груди снова болезненно кольнуло, всхлипнула, зажимая рот тыльной стороной ладони. Быстро налила в стакан коньяка, сделала сразу три жадных глотка, совершенно не чувствуя его вкус.
— Вот нихрена себе, Кира, постыдилась бы пить одна, меня бы хоть позвала.
Кира не слышала, как открылась дверь, как Поляков зашел. Обернулась, присаживаясь прямо на стол, снова налила.
— Не приглашаю, это частная вечеринка.
— Есть повод?
Олег подошел, встал очень близко, от него приятно пахло, светлая приталенная рубашка облегала накачанные плечи, руки в карманах брюк. Мужчина склонил голову и посмотрел на Киру.
— О, у меня поводов хоть отбавляй. Вот, проект закончила в рекордные сроки.
Опять сделала несколько глотков коньяка, алкоголь обжигал, разливался в груди теплом. Отставила бутылку в сторону, чуть откинулась назад, посмотрела на Полякова.
— Клиент остался доволен?
— Да черт его знает, вообще насрать на него, чтоб он сдох.
— О, да ты сурова, я смотрю, сегодня.
— Олежек, вот скажи, почему тебя так все не любят? Ты ведь такой классный парень, симпатичный, стильный.
В голове стало так легко и спокойно, словно и не было никакой истерики и Кельмана с его шантажом. Мозг так хотел отключиться, что использовал все возможные способы. А еще хотелось отмотать время назад и не знать Яна, надеть в то утро лифчик и поехать по другой дороге.
— Зависть.
— Думаешь?
— Ты плакала? — Олег подвинулся еще ближе, поднял руку, пальцы мужчины скользят по ее щеке, убирая волосы за ухо. — Кто посмел обидеть нашу королеву ландшафта и богиню стиля?
